Хозяева руин - Виктор Ночкин

Дамар поглядел на столб:

– Ну что, братья? По-моему, уже можно начинать. Лес уже здесь. Что скажете?

– Я всегда готов, – повторил Асей.

Сивин раздвинул бледные губы в улыбке:

– Ты об этом часто говоришь. Что, простить не можешь, как над тобой смеялись? Ну, когда ты из Днепропетровска без рюкзака возвратился?

«Так вот в чем дело, – догадался Алекс. – Это Асей настоял. Не может простить…»

– Служу Лесу как могу, – пробурчал Асей. – Кому смешно, пусть смеются, мне все равно. Начинайте уже, что ли. Гонец от Федора говорит, армейцы снова у опушки появились. Давайте с этим побыстрее закончим и приготовимся к новым вылазкам нечестивцев.

Мак и еще один краевец осторожно подхватили Яну под руки и повели к столбу. Асей направился туда же сам. Яна вроде бы попыталась вырваться из хватки сопровождающих, те удерживали ее.

Алекс дернулся было к ней, но Пекарь с Листом шагнули следом, как бы намекая, что не нужно сейчас делать резких движений. Остальные спокойно наблюдали, однако понятно было, что в случае необходимости вмешаются и они.

– Алекс! – выкрикнула Яна. – Подойди на минуту! Эй, погодите, дайте два слова сказать, потом будем начинать. Не понимаю, почему меня вообще не спросили? Может, я еще не готова? Может, мне немного времени нужно, прическу, там, поправить, макияж навести? Мак, убери лапы! И отвернись! Мне нужно с Алексом парой слов перекинуться, потом будете меня тащить! Ну, отвернись! У нас личные дела, понял? Деликатные дела!

Говорила девушка на удивление спокойно, хотя Алекс понимал, что она сейчас смертельно перепугана. Она была бледной, лоб в испарине, и видно, что держит себя в руках из последних сил.

Конвоиры неуверенно оглянулись на старших. Дамар кивнул, и они отступили, выпустив Яну. Асей, нехорошо улыбаясь, уже стоял возле столба, окончательно превратившегося в молодое дерево. Бревно даже немного вытянулось в вышину, резной лик, едва заметный среди листьев, маячил в полуметре над его головой, хотя вначале, когда столб только врыли, находился как раз на высоте, соответствующей росту человека.

– Алекс, – зашептала Яна, озираясь, – не жди, чем здесь все закончится. Шведа они своей лесной отравой споили, он уже попался, попробуй его разбудить, но если не получится, то уходи. На вот, только осторожно. Держи и уходи.

Алекс едва почувствовала, как рука Яны скользнула ему под куртку, и ощутил холодную сталь ствола. Яна незаметно передала ему свой «глок» – тот самый, который только что отобрали краевцы и который Мак сунул себе за пояс. Оглянувшись на охранников, Алекс увидел, что за ремнем Мака пусто. Стащила, значит, пока ее вели к столбу.

– Ну, все, – громко сказала Яна, – иди. Не хочу, чтобы ты на эту ерунду смотрел. Проваливай к Шведу, а то нехорошо получилось. Одного оставили спящим. Иди.

– Я… не…

– Иди уже, растяпа.

Яна легонько оттолкнула Алекса и шагнула к дереву, где двое краевцев раздвинули ворох зеленых веток и приготовили место для испытуемых. Алекс, стискивая под полой рукоять «глока», которая сразу нагрелась в его ладони, глядел ей вслед. Он услышал, как Яна тихо всхлипнула. На самом деле ей очень страшно… А краевцы наблюдали за происходящим благодушно, как будто подобные вещи им привычны. Конвоиры снова подхватили девушку под руки и подвели к обросшему зеленью столбу. Поставили ее спиной к дереву, с другой стороны так же встал Асей. Бойцы выпустили зелень, которую держали на весу, пока участники ритуала займут место. Ветки, высвободившись, обвисли, сразу накрыв людей. Один побег, как змея, скользнул по лицу Яны, она ойкнула, сморщила брезгливую гримасу и отбросила ветку в сторону.

