Отвернись. В плену у зверя - Кира Райт

И от этого было так больно, так обидно…Что всё его недавнее поведение – лишь игра. Что ни острожные объятия не были правдой, ни нежные поцелуи. А я повелась…

Но по-прежнему не могла держать зла на его «звериную» часть, продолжая верить, что он совершенно точно никогда бы не предал меня. Откуда такая уверенность? Я сама не знала. Что-то внутри меня не позволяло усомниться в нём. Или злиться на него.

Даже напротив, я переживала, как он там, бедный, нервничает за меня. А меня, выходит, тут даже мучить не будут. Вроде…

И не то чтобы это меня расстраивало, совсем наоборот. Просто я чувствовала его страх за меня, панику, злость. И не могла как-то подать знак, что не всё так страшно, как он представил. Жаль, что Эрдан-человек так не переживает… Вот его предупреждать мне совсем бы не хотелось. Даже наоборот, я желала, чтобы он как-то тоже помучился…

Не из-за меня, уже ясно, что я его вовсе не волную, но хоть по какой-то другой причине. Раз за разом он поступает так отвратительно… И каждый раз мне кажется, что черта перейдена.

Но нет. Он продолжает находить новые способы причинить мне боль.

В итоге меня привели в подвал, в котором помимо меня было ещё довольно много людей или оборотней. На них не написано. А определять на глаз я не научилась. Но и спрашивать не стала. Как-то вот ни малейшего желания общаться с кем-то. Да и страшно.

Примерно оценив обстановку и количество охраны, я сделала вывод, что побег отсюда невозможен, и… просто смирилась. Как и всегда, собственно, в стрессовых ситуациях. Защитная реакция что ли у меня такая.

Да я не была супер-храброй или очень умной, чтобы сообразить, как выпутаться из этого ужаса. Да, мне проще просто плыть по течению, надеясь на то, что однажды оно выведет меня хоть куда-то. Желательно, конечно, к чему-то хорошему…

Ага. То, что я вижу вокруг, прям явный знак, что скоро всё будет отлично…

Сначала я лежала на матрасе не первой свежести, не брала еду, которую приносили, пока мне не пригрозили, что станут кормить силой. Тогда пришлось есть. Рацион был не самым ужасным, но странным по вкусу.

Хотя в любом случае, условия были намного лучше, чем в первая неделя в плену в землянке, когда я поесть толком не могла и постоянно боялась, что зверь начнет меня насиловать. Тут вроде никого я как девушка не интересовала. Да и вовсе не интересовала.

Похоже, останусь тут надолго.

Пару раз меня допрашивали, пытаясь выведать, что знаю о прайде барсов. Но к счастью, поверили в правду, что ничего. И просто забыли. Бывший тоже больше не появлялся. Но не скажу, что мне очень хотелось его видеть. Теперь вообще было как-то фиолетово на всё…

Я бы не отказалась, конечно, от того, чтобы зверь пришёл и забрал меня, спас, защитил, отогнав свою вторую ужасную часть, а вот все остальные…

Дни сменяли ночи, а я даже не отмечала их. Зачем мне знать, сколько прошло времени? Что это изменит?

Хотела ли я сбежать? Да. Могла ли? Нет.

Иногда оборотни-волки забирали несколько человек из нашей общей камеры, а потом возвращали их или нет. Хотелось бы верить, что отпускали, а не наоборот… И я старалась быть незаметнее, чтобы однажды так не увели меня. Ни с кем не говорила. Лишь лежала, свернувшись, и гладила метку.

Моим сердцем владела глухая безнадежность.

Были подозрения, что в нашу еду добавляют что-то такое, что превращает меня в овощ. Как, собственно, и всех других. Тут никто не плакал, не просил выпустить. Некоторые люди переговаривались тихонько друг с другом. Но старались не привлекать к себе внимания.

И я их прекрасно понимала. Как-то так было спокойнее. Намного.

А ещё уже после второго приема пищи я перестала ощущать пульсацию метки, она теперь лишь иногда отдавала болью в шее. Хотя может это Эрдан просто нашёл способ разорвать ту нить, что нас связывает, чтобы из-за меня не терпеть неприятности и тем более не идти на условия волков…

Наверное, и зверь больше меня не чувствует...

Примерно дня через четыре, может чуть больше, или меньше, меня тоже забрали и отвели наверх. Я щурилась от яркого солнца, которого не видела с тех пор, как оказалась в этом мрачном месте. В том помещении, где жили пленники, была полутьма и ни единого оконца, только электричество. Но вот это состояние амёбы не позволило даже обрадоваться той картине, которую застала в кабинете.

Тут был дядя Эрдана и ... он сам. Смотрел на меня исподлобья, выглядел бледным и осунувшимся. Но скорее всего это не из-за переживаний, а просто из-за того, что я была далеко, если он так и не смог разорвать эту связь между нами. Или мой зверь его помучил. Ведь человеку я совершенно точно не была нужна, хотя зачем-то он шагнул ко мне ближе, когда я вошла. Но дядя сразу же его остановил.

Кстати, волнующий меня вопрос: нужна ли я буду зверю без связи? Наверное, тоже нет. Если все его чувства основаны на этой странной магии (ну или как там можно это назвать), то если её убрать, наверное, я тоже ему буду без надобности.

Мои глаза наполнились слезами.

Понимать, что ни одному из них я не нужна на самом деле, было больно. Даже больнее, чем предательство. Эрдан поступил мерзко, но ему-человеку и не стоило доверять вовсе. А вот ощущение, что зверь откажется от меня в тот же миг, как перестанет действовать то, что связало нас…Как же это тяжело.

Я никому никогда не была нужна по-настоящему. НИ-КОГ-ДА.

И нормальных отношений у меня, выходит, и не было. И кажется не будет уже вовсе.

Уж не знаю, почему они сейчас пришли за мной. Только вот это отсутствие определенности, постоянные изменения, вечный накал обстановки ужасно измотали. Я чувствовала себя беззащитной, ненужной. Всей душой ощущала отчаяние, боль, страх происходящего, собственное бессилие.

Осознание, что не понимаю ровным счётом ничего из того, что происходит вокруг пугало. Что тот, кому я доверилась, поступает странно и непонятно – тоже.

Такое чувство, что вокруг огромный непонятный мир, а я в нём – никого не интересующая песчинка, не способная влиять ровным счётом ни на что. Не имеющая возможности даже как-то выстроить свою жизнь, потому что подчинена чужой власти.

То одной, то другой. За меня постоянно кто-то что-то решает. Кто-то давит своим мнением. Пугает. Удерживает. Ограничивает. Словно капкан захлопывается, а я не могу ни на что повлиять! Будто я ни для кого ничего не значу. Будто я ничего из себя не представляю.

И если завтра исчезну, то никто и не вспомнит. Хотя так ли уж мне важны «все», если на самом деле интересует всего один…

Прежде и то было проще.

Сначала я считала зверя лишь своим врагом, похитителем, и всё было понятно. Потом стало сложнее, когда привязалась, даже … полюбила… Но как-то не задумывала о природе наших отношений, хотя и на взаимность особенно не рассчитывала, не будучи уверенной в том, что он умеет испытывать какие-то эмоции.