Исход - Игорь Власов

Старик внезапно остановился, схватив Клео за руку.

– Что ты сказал?

– Костры, говорю! – Сит от радости, что его наконец услышали, пуще прежнего замахал над головой копьем. – Дымят костры-то! Дымят! Подоспевшие наконец Ник с Гунн-Терром непонимающе переводили взгляд то на Шептуна, то на пританцовывавшего от возбуждения на самой верхушке скалы Сита.

– Как дымят, Сит? – старик явно был встревожен.

– Будь здоров как дымят!

– Да я ж тебя спрашиваю, каким цветом дымят! – Шептун даже сплюнул от досады. – Цвет какой? Дурья твоя башка!

– Да черным, Шептун, дымят, черным! Чернее некуда!

Старик вдруг как-то сразу обмяк и тяжело опустился на камни.

* * *

Многочисленные бездымные факелы, развешанные через каждые десять шагов по всему периметру залы, хорошо освещали стоявший по центру большой круглый стол. Но даже они не могли пробиться до каменного свода и разогнать сгустившуюся там темноту. Вокруг массивного стола на широких, окованных желтым металлом креслах с высокими резными спинками восседали семеро. Все были одеты в одинаковые белоснежные балахоны, а их лица скрывали глубокие капюшоны.

Гробовую тишину нарушил мелодичный звон. В одной из стенных ниш бесшумно отворилась низкая дверца, и в залу, пригибаясь, один за другим вошли трое мужчин в коричневых балахонах. Последний направился прямиком к столу, держа перед собой на вытянутых руках поднос. Двое других остались стоять по обе стороны двери, одновременно откинув капюшоны, стоило ей так же бесшумно закрыться.

Человек, несший поднос, осторожно поставил его по центру стола и ловко сдернул платок, покрывающий некий предмет. Затем он с почтением сделал три шага назад и, как его спутники, откинул свой капюшон. На обычном, без всяких изысков, металлическом подносе стоял небольшой четырехгранный куб. Он был янтарного цвета, и в неровном свете бездымных факелов казалось, что по его граням бегают теплые солнечные блики.

Семь фигур одновременно подались вперед и замерли, словно в последний момент устыдившись своего порыва. В зале снова воцарилась тишина. Слышалось только слабое потрескивание горящих фитилей. Наконец раздался голос:

– Как вижу, он полностью наполнен.

Не ясно, был ли это вопрос или утверждение. Да и понять, кто именно из этой семерки заговорил, было затруднительно.

– Да, Мастер, – человек, стоящий близ стола, в почтении склонил голову. – Прошедший Небесный Предвестник был на удивление сильным. Сгорели все ловушки, но дело свое сделали.

– Нам всем выпала огромная честь быть свидетелями наполнения чаши Ушедших. Хвала нам!

– Хвала нам! – раскатисто прогремело в зале.

И опять наступила тишина. Посередине стола невозмутимо лежал куб, а на его поверхности все так же играли отражения язычков горящих вдоль стен факелов.

– Что докладывают слухачи? – тишину опять разрезал негромкий голос.

– Транслятор включился немного раньше, чем ожидалось. – Мужчина старательно смотрел в пол, избегая ненароком поймать взгляд собеседника.

– Говори, Сайгон, – подбодрил его голос, – нам всем необходима истина.

– На этот раз нечленораздельный плач или молитва, голос женский. – Говоривший на мгновение запнулся, потом продолжил: – Затем крики, жуткие крики. Очень похоже, что жертву пытали. – Он замолчал.

– Продолжай, – голос был тихий, ровный, лишенный каких бы то ни было эмоций.

– Связь была неустойчивой, много помех. Если пожелаете, я велю принести воспроизводитель.

– В этом нет нужды. – Фигура в белом балахоне махнула рукой. – Хорошая работа, Сайгон, можете идти.

