За закрытой дверью - Шеннон Маккена

Воздух вибрировал между ними.

Рейн задрожала. Она аккуратно вытерла слезы кончиками пальцев и постаралась замкнуться на своем сне и на словах Билла Хейли. «Твой мир, не его». Она повторяла эти слова сама себе словно заклинание против затягивающей бездны его обаяния.

Он улыбнулся ей:

— Я все еще не убедил тебя.

Она не ответила, и он рассмеялся:

— Честность — это такое редкое явление в моей жизни. Все равно что окунуться в ледяную воду. Это освежает. Что ж, моя дорогая, веришь ты мне или нет, но я надеюсь, ты сможешь временно оставить эти мысли, чтобы насладиться приятным вечером и общением с моими друзьями.

— Если ты позволишь, я бы хотела сперва позвонить. Он указал на рабочий стол, на котором стоял телефон:

— Пожалуйста.

Она не знала, как быть. Этот разговор не был предназначен для его ушей.

Он улыбнулся, заметив ее колебание.

— Ты хочешь позвонить своему молодому человеку, я правильно понимаю? Чтобы уверить его, что тебя не утащили на какую-нибудь дикую оргию? Я предвидел это, моя дорогая, я уже пригласил мистера Маккея на наш вечер.

Его глаза вспыхнули, когда он увидел выражение ее лица.

— Он не упустил шанса, когда услышал, что ты будешь почетной гостьей. Он ревнивый тип, собственник, верно? Подумай над этим. Ты здесь, всю ночь, предмет бог знает чьих вожделений. Уф, ужас просто! Это не могло не свести с ума молодого горячего парня. Так что я пригласил его на ужин, чтобы он не выдумывал всяких глупостей. Надеюсь, я правильно поступил? Так он не будет тебя обременять своей ревностью.

— Ах, конечно, правильно, — уверила она его. — Я очень рада, что он тоже будет здесь.

Ее колени стали ватными от облегчения. Сет, естественно, будет вне себя от ярости, когда узнает, что она племянница Лазара, но он все поймет, когда она объяснит ему обстоятельства. И он поможет ей противостоять чарам Виктора. Он поможет ей удержаться на плаву реальности. Рядом с ним она будет чувствовать себя в безопасности, насколько это возможно в таком месте.

Виктор посмотрел ей в глаза и одобрительно кивнул.

— Будет забавно наблюдать его реакцию, когда он увидит тебя в этом наряде. — Он сделал широкий жест. — Ты просто восхитительна, дорогая.

— Спасибо. — Рейн покраснела.

— Кстати, это напомнило мне кое о чем. — Он повернулся и снял со стены антикварный японский свиток, скрывающий сейф. Он набрал на цифровом замке код, подождал несколько секунд, затем набрал еще один. Замок щелкнул. Он открыл бронированную дверцу и, порывшись в содержимом, извлек черную плоскую бархатную коробочку. — Твоя мать всегда жаждала обладать этим, но я не позволил Питеру дать ей эту вещь. Она была ненадежным хранителем. — Он передал коробочку Рейн. — Открой.

Она подняла крышку и ахнула. Это был огненный опал в форме слезы, обрамленный золотом и ярким водоворотом крошечных бриллиантов. Она повернула его, чтобы свет упал на камень. Воспоминания нахлынули на нее. Жемчужная поверхность опала полыхнула голубым, зеленым и фиолетовым.

— Я помню это ожерелье, — прошептала она.

— Ты играла им, сидя у бабушки на коленях, — сказал Виктор. — Ты была ее любимицей. Это ожерелье называется «Ловец снов».

— Мне всегда казалось, что в этом камне живет маленькая радуга, — призналась Рейн и прикоснулась к опалу кончиком пальца. — Настоящая живая радуга.

— Это семейная реликвия, которую мы передаем по наследству. Подарок твоего прапрапрадеда его невесте. Наконец она нашла тебя.

Он застегнул ожерелье на ее шее. Она поежилась от прикосновения холодного золота. Словно само прошлое коснулось ее своими бесплотными пальцами. Оно звало мягким шепотом, напоминая далекую музыку.

Виктор повернул ее, и она оказалась перед зеркалом. Подвеска была идеальной длины, чтобы сочетаться с вырезом платья. Она элегантно разместилась на ее груди. Просто великолепно.

— Не знаю, что и сказать, — вымолвила она.

«Ловец снов» будет напоминать тебе о том, что иногда стоит смотреть глубже. Иногда стоит искать огонь и страсть за простотой и невзрачностью. Хотя тебе, наверное, это и так известно. — Виктор положил ей руки на плечи. — Прошу тебя, носи это ожерелье почаще. Носи всегда, если сможешь. Оно так долго тебя дожидалось. Твоя бабушка была бы рада, что оно досталось тебе. Она бы гордилась твоей красотой и твоим умом. И твоим мужеством.

Она сжала подвеску в руке. По щекам катились слезы, и она смахивала их, боясь за макияж. Виктор видел ее насквозь. Он видел ее страхи и слабости, он видел ее жажду любви и понимания. Этому было невозможно сопротивляться. Еще никто не говорил ей, что гордится ею. Аликс все время видела в ней соперницу, а Хью вообще не замечал ее существования.

Она знала, что это ловушка, и ей было почти наплевать на это. Почти.

Виктор поцеловал ее в лоб и протянул платок. Она промокнула глаза и улыбнулась ему. Он улыбнулся в ответ. Он все понимал, он все видел. Он предложил ей руку.

— Я бы с удовольствием показал тебе мою коллекцию, но сегодня у нас нет на это времени. Быть может, завтра. Если ты, конечно, интересуешься такими вещами.

— Спасибо. Я интересуюсь. Это было бы замечательно, — пробормотала она.

— Пойдем, надо встречать гостей.

Она взяла его под руку. Ловушка там или нет, ложь или правда, она все равно не могла заставить свои страхи испариться одним усилием воли. Все, что она могла сделать, это смотреть, как они проносятся потоком, затягивая в свой водоворот все, мимо чего проплывают.

— С удовольствием, — сказала она.

Из всех возможных сценариев вечеринки с коктейлями у Виктора Лазара на Стоун-Айленд вариант с чествованием вновь обретенной племянницы был последним в его списке. Пришвартовавшись в доке Стоун-Айленда, Сет активировал охранные камеры и систему сигнализации. Если кто-нибудь окажется в радиусе меньше двух метров от лодки, то специальное устройство передаст сигнал на его пейджер, а видеокамеры автоматически включатся и все заснимут.

Нужно было сосредоточиться наделе, но он в прострации смотрел на небо. Надо бы всыпать ей, но он и сам был связан секретами. Секретность еще никогда его так не ограничивала. Раньше он всегда думал, что это дает ему силу и власть. Но сейчас он чувствовал лишь беспомощность и надвигающееся безумие.

Три дня назад он бы станцевал джигу на битом стекле, лишь бы попасть на охраняемую территорию Стоун-Айленда. И вот он здесь, но его сознание отказывается концентрироваться на деле. Он пытался разработать какой-нибудь план, но ничего не шло в голову. Видимо, придется действовать спонтанно. Но в этом Виктор Лазар даст ему фору.

Дом горел огнями, как новогодняя елка. Было необычно идти туда, как все нормальные люди, а не красться за кустами. Дорожка, выложенная камнем, освещалась яркими нитями ламп, подвешенных от дерева к дереву. Он чувствовал себя беззащитным, несмотря на «Зиг-зауэр» в наплечной кобуре.