Личная кошка Повелителя. - Вероника Лесневская

Выдохнув, решила вернуться в купальню. Раздевшись, набрала воды в ванну и аккуратно погрузилась в нее. Вытянуться не получалось, коленки торчали из воды. Ну, и ладно, помыться и так можно. Зажмурилась, наслаждаясь теплом, что окутывало все тело. Вдруг дверь распахнулась, и валился Мася с невозмутимым видом.

— Вот все, что смог пока найти, — проговорил он, бросая ворох одежды на пол. — Потом другое присмотрим.

Я, испуганно пискнув, прикрыла грудь руками и поджала ноги поближе.

— Ты с ума сошел? Врываешься ко мне без стука!

Мася поднял взгляд на меня, оценивающе пробежался по голым плечам и коленкам. Хорошо, что мелкий, выше ванны и не видит.

— Что я тут не видел, — ответил иронично, — все вы одинаковые.

С этими словами он удалился и даже дверь не закрыл за собой.

Я пребывала в шоке от такой наглости, но сердиться не могла, и дурацкая улыбка сама собой расплылась на лице. Ну, что за зверь такой — этот Мася?! Вроде мужик, но такой маленький и смешной.

Отбросив мысли о нем, быстро помылась и оделась в то, что мне принес несносный литум. Мужские брюки с широким кожаным ремнём, сапоги, доходившие до колен, в которые я заправила длинные штанины. И красная рубашка, размера на три больше.

«Никак с плеча Грома отдана», — хмыкнула про себя. Надев ее, потрясла рукавами, которые были длинней моих рук вполовину, и сама рубаха доходила до колен. «Готовое платье, только рукава убрать», — вновь усмехнулась я.

Закатав рукава по локоть, саму рубаху завязала концами на талии, как обычно привыкла носить. Выйдя в комнату, подошла к зеркалу. Ну, неплохо, ходить можно. Уж точно лучше, чем потрепанное платье. Закончив со своими делами, остановилась в нерешительности. Что дальше? Сидеть здесь или спуститься вниз? Из задумчивости вывел опять-таки Мася, который так же бесцеремонно открыл дверь в комнату.

— Ну, что, готова? Пошли есть, а то я с голоду скоро выть начну.

Похлопала на него ресницами удивлённых глаз.

— Выть? Зачем? — не поняла я.

— Ой, ну все! Тебе тоже есть пора, а то уже не соображаешь ничего, — и, развернувшись, потопал к лестнице, а я последовала за ним.

Спустившись, мы прошли по коридору и попали в просторную кухню. Тут стояли деревянные столы со скамьями, как в таверне. Повариха разносила еду в тарелках людям, что сидели тут. Их было много и все были разными, в пестрых одеждах. Страшными, грозными, добродушными, хитрыми. Все лица повернулись ко мне, как по команде, разглядывая с ног до головы.

Я еще ни разу не попадала в такой контрастный коллектив. Смутилась от внимания, ситуацию разрядил Мася.

— Ну, что, уставились! Бабу с ушами не видели, что ли? — все весело засмеялись и отвернулись, принимаясь за еду.

Мася провел меня к пустующему столу и указал садиться. Кухарка поставила перед нами миски с кашей и хлебом. Потом принесла кружки с какой-то сладко пахнущей жидкостью.

Мы молча принялись за еду, но наш обед прервало появление Морта. Он вошел, как король со свитой, в окружении трех девушек, которых я ранее уже видела. Заметив нас, подошел и сел напротив меня. Девушки расположились по кругу стола.

— Приятного тебе, Бриз, — проговорил ласково, как будто я ему любовница, а не гостья.

Насупилась, пытаясь отогнать неприятное впечатление.

— И вам не подавиться, — пробубнила еле слышно.

Но он услышал, подняв одну бровь вверх, иронично уставился на меня.

— Кусаешься? А я думал, ты будешь благодарна, что мы спасли твою нежную шкурку.

Я посмотрела на него исподлобья.

— А я и благодарна, — ответила спокойно, — просто не желаю платить тебе так же, как они, — и кивнула на девушек. Те заулыбались моим словам.

— А зря, — сказала одна, подмигнув, — тебе бы понравилось.

Я лишь фыркнула на ее фразу, а на лице Морта появилась самодовольная улыбка. Тут в разговор влез Мася.

— Так, хватит! Это моя баба, я ее привел, я и имею, — сделал он заявление.

Морт глянул на него ехидно, а я опять впала в ступор. Что он несет? Я — его баба? Только хотела возмутиться, но меня перебил главарь.

— Ладно, Мася, не злись. Не претендую я на нее, если, конечно, сама не прибежит. Твой трофей, тебе и решать.

Опять трофей! Что ж такое, я как переходящее знамя какое-то!

— Ну, знаете, — прошипела я, отодвигая от себя миску, — я вам не трофей и не баба! Спасибо, что помогли, но дальше я сама разберусь, как быть, — гордо встала из-за стола и направилась на выход.

— Бриз, постой! — крикнул мне Мася, вскакивая вслед за мной.

Но я и не подумала ждать его, решительно двигаясь к главным дверям. Литум догнал меня уже во дворе, схватил меня за руку, останавливая.

— Да постой же, несносная девчонка, — проворчал он, — я все объясню.

Я вырвала руку и зло прошипела:

— Мне не нужны твои объяснения, ты уже сказал все, что надо!

— Да нет же, — возмутился он, — я лишь защитил тебя от домогательств других.

Я остановилась и обернулась к нему, вопросительно вскинув бровь.

— Это как же? Заявив, что я твоя баба?

— Именно! — подтвердил он. — Ты же не знаешь наших законов!

Я перевела дух, стараясь унять раздражение. Возможно, тут есть зерно правды.

— Говори, — сказала Масе, серьезно глядя на него.

— Тут, как и везде, женщина принадлежит мужчине и если ты свободна, то на тебя будут заявлять права. Любой, кто пожелает. А так все будут знать, что ты моя — и это оградит тебя от лишних намеков. Понимаешь? Я вовсе не собираюсь пользоваться тобой, просто защитил, — закончил он объяснения, разводя руками.

Я внимательно оглядела его, обдумывая сказанное. Возможно, он был прав, мир не изменился, и женщина тут — разменная монета.

— Хорошо, — наконец, выдавила я из себя, — но учти, если будешь подкатывать…

— Не буду, — буркнул ехидно, — ты не в моем вкусе.

Я аж поперхнулась. У этого недоразумения есть вкус?! Вслух, конечно, не озвучила, лишь отвернулась, скрывая усмешку.

— Вот и славно, — проговорила через некоторое время, — пойдем доедать.

Мы вернулись обратно в кухню. Морта уже не было, и мы спокойно закончили обед, запив элем, как оказалось. Я даже захмелела немного с непривычки.

Дальше мы разбрелись по комнатам, и я, сморенная усталостью и выпивкой, плюхнулась на кровать, моментально засыпая.

Проснулась от шума, доносившегося снизу. Мельком взглянула в окно: на город уже спустились сумерки. Встала с постели и пошла на гул голосов, решив выяснить, что там происходит.