Егор Молотков и сыпучая карта - Виталий Сертаков

– Ой, я больше не буду, – растерялась Катя. – Нам так завуч приказала голосовать.

– Вы все были против меня, – насупился Егор. – Даже никогда со мной не разговаривали. Я для вас мелюзга! Хотя вы ничего не знаете ни про тех хорьков, ни про живой уголок. Как же вы хотели выгнать человека из школы лишь потому, что приказала завуч?

Катя Пастухова понурилась. Другие восьмиклассники тоже молчали, опустив головы.

– Вот так, – подвел итог дедушка Гайкин. – И не нужны никакие зомби. Егор, не сердись на нее, сейчас не время.

– Я не сержусь, – вздохнул Молотков. – Это уже неважно. Ты поняла, как кидать бомбу? Не бойся ее, она не такая, как настоящие. Там нет пороха, и руки не оторвет. Очень осторожно ступай вниз по лестнице, что за библиотекой. Если увидишь людей в черных очках, сразу кидай бомбу! Поняла? Постарайся добраться до входа в спортзал. Скорее всего, у тебя не получится, там охрана. Кидай в них мяч и зайца и убегай. Поняла? Мы будем ждать и нападем с другой стороны.

– Я все сделаю, – пообещала Катя Пастухова. Зубы у нее стучали, но настроена девочка была очень решительно.

– Здорово придумал, – похвалил Гайкин, провожая глазами восьмиклассников. – Егор, оказывается, ты настоящий военный стратег!

– Максим Иванович, у меня к вам тоже просьба, – грустно сказал Молотков. – Если со мной что-то случится, вы расскажите моей бабушке все как было. Чтобы она не думала, что ее внук – двоечник и хулиган.

Егор отвернулся и быстро пошел по коридору, чтобы Гайкин не подумал, что он плачет.

Восьмиклассники побежали к черной лестнице. Егор припустил в другую сторону. Гайкин пыхтел следом, но не отставал.

– Стоп, они внизу, слышишь? – шепнул дедушка Гайкин на площадке второго этажа.

– Это в спортзале… – Егор прислушался. – Но раньше было иначе. Почему больше не поют и не кричат свои дурацкие стишки?

Снизу доносился крайне неприятный звук. От него начинали болеть зубы, а руки покрылись пупырышками. Там жалобно стонали люди, что-то звякало, скрежетало и лязгало.

– Максим Иванович, как будто зубы лечат…

– Угу, мне это тоже не нравится, – Гайкин осторожно выглянул в окно. – Похоже, добровольцев у Нестора все меньше. Вокруг школы они всех улучшили. Теперь затаскивают людей силой. Потому и крики. А вон там, за углом, на футбольном поле, строятся в колонны… Ох, Егор, все гораздо хуже, чем я себе представлял.

– Нам их не осилить? – еле слышно спросил Молотков.

– Я не понимаю, где атаман… – Гайкин начал фразу, но не закончил. Снизу донеслись три, четыре, пять взрывов, один громче другого. Люди закричали хором, посыпались стекла, завыла сирена.

– А вот и атаман, – хохотнул Гайкин. – Ох и задал он им жару! Пошли, долго он выход не удержит!

Молотков запрыгал вниз через две ступеньки. За поворотом лестницы громоздилась пирамида пустых ящиков – желтых, черных и красных. Выглянув, Молотков рассмотрел вход в спортивный зал. Рядом с ним стояли двое часовых. Они пропускали внутрь случайных прохожих и выдавали им мешки с подарками. Те, кого улучшили, как и прежде, выходили через другую дверь и сразу послушно строились в колонну.

– Максим Иванович, там их много…

– Вижу. Ты чего дрожишь – боишься?

– Не боюсь. Просто вспомнил… Очень уж неприятно, когда тебе на лицо хотят нацепить маску!

– Представляю себе. Ну и где же наша Катя Пастухова? – Гайкин привалился спиной к ящикам, достал из рюкзачка два самолетика и два мяча. – Твое предложение, Егор? Ждать ее? Или уложим часовых и бежим к канцелярии?

– Нет, надо дождаться, – твердо сказал Молотков. – Мне кажется… – Он не успел договорить.

Два взрыва жахнули со стороны запасного выхода из спортзала, сливаясь в один. Коридор быстро заполнялся рыжим смердящим дымом.

– А вот и наша Катя! – повеселел Гайкин. – Ай, молодчина, не побоялась!

Часовые запаниковали. Они стали вытягивать шеи, но из-за фикусов в зеленом уголке не могли разглядеть, что творится в холле.

И тут из-за поворота повалил народ. Улучшенные не бежали, а ползли на коленках, на четвереньках, на животе. Они кашляли, задыхались в клубах рыжего дыма. Кого-то рвало, кто-то звал маму. Там были взрослые и дети, но знакомых Егор не заметил. Люди пытались выбраться из ядовитого облака, но ржавый песок уже начал свою разрушительную работу.

– Молодчина, Катя! – шепотом прокричал Гайкин и озорно подмигнул Молоткову. – Перекрыла выход! Им в спортзале вставляют в глаза линзы, а Катя их вылечила. Егор, ты здорово придумал!

Гайкин оказался прав. Многие из тех, кто пытался скрыться от едкого дыма, довольно быстро пришли в себя. Они озирались, искали знакомых, спрашивали друг друга, что происходит. И вдруг следующий взрыв прогремел совсем в другом месте, где-то за школой, в районе футбольного поля. За ним еще один, и еще.

– Это что? – изумился Гайкин.

– Дымов освободил пленных, – догадался Егор. – Я же ему сказал, где сидит наш охранник, Вовка Стрижаков и другие. Он дал им бомбочек. Вот они сейчас устроят!

В этот миг из актового зала выскочил серый охотник, а с ним несколько «гвоздей», вооруженных палками. У командира десятки за плечом висело ружье.

– Становись! – гнусаво прокричал командир, и Егор тут же узнал проклятого садиста, гонявшегося за ним по супермаркету. – Р-равняйсь! Сми-ирр-на!

– Слушайте меня, бойцы! – выпятив живот, заговорил усатый человечек в дымчатых очках. – В школу проникли диверсанты. Мне сейчас сообщили, что одного удалось окружить в гардеробе. Еще двое где-то прячутся. Нельзя допустить, чтобы враги нашей замечательной школы проникли сюда. Мы еще не закончили…

Тут коридор потряс очередной взрыв. Это самолетик, незаметно пущенный Гайкиным, достиг цели. У Егора защипало в носу, заслезились глаза. Охотник пригнулся и заговорил скороговоркой:

– Бойцы! Защитим наше будущее! Это будет самый лучший, самый могучий, самый верный мех в истории! Бойцы, отправляйтесь в…

Наверное, охотнику стало трудно дышать, он не договорил, упал и забился, как припадочный. А «гвозди» ринулись в сторону гардероба, на ходу теряя тех, кто успел вдохнуть рыжей пыли. По пути они безжалостно пинали ногами и били палками своих недавних товарищей, избежавших улучшения. Многие из тех, кто надышался рыжего дыма, уже могли видеть и постепенно приходили в себя.

– Эй, вы кто такие? Куда вы нас заманили? – ругались они. – Это что такое? Химические учения?