– Нет, так не годится! – всполошился Мак. – Руками не трогай, нельзя!

Асей стоял по другую сторону ожившего столба и смиренно позволял дереву обвить себя зелеными побегами. Яна завизжала:

– Алекс! Уходи, не смотри!

Мак с напарником удерживали ее у столба, под зеленой массой. Алекс бросился к Дамару, крикнул:

– Прекрати! Не нужно! Ты же сказал, что вы не наказываете! А для нее это самое настоящее наказание! Прекрати!

– Мы не наказываем, – обернулся к нему старший, – мы не суд и не палачи. Мы служим Лесу. Он и есть судья. Он справедлив! Воздаст каждому по заслугам.

Земля снова слегка дрогнула. На плечо Алекса легла ладонь Пекаря:

– Отойди. Не нужно мешать Лесу, он не ошибается. Просто подожди в стороне. Тебе же сказано: это скоро закончится.

Алекс оглянулся. Яна дергалась среди зелени, краевцы ее больше не держали, ветки сцепились достаточно прочно и, кажется, вытянулись еще больше.

Сивин, во время ритуала остававшийся безучастным, вдруг встрепенулся и громко объявил:

– Лес неспокоен! Федору нужна помощь! Он зовет! Дамар, ты слышишь?

– Да. Армейцы снова идут к Лесу… Откуда новые взялись? Собирай людей, иди. Не допусти врага в деревья, останови их на опушке!

Алекс бросил взгляд на Яну – ее фигура уже наполовину скрылась в коконе из зеленых веток, а побеги все вытягивались, с необычной скоростью наращивая длину и толщину, Яна билась где-то там, под растительной сетью.

А краевцы уже не наблюдали за ритуалом, Сивин собрал большую часть бойцов, и они уже спешили к заброшенной церкви, по которой проходила граница Леса. Осталось несколько человек, в том числе Дамар. Мак, по-прежнему державшийся за спиной Алекса, снова подал голос:

– Ты иди, иди, девушка верно сказала – не нужно тебе смотреть. Ты еще не готов принять Лес. Да не беспокойся, это скоро закончится.

Алекс, ссутулившись, побрел к улице, на которой стоял отведенный гостям дом. Мак шагал следом. Ему, конечно, велели присматривать за Алексом. Хотелось бежать, торопиться. Разбудить Шведа, явиться с ним на площадь и вытащить Яну из зеленого кокона. Алекс, с трудом изображая подавленность, добрел к повороту. Оказавшись вместе с Маком за углом ограды ближайшего подворья, где их не могли увидеть, он резко развернулся, схватил краевца за ворот и прижал к забору. Тот дернулся, но Алекс ткнул ему под челюсть дуло «глока» и прошипел:

– Только пошевелись, убью.

Нажал сильнее – и за спиной Мака с хрустом провалились трухлявые доски забора. Они оба ввалились во двор, зеленый и тенистый из-за заполонившей зелени. Мак, падая спиной вперед, успел схватить автомат, висевший за спиной, и вывернуть оружие из-под себя. Алекс, который устоял на ногах, не раздумывая, врезал ногой наугад. Краевец ахнул и замер, глаза его закатились. Удар пришелся в раненую руку, у парня был болевой шок. Алекс нагнулся, сорвал с плеча противника автомат и побежал по улице.

Швед сидел на диване, запрокинув голову на спинку. В комнате с ним находился боец Края. Заслышав шаги во дворе, краевец шагнул навстречу. Алекс столкнулся с ним в двери, ткнул дулом автомата в грудь, влетел следом за ошарашенным противником внутрь и от души врезал прикладом. Боец рухнул на пол, Алекс, переступив через неподвижное тело, бросился к дивану. Схватил Шведа за плечи, тряхнул: