Хроники Драгомира. Книга 1. За гранью сияния - Татьяна Лакизюк

– Гнев в военное время – это хорошо. Но его должно быть в меру. Гнев застилает глаза, туманит ум и мешает принимать верные решения. Но я понял, что ты имеешь в виду, Луна. Пойдем-ка в сад, я прогуляю свои стариковские кости, там и потолкуем.

Собеседники неспешно покинули дворец и пошли по широкой аллее.

– Это был один из моих лучших учеников, я гордился им, – начал старейшина. – Его чуткие руки мгновенно находили больное место, успокаивали, унимали боль. Немногие целители обладают такой силой, как Бальзат[36]. Мы ведь тоже все разные. Одни с простыми способностями – они облегчают зубную и головную боль, вправляют вывихи, лечат легкие переломы. Другие намного сильнее. Они могут исцелить практически любую рану, даже если ее уже коснулась печать смерти.

– Это как? – спросила Луна.

– Это когда поврежденная ткань уже перестала подпитываться кровью, начала чернеть и умирать. Излечение таких ран требует намного больше энергии, нежели простая царапина. Потому что в легком случае тебе помогает жизнь, а в сложном приходится бороться со смертью. Бальзат был одним из самых сильных целителей. Кстати, твой отец такой же. Как правителю ему запрещено лечить. Он должен решать другие задачи: править народом, обеспечивать защиту.

– А кто ему запретил? Он же правитель, – удивилась девочка.

– Ты забыла про Стеллиум – совет пяти, куда входят правители всех пяти петрамиумов. Большинством голосов, четыре против одного, было принято решение о запрете.

– Дайте угадаю, кто был против.

– Да, твой отец сильно страдает от этого запрета. Но ты же видела его волосы. Мы все боимся его потерять.

– Да, – девочка взволнованно посмотрела на целителя. – За вас я тоже боюсь.

– Мы с тобой уже обсудили это, – ласково ответил он. – Вернемся к нашему рассказу. Мой ученик всегда отдавал себя без остатка, брался за самые сложные случаи, когда все думали, что больной безнадежен. Он буквально вытаскивал из мира забвения. Поэтому и сгорел самым первым, его голова побелела прямо на глазах. Гибель его была ужасна. Бальзат испытал на себе все те болезни и травмы, которые излечил за свою жизнь. У него с ужасающим треском ломались кости, затем переломы срастались, и кости ломались вновь. Звук был такой, что целители затыкали уши, он сводил с ума, погружал в бездну отчаяния. Мы ничего не могли сделать. Только держать его руки и ноги, чтобы в судорогах он не причинял себе еще больше боли.

Потом начали открываться раны, колотые, резаные, рваные. Ткань расползалась под нашими пальцами. Мы в отчаянии пытались стянуть края ран, но кровь хлестала рекой. И опять они сами затягивались, кровотечение останавливалось, чтобы начаться снова, уже в другом месте. Никогда в жизни я не чувствовал себя таким беспомощным.

Затем его тело покрылось язвами, которые лопались и источали зловоние. Язвы рубцевались, на их месте начинали пузыриться ожоги. Агония продолжалась мучительно долго. Его сердце не выдержало таких мук. Бальзат умер оттого, что оно разорвалось, – глухо закончил Празет.

– Как ужасно, – всхлипнула Луна. – Значит, и вы будете умирать так же… И, зная об этом, все равно идете на такое? Пожалуйста, не допустите этого, очень вас прошу, я помогу вам, я буду делать все, что вы скажете, я… я…

Она больше не могла говорить, только горько плакала, обнимая старика.

– Успокойся, девочка, – Празет неловко погладил ее по плечу. – Вытри слезы. Я тебе рассказал это не для того, чтобы ты меня жалела, а для того, чтобы ты ни в коем случае не затевала никаких экспериментов. Кто знает, может, в твоих волосах собрана вся боль и страдание. Поэтому помни о своем обещании. Дар всегда проявляется сам. Не торопи его. Доверимся матушке-природе. Она сама решит, когда придет пора.

– Хорошо, – прошептала Луна.

– А теперь пойдем присядем, что-то я устал.

Девочка помогла Празету дойти до скамьи, на которую тот тяжело опустился.

– Ты удивительная девочка, – продолжал старик. – Ты родилась вопреки всему. И это уже твой дар. За нашу долгую жизнь мы изучили множество книг, но ни в одной из них не сказано о человеке, обладавшем более чем двумя дарами. Ты единственная в своем роде. Ты войдешь в летописи Драгомира.

– Но вы говорите, что Жадеида подчинила себе все четыре стихии. Как она это сделала? – спросила Луна.

– Ты еще не знаешь эту историю?

– Пока нет.

– Тогда слушай, – начал Празет. – Во все времена на свете существовали злые, завистливые люди, которые жаждали власти и не останавливались ни перед чем. Так в добром мире чародеев и волшебниц появилась черная магия, которая, как кислота, разъедала души и переманивала лучших из нас на сторону тьмы. Эта магия, как змея, вползает в мысли, находит там все самое низменное, о чем человек, может, и не подозревал… Или раз в жизни подумал – и тут же поспешил забыть. А черная магия ему напоминает.

– Например, позавидовал кому-нибудь?

– И это тоже. Вот жили-были двое друзей. Относились друг к другу как братья, делили последний кусок хлеба, работали вместе не покладая рук. Но у одного получалось чуть лучше. Он тратил пять минут на какое-нибудь дело, а второй часами пытался добиться такого же результата. Черная магия тут как тут. Дождавшись своего часа, она проникает в сердце человека и раздувает темные мысли. Ему начинает чудиться, что все против него. Черная магия нашептывает ему, что если бы его друга не было на свете, то у него сразу стало бы все получаться и жизнь наладилась бы. Зависть точит человека изнутри, и тот уже готов к самому страшному – к убийству. С этого момента его душа уже потеряна навсегда, она принадлежит тьме. Тьма заполняет человека целиком, выталкивая все хорошее и светлое, что еще оставалось в нем. Так появляются колдуны, преданные черной магии.

– Получается, Жадеида продала душу тьме?

– В то, что сделала она, сложно поверить, Луна. Практически невозможно. Это бесчеловечно, низко и подло… В темные времена, когда черная магия прибрала к рукам всю власть и колдунов стало невероятно много, все свои знания и магические ритуалы они записывали в черные книги. Эти книги передавались от колдуна к колдуну, и каждый вносил туда что-то свое. За несколько сотен лет, пока правили колдуны, в черных книгах скопилась вся их ненависть, желчь и злоба. Дошло до того, что маги стали воевать друг с другом за эти книги, дававшие полную власть в мире тьмы. Остальной народ Драгомира, воспользовавшись их войной, собрался с силами и сверг колдунов, которые к тому времени были уже истощены борьбой друг с другом. Все они были захвачены и заточены в темницу без еды и воды. Вначале они подпитывались своей магией, но через пару лет она иссякла, и колдуны испустили дух.

– А книги? Как они оказались у Жадеиды?

– Летопись говорит, что для книг развели огромный костер. Каждый житель Драгомира отдал частичку своей силы, чтобы развести его. Книги сопротивлялись, не хотели гореть, испускали ужасные вопли, плевались черным ядом, но воля драгомирцев была непоколебима. В конце концов они сморщились, потрескались, вспыхнули ярким пламенем и исчезли. Вместе с ними исчез и их хранитель. С тех пор прошло немало лет. Все уже и забыли о существовании этих книг. И вдруг мы узнаем, что они у Жадеиды.