Перекрестки судьбы. Время полыни - Игорь Соловьев

Подъехав к воротам, техника, не глуша моторов, остановилась. Из кузова быстро выпрыгнули несколько солдат в костюмах химической защиты и с автоматами на изготовку. Следом из кабины вылез их командир.

Егерь подошел к нему с докладом, что-то быстро объясняя и поочередно показывая то на леспромхоз, то на тела зомби. И, наконец, на застывшую в ожидании группу Ямпольского.

Офицер кивнул и, обращаясь к группе научников, жестом приказал им подойти.

– Откуда и куда вы направлялись? – глухо пробубнила противогазная маска.

– Мы идем с разрушенного выносного исследовательского поста. Я уже объяснил вашему коллеге, кто мы. Но, если нужно, вот мои документы. – Профессор протянул пластиковый пропуск с фотографией.

Офицер покрутил пропуск в руках, потом внимательно осмотрел всех стоящих перед ним людей. Птица и Шмидт ему не понравились.

– Все здесь присутствующие являются вашими сотрудниками?

– Да, – не вдаваясь в подробности, подтвердил профессор.

В это время двое солдат обошли каждого члена группы, водя вокруг них загадочными приборами.

– В пределах нормы, – доложил один из бойцов.

– Свободны, – махнул ему офицер и снова обратился к профессору: – У меня приказ: всех встреченных выживших направлять на точки сбора. Здесь недалеко развернут мобильный лагерь. Туда вас сейчас и доставят.

– Будем вам весьма признательны. – Ямпольский заметно приободрился. – Последние сутки выдались крайне тяжелыми и насыщенными. Столько всего произошло. У меня только один вопрос, если позволите.

– Да?

– Кроме нас, много ли выживших?

Офицер промолчал. За маской противогаза невозможно было прочитать его эмоции.

– По машинам, – крикнул он, направляясь к кабине.

Зато Ямпольскому ответил солдат, уже приставлявший к кузову откидную лесенку:

– Вы первые выжившие. А на нашего капитана не обижайтесь. У него в Зоне родной брат пропал. Накануне заступил дежурным офицером на один из постов. Что с такими постами стало, вы, наверное, и сами видели. А теперь вот часть умерших в зомби превращаются. Сами понимаете, что у нашего капитана в голове происходит.

В окрестностях леспромхоза прогрохотал пулемет. Броневик, сопровождавший грузовики, послал в сторону придорожной канавы пару коротких очередей. Вторя ему, несколько раз хлопнули снайперская винтовка и автомат. Сокольских обернулся. Вдалеке, на самом краю поля, он увидел еще одного мертвяка, бредущего характерной дергающейся походкой. Через секунду его тело пулями разметало на куски. Военные спокойно и деловито добивали оставшихся зомби.

Несмотря на слова офицера о том, что лагерь недалеко, ехали они долго. Порой казалось, что машины едва ползут, натужно завывая в глубокой грязевой колее. Было довольно много непонятных остановок. Из закрытого тентом кузова ничего не было видно, а сидящие у края борта солдаты в разговор не вступали. Неведение удручало Сергея. Научники тихо шушукались о своем. Шмидт спал. Не найдя себе никакого иного занятия, Птица тоже сомкнул веки, и его сознание быстро отключилось.

* * *

Пробуждение было постепенным. Сначала пришло понимание, что звук мотора давно стих, а кузов машины перестало мотать из стороны в сторону. Потом Сергей услышал шарканье шагов за дощатым бортом. Открыв глаза, Сокольских увидел, как через брезентовый полог в кузов заглядывает Шмидт.

– Ну и здоров ты дрыхнуть, Птица, – покачал головой рыжий сталкер. – Вставай, а то третью мировую войну проспишь.

– Мне к четвертой, – вяло парировал Сергей. – А где все? Давно мы приехали?

– Давно, тебя вот только будить не стали. Профессор наш сразу ушел докладываться здешнему начальству. Остальные сейчас в модуле сидят. Там под наш карантин выделили помещение: чай-кофе, шахматы, тумбочки, кровати. Обед, кстати, уже был. Но, кажется, на кухне у раздатчиков еще кое-что осталось. Ружье, между прочим, у наших научников забрали. А вот том, что у тебя пистолет был, никто не проболтался. Поэтому сныкай его подальше и не отсвечивай, если он тебе дорог.

– Учту, но патронов-то все равно не осталось. Погоди, а ты про какой карантин говоришь? – спохватился Сергей.

– Нас временно поместили на эту базу. Непонятно им, что в Зоне произошло, куда люди делись, почему все так изменилось. Вот нас пока тут и держат – решают, куда теперь и что.

– Если это карантин, тогда почему ты по базе свободно шаришься? – удивился Птица.

– Профессор поручился. Сказал военным, что лично нас на работу принимал и приказ о зачислении в штат подписывал. И главное, теперь им, воякам, этого не проверить. Такой бардак вокруг. Выходит, что мы на какое-то время имеем иммунитет от армейцев.

– Надолго ли? – недоверчиво бросил Птица, разгоняя кровь по затекшим ногам. – Ладно, а что ты там про кухню говорил?

* * *

– Мне необходима телефонная связь с главным научным центром! – Ямпольский настойчиво стучал ладонью по столу. – Я не прошу, а требую этого!

Старший офицер связи устало поморщился. Сначала надоедливый профессор изводил этим заявлением дежурных связистов, а теперь вот пришел к нему в кабинет лично.

– Послушайте, профессор. Я давно уже доложил начальству о вас и ваших людях. Как только поступят распоряжения относительно вашего коллектива, я немедленно вам сообщу. А пока отдыхайте и не мешайте нам нести свою службу. У меня и без вас забот полным-полно.

– А я вам говорю, что связь с центром мне нужна немедленно! Я обладаю сведениями чрезвычайной важности относительно всего случившегося в Зоне. И тянуть с передачей этой информации – преступление! Отвечать же за него будете персонально вы, майор! И я не пожалею усилий, чтобы СБУ и военная прокуратура узнали имя виновника.

Майор побагровел даже от такого наезда, но быстро взял себя в руки.

– Ладно! Будет вам связь. Но учтите: пять минут, не больше. И чтобы после этого я от вашей группы и от вас лично не слышал ни единого звука и упрека.

Офицер снял трубку и пощелкал кнопками на аппарате. Потом потребовал оператора-телефониста соединить армейскую базу с научным центром.

– Какой у вашего руководителя добавочный номер? – спросил майор Ямпольского.

– Позвольте я сам? – Профессор протянул руку, прося передать ему трубку. – Не принимайте на свой счет, но поймите меня правильно. Это сугубо конфиденциальный разговор.

Пожав плечами, военный уступил ему трубку и даже освободил место за своим столом. Машинально проверив, заперты ли ящики стола и сейф, майор направился к выходу.

– Пять минут! – Он показал на часы и закрыл за собой дверь.

Ямпольский продиктовал оператору добавочный номер и дождался соединения.

– Бойков, ты меня слышишь?

– Валерий Семенович? Это вы?