Доминирующая раса - Олег Серегин

Катер летел к другому материку. В быстроте хода он уступал скучному большому экраноплану, но шёл на полной, рассекая валы, и от скорости хотелось смеяться.

Я поначалу ещё боялась. Очень высока была вероятность стычки. Кто знает, каким оружием располагает охрана, наверняка у них есть резаки.

— Янина, — сказала Анжела, которая отправилась с нами как врач, — ты же сама экстрим-оператор. Можно подумать, ты не знаешь, что в этом случае делается.

Да, я знаю. Живое оружие не пойдёт в лобовую атаку. Неслышимые, не излучающие тепла, расчётливые, бесстрастные, драконы проберутся в здание и уничтожат противника быстро и эффективно. Резаки не успеют выстрелить. Но я всё равно волновалась. Казалось, что воевать идёт детский сад, а не оружейный завод.

Второй мастер сидел на корточках у борта и курил. В облике русского не обнаруживалось особенного мира, но уверенность и сила от него исходили невероятные. И не было угрозы, ожесточения, злобы. Я представила его в бою и подумала, что он бы убивал как стихийное бедствие. Безмятежный, неподсудный.

— Игорь, — почти жалобно спросила я. — Вы точно знаете, что делаете?

— Яна, — сказал мастер с русской прямотой. — Если бы нам пришла блажь захватить на планете власть, мы бы это сделали в два счёта.

И усмехнулся.

…Ладгерда сидела на корме и смотрела на буруны, уходящие из-под днища. Дитрих сказал, что она сама захотела отправиться с нами. Заставить самку сделать что-то против её воли никакой мастер не способен. Я подумала, что Дитрих проверял меня, когда спрашивал, приказывала ли я Аджи. Ладгерда не собиралась в ближайшее время заводить ещё детей. Она хотела выручить девушку своей расы и заодно развеяться. Её мужья дремали рядом с нею на палубе, зато недавно пришедшие в возраст отпрыски, двадцать семь высокоэффективных элементов вооружения, облазили и обнюхали весь корабль. Двое состязания ради вызвали Малыша на бескровный поединок. Малыш победил обоих. Одного — собственной силой и храбростью. Второго — хитрым приёмом, которому я успела его научить.

Ха! Это началось снова. Только теперь мне не помогала опытнейшая Даниэла. А Кесума, хоть и помнила не по-старчески ясно все элементы боя, совершенно не знала методику обучения. Как, собственно, и я. Бедный Малыш ошалевал. Мы ведь даже не знали, как объяснить ему некоторые комплексы. Идей среза влёт и множественной цели он пока осознать не смог.

Зато команда судна любовалась битвой вместе с детьми и мужьями Ладгерды. Кажется, при этом установилось некое взаимопонимание. Авторитет мастеров позволил им нанять катер, но первые часы пути рыбаки поглядывали на нукт с опасливым подозрением. Зрелище того, как хвостатые звери, словно люди-болельщики, одобряют хороший удар, растрогало морских волков.

Я аплодировала. Победив, Малыш направился ко мне и обошёл кругом. Я почесала ему шейку. Нукта замурлыкал и пихнул меня головой так, что я плюхнулась на палубу.

Аджи тоже так делал. Воспоминание уже не оказалось пронзительно горьким. Я хохотала и бранила Малыша, вокруг тоже смеялись. Нота грусти. Как воспоминание о юности.

От берега нам по прямой пришлось пройти что-то около ста километров. Живое оружие одолело их за час. Наша «крыса» следовала за прайдом. Сверху мы увидели базу раньше нукт. Взорванную. Среди пожжённого и поваленного леса зияла воронка, большого радиуса, но неглубокая. Вокруг лежали бетонные блоки, ещё какой-то мусор, разбросанный взрывом. Запустение. И никаких следов.

Мы вышли из машины. Игорь, сев на корточки, оглядел воронку и нехорошо засмеялся. Я вздрогнула.

— Разумеется, — сказал мне мастер-австриец. — Ты сбежала. Они знали, что в питомник. В отличие от властей планеты мы не прикормлены. Они испугались и решили замести следы.

— Ага, щаз! — сказал мастер-русский.

Ладгерда зарычала. Тихо, но так, что сердце упало в живот. Она нюхала воздух. Нукты успели повзбираться на стволы и остатки стен и как один смотрели в том же направлении, что и самка. Взволнованный и собранный Малыш подошёл ко мне и что-то по-своему сказал. На миг полыхнул яркий образ большого леса и какой-то цели в нём, убежавшей далеко, но не так далеко, чтобы потерять её.

Двадцать часов шли нукты мстить за сородича. На пределе возможностей, не думая отдыхать. Они могли себе это позволить. Подобная гонка не отражалась на их боеспособности. Мы вели машину по очереди. У меня не получалось уснуть в кресле, но не выходило и бодрствовать, я сидела в какой-то нервной полудрёме. Малыш бежал внизу, вместе с прайдом. Его азартное возбуждение передавалось мне. Вероятно, в команде Эндриса только он сам был действительно умным человеком. После его гибели социально альтернативные индивидуумы уже не могли осмыслить все обстоятельства. Новая их дислокация находилась на том же материке, даже не под землёй. Ладгерда чуяла их, как шматки дерьма на столе.

Самка во время погони сама себя распалила до ярости и вполне могла кинуться в лобовую атаку. Игорь остановил её. В случае шума альтернативные могли запустить уничтожение данных, а то и самой базы. Риск был совершенно ни к чему.

Я не знаю, чего там было дальше. Мы с Малышом не участвовали в захвате. Дитрих не пустил. Сказал, что Малыш ещё недостаточно обучен. Он, конечно, был прав, но остальных-то вообще не учили… Анжела посмотрела на меня и понимающе улыбнулась. Я пожала плечами.

Как только дети Ладгерды отсигналили ей о превращении противника в добычу — то есть о том, что люди в здании больше не собираются драться, а только дрожат от ужаса — она остановила атаку. Так я узнала, что нукты всё-таки умеют брать пленных. Если с ними работает мастер. Мастер, который способен умиротворить силу…

Мужчины пошли допрашивать уцелевших. А мы с Анжелой — искать Итию. Собственно, нашла её Ладгерда, а мы пытались найти вход в наполовину уведённый под землю бункер. Пока она же не прошибла для нас стену.

Я успела удивиться, почему Ития не сделала того же изнутри. Но почувствовала запах. В нём есть что-то от лимона с корицей, но он слишком явно химический.

Эс. Эс. Эйч.

Для людей этот газ безвреден.

Малыш помог нам с Анжелой спуститься на пол из пролома, но сразу выскочил наружу, жалобно пища. Потолок залы оказался высоким для нас. Пленнице негде было встать на задние лапы. Впрочем, она уже и не могла этого сделать.

Я прошла вглубь и встала перед ней. Понять было нетрудно. Ития умирала. Она дышала адской смесью уже несколько лет. Даже могучий организм нукты, выдерживающий такое, что из порождений Земли могут снести разве что некоторые бактерии, сдавался. Ития, сестра Шайи, последняя, самая совершенная модификация прекраснейшего из орудий убийства. Я так и не узнала, в чём же заключалось усовершенствование.

Я подошла ближе. Опустила веки.

Ментальный образ.

Я видела её снова, но иначе. Глаза воспринимали Итию как странное сооружение из выгнутых листов чёрной брони и широких торчащих лезвий, неуклюже сваленное под стеной.