Спящая кукла - Джеффри Дивер

Однако из той части отделения интенсивной терапии, в которой в настоящее время находился Хуан Миллер, никаких живописных видов не открывалось. Не было здесь и приятных для глаз пациентов украшений, только сухие списки телефонных номеров, перечисления процедур, непонятных непосвященным, и огромное количество самого разного медицинского оборудования. Хуан лежал в маленьком помещении со стеклянными стенами, полностью блокированном, чтобы свести к минимуму риск инфекции.

Дэнс подошла к Майклу О'Нилу, стоявшему у входа. Коснулась плечом его плеча. Возникло желание взять Майкла за руку, но она не стала этого делать.

Сквозь стекло она взглянула на обгоревшего детектива и вспомнила его застенчивую улыбку в кабинете Сэнди Сандовала.

Криминалисты-душки любят свои игрушки…

— Он что-нибудь говорил за то время, пока ты был здесь? — спросила Кэтрин.

— Нет. Он без сознания.

Взглянув на ожоги и бинты, она поняла: Хуану повезло, что он без сознания.

Они вернулись в коридор отделения интенсивной терапии, где сидели члены семьи Миллера: его родители, тетка, двое дядей, если Кэтрин правильно поняла их родственные отношения при знакомстве. Она выразила им свое искреннее сочувствие.

— Кэти.

Дэнс обернулась и увидела полную женщину в больших очках с короткими седыми волосами. На ней был яркий халат, на котором был приколот бейдж с надписью «Э. Дэнс, старшая медсестра» и с информацией о том, что она является сотрудником кардиологического отделения.

— Привет, мама.

О'Нил и Эди Дэнс улыбнулись друг другу.

— Никаких изменений? — спросила Кэтрин.

— Никаких.

— Он что-нибудь говорил?

— Ничего членораздельного. Ты не встречалась с нашим специалистом по ожогам, доктором Ольсоном?

— Нет, — ответила Кэтрин. — Я только что пришла. И каково его мнение?

— Хуан несколько раз приходил в себя. Даже немного двигался, что нас очень удивило. Но ему вводят морфий через капельницу, и он вряд ли что-то осознает, поэтому, когда сестра задала ему какие-то вопросы, он пробормотал несколько бессвязных слов. — Она перевела взгляд на пациента за стеклянной стенкой. — Официальный прогноз мне неизвестен, но под этими бинтами вряд ли осталась кожа. Мне не приходилось сталкиваться с ожогами такой степени.

— Так плохо?

— Боюсь, что да. А как там с поимкой Пелла?

— Практически ничего нового. Ясно только, что он где-то неподалеку. И мы не знаем почему.

— Ты не отказалась от идеи отметить день рождения отца?

— Конечно, нет. Дети с нетерпением ждут вечера. Возможно, я не смогу присутствовать с самого начала, но у меня и мысли не было отменять вечеринку.

— Вы придете, Майкл?

— Планировал, но все зависит от обстоятельств.

— Понимаю. Впрочем, надеюсь, все сложится наилучшим образом.

Запищал ее пейджер. Она взглянула на него.

— Мне необходимо вернуться в кардиологическое отделение. Если я увижу доктора Ольсона, я попрошу, чтобы он побеседовал с вами.

Мать Кэтрин ушла. Дэнс бросила взгляд на О'Нила, тот кивнул, продемонстрировал свое удостоверение сестре из отделения интенсивной терапии, и она помогла обоим надеть халаты и маски. Они вошли внутрь. О'Нил остался стоять, Кэтрин села на специальный стул и подъехала на нем к постели.

— Хуан, это Кэтрин. Ты меня слышишь? Здесь Майкл.

— Привет, дружище.

— Хуан?

Хотя правый, не обмотанный бинтами глаз был закрыт, Кэтрин на мгновение показалось, что веко на нем дрогнуло.

— Ты меня слышишь?

Веко снова затрепетало.

— Хуан, я знаю, тебе очень больно, — очень тихо произнес О'Нил. — Но мы сделаем все, что в наших силах, чтобы ты получил лучшее лечение, которое только возможно в Штатах.

— Нам нужен этот подонок, — прошептала Дэнс. — Очень нужен. Он где-то неподалеку. Очень близко.

Хуан пошевелил головой.

— Нам нужно знать, не слышал ли ты или не видел что-нибудь, что могло бы помочь в наших поисках. Мы не знаем его намерений.

Вновь какое-то движение головой. Оно было едва заметно, но Кэтрин увидела, как немного задвигался подбородок Хуана.

— Ты видел что-нибудь? Кивни, если ты видел или слышал что-нибудь.

Никакого движения.

— Хуан, — начала она снова, — ты…

— Эй! — послышался мужской голос с порога. — Что, черт возьми, вы делаете?

Дэнс решила, что в палату вошел врач, и теперь матери попадет за то, что она впустила их без сопровождения. Но вошедший оказался вовсе не врачом. Это был молодой крепкий латиноамериканец в деловом костюме. Брат Хуана.

— Хулио! — воскликнул О'Нил.

Вбежала сестра.

— Пожалуйста, выйдите! Нельзя находиться здесь без маски…

Он отмахнулся от нее и продолжил, обращаясь к Дэнс:

— Он в таком состоянии, а вы допрашиваете его?

— Я Кэтрин Дэнс из КБР. Ваш брат может знать что-то такое, что поможет найти виновника всего этого.

— Боюсь, он не сможет вам помочь, если вы убьете его.

— Я вызову охрану, если сию же минуту вы не закроете дверь! — крикнула сестра.

Хулио продолжал бушевать, и Кэтрин с О'Нилом ничего не оставалось, как выйти из палаты в коридор и закрыть за собой дверь. Они сняли халаты и маски.

В коридоре брат Хуана снова набросился на нее:

— Я просто не могу поверить. У вас нет никакого уважения к…

— Хулио! — К нему подошел отец. За ним следовала его приземистая полная супруга со спутанными черными волосами.

Но Хулио не обращал внимания ни на кого, кроме Дэнс.

— Вас только это интересует. Вы хотите, чтобы он рассказал вам все, что вам нужно, а там пусть умирает.

Кэтрин сохраняла полное спокойствие, понимая, что молодой человек не контролирует себя. Она не воспринимала его слова как личное оскорбление.

— Нам необходимо схватить человека, который виновен в том, что произошло с вашим братом.

— Сынок, перестань, пожалуйста. Ты ставишь нас в неловкое положение.

Мать коснулась его руки.

— Ставлю вас в неловкое положение? — насмешливо повторил он и снова повернулся к Дэнс: — Я ведь разговаривал с людьми. Я многих расспрашивал. И я знаю, что случилось. Вы послали его в огонь.

— Простите?

— Вы послали его на нижний этаж здания суда, в огонь.

Она почувствовала, как напрягся О'Нил, но сдержался. Он прекрасно знал, что Дэнс никогда не пряталась за спинами других. Он наклонился к Хулио: