Возвышение Китая наперекор логике стратегии - Эдвард Николае Люттвак

Энергичное создание госдепартаментом США антикитайской коалиции (вне зависимости от ее субъективных целей) объективно соединяет все звенья цепи союзников США от Японии до Индии через Филиппины, Индонезию, Вьетнам и Сингапур, и эта цепь может прервать другую цепь – маршрут поставок из южных портов Китая до Порт-Судана168. Поэтому легко понять заявления Китая о том, что политика государственного департамента США в целом недружественная, и что она пытается «окружить» Китай и даже приобрести возможность отрезать его от импорта нефти, газа и другого сырья.

Но это, естественно, невозможно, так как у США нет большого влияния на сухопутных соседей Китая: Российскую Федерацию, Монголию, Казахстан, Киргизстан, Таджикистан и Узбекистан. Во всех этих странах полно материальных и энергетических ресурсов, как только обнаруженных, так и уже доступных для разработки. А маршрут через Туркменистан может обеспечить доступ к фактическому союзнику Китая – Ирану, и тем самым ко всему Персидскому заливу с его уникальными ресурсами углеводородов. Госдепартамент США, действительно, пытается усилить решимость и потенциал тех стран, которые в последнее время подвергались угрозам со стороны Китая, как в словесной форме, так и виде угрожающих маневров и навязчивого патрулирования, с чем сталкивалась и Япония, и Филиппины, и Лаос со Вьетнамом. Индия, которая не просила США о военной или дипломатической поддержке, также оказалась под давлением Китая из-за развития транспортной инфраструктуры в Тибете, количественного увеличения китайских гарнизонов и довольно агрессивного патрулирования индийской части границы в штате Аруначал-Прадеш, который китайцы считают своим «южным Тибетом» (Саньян).

Более того, в то время как министерство финансов США критикует Китай лишь в очень мягких и необидных терминах и только когда вызывающее поведение Китая слишком очевидно (например, в случае протекционизма при выделении государственных заказов), государственный департамент, особенно при госсекретаре Клинтон, очень активно критиковал Китай за политику, противоречащую американским ценностям. Например, в тот момент, когда министр финансов Гайтнер был даже более чем обычно склонен уйти от критики КНР, Хилари Клинтон перед встречей со своими китайскими коллегами в рамках уже упомянутого выше американско-китайского стратегического и экономического диалога 2011 года заявила в одном из интервью169:

Политика государственного департамента в отношении Китая, таким образом, комбинирует три различных линии поведения, которые примиряют широкий спектр различных американских интересов:

♦ сотрудничество, которое развивается между американскими и китайскими государственными организациями для достижения целого ряда целей: от согласования непонятных технических стандартов до многосторонних инициатив против распространения ядерного оружия – причем установка на развитие этого сотрудничества настолько сильна, что некоторые должностные лица в госдепартаменте склонны ставить именно этот аспект во главу всего спектра взаимоотношений с Китаем;

♦ сдерживание, которое достигается быстрой и убедительной поддержкой соседей Китая – вне зависимости от того, связаны ли они союзными договорами с США – если они подвергаются давлению, для того, чтобы сделать их способными противостоять давлению Китая;

♦ в основном вежливая, но непрерывная идеологическая война против режима КПК путем постоянного напоминания о правах человека, иногда – политических правах, а также культурнорелигиозных, если не национальных, правах тибетцев и в некоторой степени уйгуров (монголы из Внутренней Монголии, возможно, стоят на очереди); и постоянными требованиями по освобождению резонансных диссидентов.

К концу 2011 года отмечалось чувствительное и очень явное ужесточение политики госдепартамента по отношению к Китаю, которое было описано и детально разъяснено госсекретарем Клинтон в программной статье под характерным заголовком «Американское тихоокеанское столетие», которую можно лучше понять, если выделить первое слово курсивом170. Но главным словом было слово «стержень», описывающее поворот Америки от дорогостоящей и бессмысленной войны в бесполезном Афганистане и на стагнирующем Ближнем Востоке к динамичному азиатскому миру, начинающемуся в Индии. Естественно, речь Клинтон вызвала большой интерес в Пекине и, конечно, немалую порцию критики, причем не только из Китая, но и со стороны американских скептиков, которые выразили нежелание оставить Афганистан на волю его неминуемой судьбы, которая настигнет его скорее рано, чем поздно.

Хотя в статье много говорилось об американско-китайском сотрудничестве, которое действительно существует во многих областях, те (в Пекине), кто воспринял эту статью как выражение растущего внимания США к китайским экспансионистским тенденциям, были совершенно правы. Это стало абсолютно ясным из-за включения в статью пункта, приветствующего «прогресс в деле реализации Транс-тихоокеанского партнерства (Trans-Pacific Partnership, ТРР), которое собирает экономики стран с обоих берегов Тихого океана (как развитые, так и развивающиеся) в единое торговое сообщество» – и смысл здесь в том, что Китай не является частью ТРР.

Если бы все это не сопровождалось заявлением президента Обамы об открытии новой американской военной базы в Дарвине, Австралия (он лично открыл ее 17 ноября 2011 года), то «ключевое» заявление Клинтон, возможно, имело бы меньший резонанс. И в самом деле, его, возможно, сочли бы всего лишь политическим пиаром госсекретаря, у которого все еще есть политическое будущее. Как бы там ни было, политика сдерживания Китая была впервые провозглашена официально, но ее стоит отличать от политики конфронтации, так как она носит ответный, а не самостоятельный характер, она даже вовсе не проявится, если Китай сам не будет нарушать баланс сил. К сожалению, быстрый военный рост Китая уже сам по себе является дестабилизирующим.

Подтверждением сохраняющегося преимущества США в балансе сил с Китаем является то, что госдепартамент, как и правительство США в целом, могут позволить себе одновременно проводить обе политические линии: сотрудничества и сдерживания. Если бы более сильная позиция была у Китая (как это уже имеет место быть в отношениях КНР не только с попрошайками, но и, например, с Южной Кореей), США пришлось бы выбирать между сотрудничеством и сдерживанием – то есть, между сотрудничеством и подтверждением его ценностей.