Путин. Взгляд с Болотной площади - Сергей Удальцов

Е. Альбац: Алеша, вы юрист. Объясните, насколько это обоснованно и позволительно то, что они проделывали сегодня у вас в квартире и проделывают сейчас в вашем офисе?

А. Навальный: Женя, это все лежит вне области права. Ко мне не допускали адвоката. Уже только после скандала на «Эхо Москвы» и звонков уполномоченного по правам человека адвокату удалось войти. Я видел своими глазами — у следователя лежат просто кипы документов, постановления о проведении обыска, подписанные следователями, но в них стоят пустые графы «фамилия и адрес». Вот завтра по любому адресу, для любого человека подписывают бумажку и идут обыскивать. Это все лежит вне области права. Это конкретно Путин Владимир Владимирович хочет дальше воровать, красть и жульничать, и он не хочет, чтобы кто-то об этом критически высказывался. Поэтому генеральная линия, она исключительно такая.

Е. Альбац: Как вы предполагаете, как дальше будут развиваться события в отношении вас, в отношении Яшина, Удальцова, всех, кого сегодня обыскивали и кого ведут по этому делу?

А. Навальный: Я так понимаю, стратегия милиции заключается в том, чтобы покопаться в том, что они изъяли, попытаться найти какие-то документы, деньги и так далее. У меня сегодня и деньги — 10 тысяч рублей.

Е. Альбац: Навальный, так дешево?

А. Навальный: На самом деле следственная группа была очень разочарована. Потому что они думали, что у меня тут квартира 300 квадратных метров и везде золотые вазы стоят. В этом смысле они были недовольны, я не оправдал их надежд. Тем не менее, они в этом огромном массиве документации попытались что-то найти и исходя из этого дальше строить свою стратегию. Но при этом, для того чтобы оправдать то, что они делали, я думаю, они продолжат какие-то аресты, парочка человек, вполне вероятно, окажется или за решеткой, или под домашним арестом.

Е. Альбац: Вы завтра во сколько должны быть в следственном комитете?

А. Навальный: Мне выдали повестку на 10. Я сделаю все возможное, для того чтобы присутствовать на завтрашнем митинге и протестных акциях. Я, конечно, призываю всех, кто слушают эту передачу, обязательно придти, не для того чтобы защищать меня, Яшина, Собчак, кого угодно, а защищать себя, свою страну и своих детей.

Е. Альбац: Алексей, спасибо вам большое. Кланяйтесь своей жене и своим родителям. Слава богу, что детей не было дома. Увидимся завтра.

А. Навальный: Спасибо.

Е. Альбац: Борис Немцов, как вы полагаете, все это — указание лично Путина Владимира Владимировича?

Б. Немцов: Сто процентов. Никаких сомнений. Он безумно боится завтрашней акции.

Е. Альбац: Он лично?

Б. Немцов: Он лично дал указание и согласовал сегодняшний беспредел, он лично следил за тем, что сегодня происходит, и он лично будет внимательно наблюдать за тем, что будет происходить завтра. Это параноик, это больной человек. Нам надо от него быстрее освободить страну. Чем быстрее мы ее освободим, тем лучше будет для всей страны.

Е. Альбац: Борис, спасибо. Дай бог вам и нам всем удачи. Сергей Удальцов, вы тоже полагаете, что приказ на сегодняшний беспредел был отдан лично Путиным?

С. Удальцов: Я вполне допускаю такую возможность. Если не приказ, то людям, по крайней мере, намекнули, что было бы неплохо сделать это. Господин Бастрыкин выслужился, молодец, заслужил, пирожок ему дадут дополнительный.

Е. Альбац: А вам ничего следователи не намекали?

С. Удальцов: Не намекали. Ко мне пришли следователи, они тоже первым делом посмотрели: как вы скромно живете, а мы-то думали, что у вас тут хоромы. Не перевелись еще люди идейные, мотивация немножко другая. Мы с ними нормально общались. Кроме того, что все перерыли, особого беспредела не было. Намеков никаких я не слышал. Они, прощаясь, говорили: вы на нас не обижайтесь, к власти придете, нас не забывайте, что мы вели себя культурно, не громили, не рушили… И это не звучало как ирония, звучало вполне серьезно. Они, мне кажется, тоже чувствуют, что ситуация качается.

Поэтому сейчас самое главное: завтра люди выйдут, нам надо четко всем понять, что это не то что митинг, а потом на все лето ушли, отдыхаем, расслабляемся. Надо наращивать активность. Раз они так боятся… Всех не пересажаешь, всех не арестуешь, не запугаешь. Как минимум, сейчас у нас на повестке дня, кроме завтрашней акции… Сколько придет людей? Придет много — надо начинать просто бессрочно потом собрания, гуляния, как угодно, люди разберутся. Я ни к чему не призываю, но все правильно понимают, я думаю.

У нас сейчас 12 человек сидят за решеткой, участников акции 6 мая. Кто бы что ни говорил, что они все хулиганы и убийцы, — власть спровоцировала эти беспорядки. Людей втянули в эту давку. Извините, в шоковом состоянии, в состоянии аффекта кто-то и за кирпич может схватиться и что угодно. Это не значит, что он в этом виноват. Надо просто начинать кампанию, немедленно людей освободить, к расследованию дела допустить независимую общественность, СМИ, депутатов, чтобы это не было просто расправой — а именно к этому сейчас идет дело.

И вот эта бессрочная кампания в разных формах, в разных городах — я бы к этому людей призвал, — в самых разных формах. Не надо подставляться. Можно встречаться с депутатами, можно гулять, но требовать одного — помимо всех наших глобальных задач, освободите людей, прекратите репрессии, прекратите расправы. Ведь мы недаром говорим: один за всех и все за одного. И сейчас смотреть, как одного арестовали, второго, вроде он не наш, мы его не знаем, пусть сидит. Неправильно абсолютно. А к осени, я думаю, надо готовить всероссийскую масштабнейшую акцию. Не только в Москве — в разных городах, подключать профсоюзы….

Е. Альбац: Если не будем все сидеть к тому времени, Сергей. Вы, по-моему, оптимист.

С. Удальцов: Хотя бы «итальянскую забастовку». Я бы эту акцию провел 7 октября, в день рождения Владимира Владимировича — поставить красивую точку в нашей борьбе.

Е. Альбац: И в день убийства Ани Политковской.

С. Удальцов: У меня есть ощущение, что это будет правильно.

Е. Альбац: Ольга Романова, вы слышали, что сейчас Алексей Навальный сказал, что сто следователей работают по этому делу.

И. Яшин: Это я сказал.

Е. Альбац: И Навальный сейчас сказал.

С. Удальцов: Это известный факт уже.

И. Яшин: Сами следователи сегодня подтвердили это.

Е. Альбац: Вы по-прежнему думаете, что все это связано с завтрашним днем? Сто следователей — это значит, что машина запущена.

О. Романова: Эта машина запущена давно, тут по рядовому делу обычно работают 15–20 следователей, а если оно заказное, то, конечно, должно быть побольше. А потом им же всем надо давать фронт работ, им же надо оправдывать свое существование. Потом то, что сказал Сергей, очень характерно: вы уж как придете к власти, нас не забывайте. Люстрация и амнистия. Они должны помнить, у них каждый день на дверях, на стенах должны быть огненные буквы: «Мене, текел, фарес».