Личная кошка Повелителя. - Вероника Лесневская

— Вскрываемся, господа, — протянул, наконец, Мася, открывая карты и кладя на стол. — Двадцать одно, очко!

— Двадцать, — бросив свои карты, проговорил второй.

— Двадцать, — вторил третий с досадой.

— Я выиграл, — довольно заявил Мася, и я, наконец, смогла выдохнуть свободно. — Простите, господа, но нам пора, — сгребая золотые со стола, проговорил литум. — Итак засиделись тут с вами. Бриз, детка, помоги мне.

Я подошла к столу и тоже начала сгребать деньги, складывая их в карманы брюк. Так вот, для чего нужны такие глубокие карманы. Вдруг один из моряков, вскочив со стула, схватил меня за руку.

— Ну, уж нет, это наши денежки. Будет по-честному, если ты нам бабу, а мы тебе выигрыш, — пробасил он зло, пытаясь притянуть меня к себе. Другие тоже вскочили, готовые к драке. Мася был спокоен, как удав, и лишь улыбнулся им иронично.

— Проигрывать надо достойно, господа. Отпусти ее, если не хочешь лишиться руки.

Я хитро посмотрела на литума, остальные — удивленно. Угроза из его уст звучала смешно, да еще писклявым голосом. Конечно, никто и не подумал выпускать меня, моряк только еще сильнее дернул и притянул к себе, хватая за талию. Такого стерпеть я не могла.

Со всего размаху наступила каблуком своего сапога на ногу обидчика. Он взвыл и выпустил меня из объятий, тут же ему прилетел удар локтем с разворота прямо в челюсть, отбрасывая в сторону. Дальше все завертелось само собой.

Двое бросились ко мне, а двое — к литуму. Я, легко вскочив на стол, орудовала ногами, раздавая удары пьяным морякам, а Мася, наоборот, залез под стол и оттуда наносил болевые уколы ножом мужчинам, что пытались вытащить его. Один из моряков умудрился схватить меня за ногу и дернуть вверх, опрокидывая меня спиной на стол. Я тут же сгруппировалась и перекатилась от него на другой конец, спрыгнув, достала кинжал.

На меня бросился ближайший из компании, пытаясь ухватить за шею. Пара легких блоков — и удар по касательной кинжала заставил его, завывая, осесть на пол, зажимая свою руку, которую я раскроила вдоль предплечья. Вновь бросок ко мне моряка, что уже пытался завалить на стол. Легко ушла вбок, под его руку, и оказалась за спиной, секунда — и он уже стоит с приставленным к горлу кинжалом, а его рука в болевом захвате.

— А ну, стоять всем, — рявкнула я, — а то ваш дружок сдохнет.

Все замерли в глупых позах и уставились на меня. Я гневно сверкала глазами, сосредоточенно следя за каждым из компании. Мася вылез из-под стола, отряхнул пыльные коленки и, подойдя ко мне, проговорил:

— Молодец, Бриз, наваляла всем! Пошли, нам тут делать больше нечего.

И вальяжно засеменил к двери, даже не оборачиваясь. Я попятилась, прикрываясь моряком, когда подошла к выходу, толкнула его к остальным и быстро выскочила.

— Бежим, — крикнула Масе и припустилась по улице, будто за мной стая таргов гналась. Литум бежал рядом, громко звеня монетами в карманах.

Добежав до нашего забора, мы шмыгнули в проем и закрыли его доской, маскируя. Остановились отдышаться на минуту и ринулись к дому.

Войдя, оба выдохнули с облегчением, позволяя себе перевести дух.

— Давай поедим, что ли? — сказал беззаботно Мася. — Ты сегодня была великолепна, — улыбаясь, похвалил меня.

— С тобой по-другому и быть не могло. Залез под стол и сидел там, а я разбирайся, — буркнула ему в ответ, скрывая ухмылку.

— Я не прятался, а тебя проверял, — усмехаясь, проговорил литум, — вдруг испугалась бы и сбежала.

— Да брось, ты сам струсил, вот и спрятался, — парировала ехидно.

— А вот и нет! — возмутился Мася сердито. — Да я любому навалять могу в два счета. Просто решил тебе не мешать.

Он так эмоционально возмущался, размахивая руками, а при этом его лицо выглядело, как у игрушки. Брови домиком, круглые голубые глаза, губы, сжатые трубочкой. Всегда, когда его видела таким, не могла сдержать улыбку — и губы непроизвольно сами растягивались в ней.

— Ладно, пусть будет так, — сдалась я, хихикая, махая на него безнадежно рукой.

Он победно выпятил грудь и, развернувшись, пошел на кухню.

Позавтракав, мы поднялись ко мне в комнату. Мася не стал входить, а лишь проводил до двери.

— Поспи пока, когда встанешь, сходим на рынок, прикупим тебе одежду нормальную. Все-таки мы сегодня неплохо поживились.

Он ушел, а я и правда почувствовала, что очень хочу спать. Сегодняшнее приключение принесло мне не только деньги, но и уважение литума. Неплохо для первого дня. Если я собираюсь остаться тут, то и уважение остальных мне не помешает.

Проспав до обеда, я встала бодрая и счастливая жизнью. Сны меня не беспокоили, напряжение последних дней, наконец, отпустило, и я чувствовала себя отлично. Прошлое гнала прочь, не желая думать о том, что случилось. Решила начать все с чистого листа и сделать вид, что тех мужчин в моей жизни просто не было. Конечно, проще сказать, чем сделать, и мои мысли все равно возвращались к тем событиям, но я упрямо их гнала, не желая погружаться в тоску и уныние. Тавро на шее тихо ныло, доставляя дискомфорт, но я старалась не замечать этого. Лишь растирала его рукой по привычке, пытаясь успокоить. Потом подумаю над этим, но сейчас слишком больно и тяжело вспоминать.

Быстро умывшись и приведя себя в порядок, побежала по лестнице вниз, надеясь найти Масю на кухне. Поесть он любил, это я уже поняла, и практически всегда там околачивался.

Возле входной двери столкнулась с Мортом. Он только вошел и был изрядно зол. Увидев меня, ткнул пальцем, хищно щурясь.

— Ты! Иди за мной, — приказал он, — есть разговор.

Вздохнув обреченно, пошла наверх в его покои. И чего ему надо? Вроде мы с Масей нигде не прокололись.

Морт пропустил меня вперед, потом зашел сам и захлопнул дверь с силой. Я даже подскочила от неожиданности. Кроме нас тут никого не было.

Морт подошел ко мне и, схватив за плечи, тряхнул.

— Кто ты такая? Черт тебя дери? Весь город на ушах стоит, разыскивая тебя! Крона загребли.

Он был взбешён, а я испуганно смотрела на него, готовясь, что сейчас меня просто на куски порвут.

— Не понимаю, — пролепетала в ответ, — при чем тут я и Крон?

— При чем? — переспросил он зло. — А при том, что он — моя правая рука. И если нужна информация, то он — самый подходящий кандидат. Теперь его будут пытать.

Я побледнела от его слов. Неужели все так серьезно? И меня действительно ищут со всем рвением?

— Что у тебя на шее? — вдруг спросил Морт, рассматривая мою метку. — Это тавро? Ты рабыня?

Я оттолкнула его, высвобождаясь из рук, отвернулась и отошла к окну, где было так солнечно и ясно. Вопрос задел меня сильнее, чем я ожидала. В мыслях всплыл образ Семроса, и на глаза навернулись слезы. Вот не хотела вспоминать, но, видимо, от прошлого не скрыться.