Ворожея. Выход в высший свет - Елена Помазуева

Богиня! Я так решу, что метресса Броссар тоже любила короля и родила от него желанного ребенка. Но ведь у нее есть муж! Нет, наставник мэтра Готье Броссара называл отчимом. Я запуталась! Мне срочно нужны были ответы! Но как о таком можно спрашивать Броссара?

Вечернее платье, приготовленное для свадьбы их высочеств, сменила на домашнее. Камин горел, согревая комнату, но мне жарко становилось от моих предположений. Я быстро шагала по периметру ковра. Похолодевшие пальцы сжимала в замок перед собой, стараясь успокоиться и прийти к каким-то выводам.

Я отказывалась верить очевидным фактам, но они, как говорится, упрямая вещь. Если бы не слова принца, то сомнения еще могли оставаться. Сейчас больше всего на свете хотелось ворваться в комнату наставника и потребовать подтвердить или опровергнуть стройные предположения. Ко всему прочему вспоминались шепотки во дворце, взгляд Эмири, полный ненависти, когда он смотрел на покойного Эдуарда в храме. Его оброненные слова «Я с ним попрощался пять лет назад» сейчас интриговали еще сильнее. Что такого произошло между Броссаром и королем? Почему он покинул двор? Неужели только из-за Селестины, вышедшей замуж за Бертлена, или была какая-то другая веская причина?

Я же умру от любопытства! Нет, этого так оставлять нельзя. Самоубийство от гложущих меня вопросов в ближайшие планы не входило. А потому решительно направилась к двери, решив наплевать на все насмешки в свой адрес. Не позволю в очередной раз себя смутить! Я получу ответы на все вопросы!

За дверью ни гласа, ни воздыхания. Зажженная свеча в безопасной колбе одиноко стояла на прикроватном столике. И где Броссар? Зимой темнеет рано, за окном опустились густые сумерки, с каждым мгновением приближалась ночь.

Окликнуть не решилась. Осторожно ступая и настороженно прислушиваясь, направилась к кровати. Мне совсем не нравилась гулкая тишина вокруг. Отчего-то в своей комнате такого не ощущала. Конечно, я зажгла сразу несколько свечей, да и бегала взволнованно, рассуждая. Но здесь появилось чувство надвигающейся беды, заставившее меня двигаться аккуратно.

Броссар спал в кровати, раскинув в стороны руки. Его дыхания не было слышно, но присмотревшись, заметила ритмично вздымающуюся грудь. Это обрадовало и взволновало одновременно. Обычно наставник всегда спал очень чутко. Стоило мне выйти из своей каморки, как он приподнимался на локте и бросал взгляд в сторону кухни. Понимаю, что шаги по ковру вряд ли можно услышать, и все же тревога и беспокойство сжали мое сердце. Что-то неправильное было во всем этом.

Развернулась и поторопилась в свою комнату за ворожейным шаром раньше, чем успела вспомнить об охранной защите дворца. Мне с ним всегда спокойней. В крайнем случае, переживем еще один визит метрессы Валанди, ей смогу объяснить необходимость применения магии.

Мои метания из комнаты в комнату наставником остались незамеченными, еще раз подтвердив догадку о неправильности происходящего. Не мог Броссар опьянеть от трех бокалов настолько, чтобы не услышать торопливого стука каблучков домашних туфель. С мэтром Одилоном они выпивали гораздо больше и могли засидеться до рассвета, а тут…

Шар водрузила рядом с одинокой свечей, не решаясь зажечь больше, а сама присела рядом с наставником. Проверила пульс на шее, провела рукой по щеке, ощущая колючие щетинки, едва пробившиеся сквозь загорелую кожу. Он слегка дернул головой, но после успокоился.

Жив, однако просыпаться не собирается. Кроме вина из графина, Броссар ничего не пил. А он здесь стоял до нашего прихода, и значит, любой мог подсыпать снотворного. Кому нужно, чтобы Броссар уснул сегодня вечером? Кто желает избавиться от него настолько, чтобы арестовать и препроводить в покои, где уже ожидает отрава в вине? Слишком очевидно, чтобы игнорировать этот факт. Бертлен что-то задумал, и вряд ли он желает спокойного сна для восстановления сил бывшему сопернику.

Нервы напряжены до предела, замерла в ожидании нападения и, разумеется, его проворонила. Я не сводила взгляда с входной двери, ожидая визита стражников, иногда посматривала на открытую дверь, ведущую в мою комнату. Ведь принц Роберт всегда появлялся из гардеробной, да метресса Валанди входила через мои покои.

Магические колебания ощутила буквально за мгновение до того, как открылся портал. Ворожейный шар вспыхнул внутри искрами, отзываясь на чужое заклинание. Но ведь во дворце запрещено колдовство! Мужчина, одетый во все черное, шагнул из мерцающего зарева, ярко вспыхнувшего в полной тьме комнаты. Но если портал стал для меня неожиданностью, то и мое присутствие у кровати Броссара оказалось внезапным для визитера.

Он замешкался буквально на одно мгновение, но это позволило мне сделать два дела одновременно – поставить щит и запустить крохотным зарядом в наставника. Колдовством не владела, но простейшие заклинания были под силу. Этого оказалось достаточно, чтобы разбудить Броссара.

Именно в этот момент неизвестный бросил в нас атакующее заклинание. Причем такой силы, что обоих отбросило ударной волной к стене. Щит укрыл от мгновенной смерти, но на этом моя ворожба закончилась. Ведь недаром наставник говорил об опустошении резерва.

– Клер! – скорее выдохнул наставник, чем произнес.

Он прижал меня к себе, а затем резко вскочил и подхватил на руки. Второе атакующее заклинание понеслось к нам огненным шаром, оставляя после себя извивающийся хвост. Время перед неизбежной смертью замедлилось. Я не могла отвести полный ужаса взгляд от летящей погибели. По сравнению с первым зарядом, в нем было меньше мощи, но при отсутствии защиты это не имело значения.

Броссар шагнул в сторону вдоль стены, стремясь уклониться от атаки. Я судорожно вцепилась в его плечи и прижалась теснее, понимая, что это последние мгновения наших жизней. Кто бы мог такое наворожить? Умереть в объятиях мужчины. Руки наставника удерживали меня, а потому он даже физически не мог попытаться сформировать защиту. Это был конец!

Когда огненный шар подлетел, закрыла глаза. И вдруг вокруг все стало темно. Вот так приходит смерть от колдовства? Тихо, без боли? Неожиданно. И приятно чувствовать рядом с собой горячее тело мужчины, крепко сжимающего в своих объятиях. Значит, и после смерти мы не разлучились с наставником? И теперь так и останемся в царстве богини вдвоем? Эта мысль сначала испугала, а потом даже обрадовала. Вдвоем. Просто замечательно! Он по-прежнему будет надо мной посмеиваться, а я возмущаться и ловить на себе его потемневший взгляд. Интересно, в царстве богини целоваться можно?

Вот о чем я сейчас думаю? Не о душе, а о мужских губах! И все это из-за того, что Броссар сейчас слишком близко, под ладонью чувствуются удары его сердца, а прерывистое дыхание шевелит волосы на моей макушке. Да еще куда-то очень торопливо бежит, продолжая удерживать на руках одну испуганную собственной смертью ворожею.

Почему в царстве богини так темно, и гулко раздаются шаги, словно мы идем по потайному ходу? Или это он и есть? Тогда получается, что мы живы, и сейчас Броссар бежит от напавшего на нас колдуна, а я расчувствовалась от переживаний и мечтаю о каких-то там поцелуях! Вот троллий потрох! Бездна меня забери! Никогда дурой себя не считала, но, кажется, сегодня впервые в жизни это звание могу носить обоснованно.