Лекарство для покойника - Фридрих Незнанский

«Четверка» отскочила влево и едва не вылетела на встречную полосу.

Его это привело в детский восторг, но, видя подавленное состояние шефа, он сдержал свои эмоции.

– Ты это, не гони так, – посоветовал Али-Баба, лучше товарища понимавший взрывоопасность обстановки.

Телохранители хорошо знали, что спокойствие и отрешенность Призера могли внезапно прерваться такой взбучкой, что мало не покажется. Тогда уж «кто не спрятался, я не виноват». А тут и прятаться негде. Обложит трехэтажным с ног до головы да еще штрафник какой-нибудь повесит. Хотя вывести шефа из себя было довольно сложно, и обычно он держался со спокойным достоинством аристократа. Но в данной-то ситуации ожидать можно было чего угодно, а Шумахер явно нарывался.

Как бы прочитав мысли напарника, он последовал его совету и умерил пыл. «БМВ» перестал бросаться из стороны в сторону и покатил медленнее.

Вишневая «четверка» опять висела сзади. Она то отставала, то вновь приближалась, сохраняя при этом положенную дистанцию. Шумахер потерял к ней всякий интерес, а Али-Баба все еще с любопытством посматривал.

Недалеко от въезда на Гоголевский бульвар «четверка» затерялась среди другого транспорта, и секретарь Призера забыл о ней.

– Ждите здесь, – впервые за время поездки подал голос Призер и посмотрел на Али-Бабу: – Должен подойти тот мент, что приезжал, еще с одним, проводишь их в бар.

Сегодня утром он первый раз за последние два дня снял трубку телефона и попал на Софрина. Тот выразил желание встретиться и задать несколько вопросов относительно Нонны. Призер не возражал.

Когда шеф удалился, Шумахер толкнул напарника локтем:

– Давай презент глянем, что они там нам подкатили.

Али-Баба с не меньшим нетерпением ожидал этого момента и начал проворно распаковывать аккуратно перевязанную синими ленточками картонную коробку.

– Легкая какая-то, – сообщил он, поднимая крышку, – что узкоглазые туда, сладкой ваты, что ли, напихали?

Оба одновременно ткнулись носами внутрь.

И тут же коробка вместе с ее содержимым и крышкой полетела на заднее сиденье. Из нее, пачкая кожу бурыми пятнами, выпала обезглавленная змея.

Солонин. Москва. 5 сентября, 20.15

– Это что за хренотень? – просипел Али-Баба.

– Я слышал, что китайцы из змей всякие блюда готовят. Это у них вроде как деликатес, – попробовал найти объяснение Шумахер. – Может, у них обычай такой?

– Ага, дарить змею без головы?!

– Ну, к примеру, если бы я тебе судака на день рождения притащил.

– Ты бы мне его тоже без головы дарил?! – спросил Али-Баба и запнулся на полуслове.

Они с Шумахером не моргая уставились друг на друга.

Мимо не спеша проехала вишневая «четверка» и припарковалась в пяти метрах от «БМВ».

– А этого какого сюда принесло? – узнал Шумахер недавнего соперника по автогонкам.

Сзади что-то садануло. Их бросило на лобовое стекло. Шумахер тут же выскочил из машины.

Как ни в чем не бывало, старый ушастый «Запорожец», каких теперь и днем с огнем не найдешь, крепко впечатался в бампер.

– Ну, блин, как в анекдоте, – взревел Шумахер и направился к самоубийце.

Из «Запорожца», улыбаясь и щурясь, вылезли четыре китайца. Столько же появилось из «четверки».

– Очень кстати. Сейчас я их этим деликатесом и накормлю. – Али-Баба потянулся за змеей.

Помахивая обезглавленным трупом, он выбрался из машины, сделал два шага и остановился. Что-то ему во всем этом спектакле не понравилось. Низкорослые иностранцы взяли его в полукольцо и продолжали улыбаться, но как-то не слишком дружелюбно.

Шумахер, не обладавший интуицией и тормозами, без лишних слов навел палец на того, кто вышел с места водителя:

– Кто будет платить? Ты?

Китаец пожал плечами и продолжал скалить зубы: дескать, ничего не понимаю, ничего не знаю. Шумахеру это не понравилось. Он схватил его за шиворот, оторвал от земли и швырнул на «Запорожец». Китаец шмякнулся о капот, смешно запрокинув ноги. Через секунду он вновь стоял перед Шумахером.

– Ну, гни…

Договорить Шумахер не успел. Один из китайцев неестественно высоко подпрыгнул и достал его горло пяткой. Водитель «БМВ» отлетел в сторону, ударился спиной о свою машину, но на ногах удержался.

В следующее мгновение Шумахер оттолкнулся и выбросил вперед руку. Кулак угодил в лоб ближайшему из противников. Тот запрокинул голову и грохнулся всем телом на асфальт. Кто-то больно приложился к почкам Шумахера, потом к печени и, наконец, ниже паха. Этого он уже не выдержал. Зажав руки между ног, рухнул на колени.

Али-Баба краем глаза заметил начало потасовки за своей спиной и сразу напрягся. Еще с дворового детства он вынес старую как мир истину: лучшая защита -нападение, и поэтому не стал ждать. Замахнувшись змеей, бросился первым. Он орудовал скользким трупом, как резиновой дубинкой.

Китайцы не ожидали такой прыти от бритого здоровяка и получали по шеям и физиономиям щедрые хлесткие удары. Али-Баба присовокуплял к этому пинки ногами, куда мог достать: в живот, бедра, ягодицы. Китайцы крутились вокруг него волчками и ничего не могли сделать.

– Шум, ты там как?… По-лучи!

Вопрос остался без ответа. Его товарищ в это время, заполучив по затылку удар палкой, принял положение лежа, так и не расцепив рук, зажатых между ног.

Одному Али-Бабе приходилось туго. Какой-то умелец намотал на кисть туловище змеи и вырвал оружие из его пальцев. Али-Баба тут же ткнул его растопыренной пятерней в глаза. Китаец взвыл и откатился. Сзади предательски обрушилась палка. Левая рука беспомощно повисла.

«Ну все, достали. Сейчас заклюют, – пронеслось в голове Али-Бабы. – А где же долбаная милиция?»

И, словно услышав его крик, она появилась.

Высокий светловолосый мужчина, довольно молодой, заставил собравшуюся добить Али-Бабу свору двинуться на себя.

Все остальное произошло в течение двух-трех минут. Шесть китайцев (двое так и остались лежать на земле), взяв незнакомца в кольцо, кинулись одновременно. Как мельницы, замелькали руки и ноги. Желтые иностранцы один за другим отлетали в сторону и уже не вставали. Тот, что был с палкой, попытался оглушить ею противника, но незнакомец перехватил ее, вырвал и обломал об его же спину.

Близкая победа обернулась для китайцев внезапным поражением. Не желая проигрывать, один из них, пошатываясь, поднялся с асфальта и вынул из кармана какую-то иглу с пушистым оперением на конце.

– А вот этого не надо, – наставил ему в ухо пистолет неизвестно откуда взявшийся мент, тот самый, что приезжал к Призеру.

Али-Баба с облегчением вздохнул. На этот раз пронесло. Прихрамывая, он побрел приводить в чувство Шумахера.