Мертвым сном - Шарлин Харрис

– Отличная работа, Португалец! – похвалил его полковник.

Мы стояли в сторонке, у стены, и руки Эрика безостановочно шарили по моей заднице. Не то чтобы мне это не нравилось, наоборот – я ничего не имела против. Но мне чертовски не нравилось место, которое мой друг выбрал для своего развлечения.

– А Клодин не упоминала о каких-нибудь пленниках Халлоу? – спросила я, отстраняясь от Эрика.

– Сожалею, мисс Стакхаус. Но она не видела никого, похожего на вашего брата. Вампира Клэнси там тоже не было.

Что ж, я не удивилась, скорее расстроилась.

– Прости, Сьюки, – сказал Сэм, – но если твой брат не у Халлоу, то где же он?

– Тот факт, что фея его там не видела, ничего не значит, – возразил полковник. – Вспомните: Клэнси наверняка в ее руках, однако Клодин его там не обнаружила.

– Возвращаясь к викканам, – снова заговорила рыжеволосая. – Что же мы будем с ними делать?

– Португалец, завтра свяжись со своими знакомыми викканами, – решил полковник Флад. – Возьмешь Калпеппер в помощь.

Калпеппер – молодая женщина с приятным волевым лицом и деловой стрижкой. Видно было, что ей приятно будет работать вместе с Португальцем. Он тоже, очевидно, был обрадован, но попытался скрыть свои чувства под резким тоном.

– Есть, сэр, – отрывисто рапортовал он.

Я уловила позитивную реакцию Калпеппер («чертовски мило!») Вы можете быть хоть трижды вервольфом, но скрыть чувство такой силы не сумеете.

– Что я должен сказать викканам? – поинтересовался Португалец.

– Нам нужно знать, какую позицию они займут. И что планируют предпринять, если встанут на нашу сторону, – сказал полковник. – Если же нет – смогут ли они, по крайней мере, сохранить нейтралитет?

– Так что, грядет война? – Это спросил мужчина постарше, судя по всему, приятель рыжеволосой.

– Это все вампиры затеяли свару! – не преминула высказаться та.

– Вот уж совершенно несправедливо! – возмутилась я.

– А ты молчи, вампирская подстилка! – бросила рыжеволосая.

Мне доводилось слышать о себе вещи и похуже, но не прямо же в глаза! Обычно все нелицеприятные мнения я черпаю из голов собеседников, а тут…

Эрик начал действовать, прежде чем я решила, сердиться мне или обижаться. Он-то, не задумываясь, решил проблему выбора в пользу гнева, и был неистов в своем чувстве. Не только я, но и все окружающие не успели оглянуться – а рыжеволосая женщина-вервольф уже лежала на спине, прижатая Эриком. Его смертоносные клыки были в опасной близости от ее шеи, на которой уже показалось несколько капелек крови. Счастье еще, что у Пэм и Джеральда отменная реакция: спустя пару секунд им удалось снять взбешенного Эрика с визжащей женщины.

В какое-то – бесконечно долгое – мгновение мне показалось, что завяжется общая схватка, но тут раздался рев полковника Флада: «Тихо!» Все мгновенно повиновались.

– Аманда, – обратился он к рыжеволосой, которая продолжала хныкать и демонстрировать своему дружку понесенный урон, – тебе следует быть повежливее с нашими союзниками, а также держать свой поганый язык за зубами. Пролитая кровь – плата за нанесенную обиду. Так что никакого мщения, Парнелл! Ясно?

Мужчина-вервольф издал сдавленное рычание, но после секундного колебания примирился и затих.

– Мисс Стакхаус, я приношу извинения за дурные манеры членов моей стаи, – произнес полковник, обращаясь ко мне, и я кивнула, решив не держать зла. Я заметила, что Олси переводил взгляд с Эрика на меня, и вид у него при этом был, прямо скажем, устрашающий. Сэм весьма благоразумно сохранял нейтральное выражение лица. Я чувствовала, что спина у меня одеревенела от напряжения, а глаза застилают слезы.

Эрик медленно, с видимым усилием приходил в себя. Джеральд крепко держал его за руку, а Пэм что-то нашептывала на ухо.

В довершение ко всему – видимо, чтобы достойно завершить этот вечер – в зале появилась Дебби Пелт.

Она вошла через служебный вход, окинула взглядом странное сборище и пропела, капризно подняв брови:

– Ага, вечеринка! А меня не зовут!

Затем она прошествовала к Олси и по-хозяйски накрыла его руку своей, переплетя пальцы:

– Привет, малыш!

У Олси было неопределенное выражение лица: как будто он одновременно испытывал и счастье, и несчастье.

Дебби – та еще штучка: высокая, худая, с длинным лицом. Волосы – тоже черные, как у Олси. Но в отличие от его кудрявой, вечно растрепанной шевелюры, прямые волосы Дебби были выстрижены ассиметричными прядями, которые причудливо раскачивались при ходьбе. Глупее стрижки я в жизни не видала, к тому же она, несомненно, стоила ей руки и ноги. Но тем не менее мужики западали на ее прическу.

Я не стала приветствовать подружку Олси Герво – на той стадии отношений, что у нас с Дебби, это выглядело бы лицемерием. Она пыталась меня убить, это факт, известный Олси. Дело прошлое, но даже он бросил Дебби, когда узнал об этом. Каким-то образом ей удалось возобновить связь с Олси, что доказывает: при всей сообразительности, практичности и трудолюбии у данного вервольфа была одна явная слабость. И вот сейчас эта самая слабость в тесных джинсах «Круэл Герл» и оранжевом обтягивающем свитере стояла посреди бара. Интересно, что она делает здесь, так далеко от своих обычных маршрутов?

У меня мелькнуло желание нажаловаться Эрику – рассказать о покушении Дебби и посмотреть, что из этого получится. Усилием воли я заставила себя сдержаться, но это мне дорогого стоило – я почувствовала, как кулаки мои сжались, а ногти впились в ладошки.

– Мы позвоним вам, если сегодня что-нибудь еще произойдет, – сказал мне Джеральд. Я не сразу поняла, что меня выпроваживают. Во избежание неприятностей вервольфы жаждали избавиться от Эрика, а на меня возлагалась мисия по доставке его домой. Я взглянула в лицо своему другу и поняла, что они правы: голубые глаза Эрика сверкали, клыки удлинились, по меньшей мере, вдвое. Ох, каков был соблазн… но нет! Мне лучше уехать.

– Прощай, шлюха! – бросила мне в спину Дебби, когда я уже выходила. Краешком глаза я уловила, как Олси резко обернулся к ней, но Пэм ухватила меня за руку и потащила к машине. Рядом Джеральд (спасибо ему!) конвоировал Эрика.

На стоянке нас перепоручили заботам Чжоу.

Он усадил своего шефа на пассажирское место, предоставив мне вести машину.

– Езжайте домой, мы позвоним вам позже, – сказал он на прощание со своей азиатской улыбочкой, и мне захотелось треснуть его дверцей по лбу. Я чувствовала, как внутри у меня все кипит. Но взглянув на сидящего рядом Эрика, решила, что разумнее будет как можно скорее убраться домой. Воинственность моего друга как-то растворилась во всей этой неразберихе, и сейчас он выглядел смущенным и потерянным – полная противоположность порывистому мстителю, каким он был минуту назад.