Тот, кого назвали Сайгоном, поклонился, натянул на голову капюшон и спиной попятился к нише. В тишине опять прозвучал мелодичный звонок, и троица бесшумно скрылась за неприметной дверцей.

Сидевшие за столом мгновение помедлили, затем один за другим откинули капюшоны, скрывающие лица. Пятеро мужчин и две женщины, одной из которых на вид можно было дать не больше тридцати лет. Она и убеленная сединой старуха, коротко взглянув друг на друга, перевели взгляды на янтарный куб.

– Вот этот день и настал, – первой заговорила старуха на удивление твердым, с волевыми нотками, голосом. – Надеялась не дожить, но видно Ушедшие, будь они прокляты, решили по-другому.

– Что за пессимизм, Мага? – произнес знакомым голосом тучный мужчина.

– А то ты не знаешь, Дюк, – в ее голосе отчетливо прозвучал сарказм, – третий куб наполнен, и что? Вы все готовы выполнить свой Изначальный Долг?

– Изначальный! – подал голос самый молодой из присутствующих за столом мужчин. – В том-то и дело что «изначальный». Все давным-давно изменилось. Мы все это знаем. Может, когда-то это и имело смысл, но с тех пор прошла бездна времени! Больше ста лет как непревзойденный Сильвар-механик сумел починить транслятор. И что? – Он обвел всех взглядом. – И днем и ночью с тех самых пор подле него дежурят специально обученные слухачи. И что? Что мы узнали? Пару раз в год сквозь шум и помехи прорываются то безумное бормотание, то вот, как сейчас, крики истязаемой жертвы. – Он сделал паузу и, убедившись, что его внимательно слушают, с некоторым пафосом закончил: – Долг! Изначальный! Красивая легенда, не больше того!

– Ага. Это ты альварам скажи! – Молодая женщина с вызовом откинула копну светлых волос. – Какой у тебя шанс остаться в живых после этого? – Она хмыкнула. – Я, может, не так сильна в цифрах, как ты, Брайн, но что-то мне подсказывает, что это будет число, стремящееся к нулю. – То ли для наглядности, то ли чтобы разозлить собеседника, женщина свела указательный и большой пальцы и посмотрела на Брайна через образовавшуюся щелочку.

– Что с них возьмешь! – скривился Брайн, – дикари!

– Эти, с позволения сказать, дикари, – на лице женщины заиграла язвительная улыбка, – охраняют наш род с того дня, как наши предки сюда пришли. Если не раньше. Есть источники, которые недвусмысленно утверждают, что именно альвары сопровождали первых мастеров из Затерянного Города.

– Ах Сильва, опять эти легенды! – делано воздел руки к каменному своду Брайн. – Так мы скоро всерьез станем обсуждать предсказания Норы-прорицательницы.

– А я бы на твоем месте не отмахивалась, – Сильва недобро посмотрела на Брайна. – Не всё в этом мире так горячо любимые тобой цифры и производные от них объяснить могут.

– Может, отложите выяснение своих отношений до лучших времен? – властно произнесла Мага. – Знакомый нам всем мир и столетние устои рушатся на наших глазах, а вы всё не угомонитесь.

– Да что мне с ним выяснять, – вспыхнула Сильва. – Он за своими цифрами и вычислениями ничего вокруг не замечает! Плюс завышенное самомнение. – Она фыркнула. – Совершено необоснованное, между прочим!

– Мага права, Брайн, – скрипучим голосом поддержал старуху пожилой мужчина. – И ты напрасно с таким пренебрежением относишься к Изначальному Долгу. Это, прежде всего, Вера! – он поднял над головой указательный палец. То, что столетия скрепляло наш союз с альварами. Ты что думаешь, они без нас не проживут? Проживут. Причем прекрасно проживут. А вот мы без их поддержки – нет. Отними у них саму идею Изначального Долга и всё. В лучшем случае оставят нас один на один с варварами. А скорее, истребят всех до единого.