Мы вместе «До», а как жить «После»? - Лия Блэр

— Может, это ошибка? — сжимала пальцы до боли, глядя с надеждой на доктора.

— Нет, дорогая. Погоди, ты не планировала беременность?

— Не планировала…

— Я никогда никому не советую делать аборт при первой беременности. Это может иметь очень негативные последствия. Но решать тебе, Машенька. Если решишь пойти на прерывание, то не тяни. У тебя время до одиннадцати недель. Двенадцать — максимум. Дальше все сложнее.

— Нет, я… — меня накрыло странными ощущениями. Аборт вообще не рассматривался как выход из ситуации. — Дайте пару минут, пожалуйста…

Закрыв лицо ладонями, я пыталась слушать себя. Осознать. Принять. Поверить. У меня будет ребенок от Леши… Малыш от Антипова. Это просто ужас! Стоило только решить изменить жизнь, как предатель снова возвращал меня к исходной точке… Или я делала это сама. Потому что любила и люблю только его. Вляпалась раз и на всю жизнь. И разве малыш не подарок для меня?

Моя растерянность и первый испуг сменились нежностью, ликованием с нотками страха. Все, что связано с Лешей, всегда отзывалось в моей душе любовью, пусть с большой толикой боли, но…

— Давайте направление на анализы, — выпалила я, сложив руки на коленях как примерная ученица и улыбаясь самой дебильной улыбкой.

— Молодца! — похвалила Татьяна Сергеевна. — Надумаешь наблюдаться у меня, буду только рада. За деньги не переживай, оформлю тебя как своего пациента.

— Спасибо! — пискнула от переизбытка чувств, подскочила и обняла опешившую докторшу со всей страстью. — Только вы Роме не говорите. Умоляю! Я все вам объясню потом, но сейчас…

— Так, — осадила меня врач с серьезным видом. — Помним, что я сказала в начале нашей беседы. Говорить кому-то или нет, решать только тебе.

Кто-то посчитает меня дурой, и будет прав по-своему, но я чувствовала в ребенке спасение для себя. Даже если бы меня выгнали из дома, что из разряда фантастики, даже если бы все вокруг отвернулись — я бы не отступила. И да, я готова к трудностям.

— Что сказал доктор? — спросил Звягинцев, встраиваясь в поток машин на дороге.

— Сказал что ты придурок, — улыбалась я во все тридцать два зуба, мечтательно глядя в боковое окно.

— Некому тебе, Мария, по носу щелкнуть и я занят.

— Нормально все, зануда. Здорова и полна сил, — не врала ни разу, а сокрытие ложью не считается.

— Значит новый житель не поселился?

— Шутки у тебя, Рома, дурацкие, — фыркнула Кира.

— Вот-вот, хоть ты ему скажи, что он параноик, — поддержала я подругу и, когда поймала взгляд Звягинцева в зеркало заднего вида, показала язык. Ну, да, по-взрослому. Нам, беременным, можно. Гормоны у нас.

— Ясно. Понял. Проблемой меньше.

Отчего-то меня задели последние слова Ромы. “Ответственный” Антипов поделился своим проколом и просил — похоже — присмотреть за мной. Просигнализировать в нужный момент, чтобы принять меры.

Инстинктивно я обхватила живот руками, словно прятала свое сокровище от всего мира. Кто бы что ни думал, но это стало настоящим подарком за годы агонии, в которую куклу Машу засунула любовь к Леше. Родной крохе только четыре недели, а меня уже топило всей нерастраченной нежностью к нему. Никому не отдам. Буду бороться изо всех сил. Загрызу любого, кто встанет на пути.

Оставался ряд моментов, которые мне предстояло решить. Подумала минуту и уже знала, кто мне поможет. Уверена, что именно он способен хранить мою тайну. До определенного момента, разумеется.

До чертиков мне хотелось поделиться с Кирой своим счастьем, но пока не могла. Во-первых, я не рассказала ей о ночи с Антиповым, а во-вторых, ей сложно утаивать что-то от Звягинцева-первого. Он видит ее как облупленную, а подруга не умеет врать правдоподобно.

Побросав вещи, я запрыгнула на кровать и набрала нужный номер.

— Стас! — выпалила, едва услышала ехидный смешок.

— Жалуйся, моя муза, — гаденько хрюкнул в трубку паразит.

Я опять подумала, что он самый неординарный человек, которого знала. В нашей маленькой компании он самый безбашенный и смешливый, а на людях молчаливый и душный тиран с садистскими замашками. Девочки к нему липли из-за навета таинственности. И все же если дело касалось близких — он бил рекорды по отзывчивости.

— Можешь приехать ко мне?

— Хоум-видео не мой формат, Масяня, — заржал Звягинцев-второй.

— Мне нужна помощь.

— Буду через час. Продержишься?

— Меня не убивают. Не торопись. Жду.

Пока ждала Стаса, словила какую-то запредельную счастливую истерику. Гладила себя, обнимала, рассматривала в зеркало, поворачивалась боком, пытаясь представить, как красиво буду выглядеть с животом. Успела пролистать в интернете сайты с самой лучшей одеждой для малышей и колясками. В общем, отдала себя во власть предвкушения и ожидания. Глупо и наивно, но честно и от души.

То, что разговор с родителями предстоит сложный — понимала. Знала, что поддержат, но сложнее обстояло дело с доверием, а именно с озвучиванием имени отца ребенка. Мама точно не отстанет и не спустит на тормозах данный факт. Вот поэтому мне нужен Звягинцев. Очень. Понимала, что подставляю его, но это временно, потом, когда малыш родится, я признаюсь. Скажу, что от Игоря. Да уж, так себе признание получалось. Только правду я никому говорить не хотела, кроме моего личного режиссера.

Желание скрыть истинное имя отца ребенка связано не только с моими родителями, но и с семьей Антипова. Если Леша просил друга присматривать за мной даже в таком вопросе, обозначив беременность как проблему, то даже думать страшно, на что могут пойти мажор и его семья, чтобы избежать последствий нашей ночи. Я даже пробовать испытывать судьбу не хочу. Для меня произошедшее — тот самый журавль.

Друг появился на пороге спустя сорок пять минут. По глазам видела, что торопился и переживал, хотя вида не показывал.

— Что стряслось? Я десять штрафов словил за превышение, — без церемоний парень зашел в квартиру и сразу ввалился на кухню. — Кофе давай.

— Обещай, что разговор останется между нами, — послушно сделала кофе и поставила на стол перед дорогим гостем. — Дай слово. Ты его никогда не нарушал, и я тебе верю.

— Польщен, ага, — ухмыльнулся Стас. — Не тяни кота за бубенчики, Масянь. Я внемлю.

Встала напротив Звягинцева, опершись поясницей на столешницу, и шандарахнула сразу “в десятку”:

— Стань отцом моего ребенка.

— Ты охренела? — от удивления у него глаза стали как блюдца. — Погоди-ка, не так. Ты, пляха, охуела?!

— Погоди-погоди, — решила объясниться пока не поздно. — Я беременна. Хочу рожать. Родителям скажу, но они замучают вопросом об отце. Хочу сказать, что это ты.