Неуловимый - Валерий Еремеев

Васильев оглянулся. Он стоял напротив аквариума, поэтому сделал, как ему велели: отступил на два шага вправо. Почему бы и нет? Рыбы не виноваты.

— Ты предложил мне выбрать один из двух вариантов моего будущего. Первый. Я уступаю и плачу тебе деньги, а ты взамен никому не говоришь о двойнике. Дальше я продолжаю вкалывать как проклятый, ты периодически заходишь ко мне в гости, чтобы в очередной раз потребовать от меня денег. Твои аппетиты растут, ты требуешь все больше, начинаешь вмешиваться в руководство корпорацией, распоряжаться всем, пока в конце концов один из нас все-таки не убьет другого. Вариант второй: я не принимаю твоих условий, ты меня сдаешь. В лучшем случае я убегаю за границу и весь остаток жизни скрываюсь; в худшем — отправляюсь пыхтеть на зону, если меня, конечно, до этого не укокошат. По твоему мнению, каждый нормальный человек выбрал бы первое. Оно, может быть, и так, но только почему ты вбил в свою дурную голову, что я отношусь к этой категории? Да я скорее на нарах подохну, чем буду всю жизнь вылизывать задницу какому-то мудаку. Почему ты так решил?!

Последний вопрос Светлов выкрикнул так громко, что Васильев вздрогнул от испуга, хотя нервы имел крепкие. Испугался, но тут же рассердился на себя за это. «Будь что будет», — решил он.

— Ну как почему… потому что похож… Похож на того, который задницы вылизывает. Что, не правда? — произнес он свои последние, как он был уверен, слова в жизни.

В ожидании выстрела Васильев зажмурился, но ничего не произошло.

— Знаешь, сволочь, почему ты до сих пор живой, несмотря на твою дерзость?

Васильев кивнул.

— Наверное, потому, что ты по-прежнему хочешь добраться до двойника?

— Угадал. Единственная причина, почему твои мозги до сих пор не украшают стены моего кабинета, именно в этом. Я хочу получить ответы на два вопроса. Где сейчас Полярник? И кто еще знает об этих его откровениях?

Васильев вытянул вперед правую руку с оттопыренным вверх средним пальцем.

— Это тебе ответ на первый вопрос.

То же действие он сделал и левой рукой.

— А это на второй. Понял, да?

Светлов опустил оружие.

— Ну хорошо. У меня есть еще один вариант будущего, который устроит и тебя, и меня. Найди Полярника. Притащи его ко мне на веревке. А я доделаю то, что начал. И тебя возьму в долю. Еще ведь ничего не потеряно. Ну, не накрылся он медным тазом при взрыве машины — накроется при других обстоятельствах. А я придумаю, как деньги перебросить так, что никто на нас не подумает. Что скажешь?

Васильев ответил не сразу, и Светлов, вернув «файв-севен» Расулову, подошел к репродукции Люцифера и отодвинул ее в сторону. За репродукцией оказался встроенный в стену сейф, внутри которого были деньги. Светлов стал вынимать упакованные пачки и складывать их на стол.

— Пятьдесят тысяч евро. Чего так смотришь? Мало? Пока столько. Задаток. Бери, пока дают. А то вообще у разбитого корыта останешься. Мне, если ты еще не понял, на лыжи встать — раз плюнуть.

«А почему бы и нет, — думал Васильев. — Пятьдесят тысяч — это не миллион, но все же лучше, чем пуля в башке. Возьмем мы этого Полярника, а там посмотрим. Только Расулова, козла этого хромого, надо будет угандошить, а без него Светлов сделает все, что мы ему скажем. Потом и этого червяка кончим, после того как все стрелки на него переведем. Признания Полярника все равно у нас останутся. На лыжи он встанет, какой быстрый! Черта с два успеет».

«Уничтожу все копии видео, узнаю, кто еще в теме, и всех закопаю. Но пусть сначала найдут мне Полярника», — так думал Светлов.

Новоиспеченные партнеры пожали друг другу руки, обменялись улыбками и номерами мобильных телефонов. Васильев забрал со стола все свои вещи, которые Расулов вынул из его карманов (проверял, нет ли при нем микрофонов), и ушел, не забыв прихватить полиэтиленовый пакет с деньгами.

— С ума спятил! — возмутился Расулов, убедившись, что Васильев покинул приемную. — Этот мусор сдаст тебя при первой же возможности.

— Вот и не дай ему такой возможности. Ни первой, ни последней. А иначе зачем ты мне такой красивый нужен? Да я и за десятую долю косяков, которые на тебе висят, людей увольнял. Кто три раза подряд Полярника упустил? Кому по голове настучали? Кому ногу сломали? Кого бомжи вокруг пальца обвели? Кто тачку мою без Полярника взорвал, так что ко мне теперь менты как к себе домой ходят, я уже и не знаю, что им говорить? Кто до сих пор Полярника найти не может? Да и как ты можешь его найти, когда еле ползаешь? Мне толковые люди нужны. Быстрые. Этот мент знает, где Полярник, и может его привести. Все теперь понял? Сгинь с глаз моих, инвалид!

Вольдемар вышел на связь, когда Полярник с Боксером были на полпути с Троещины. Сказал, что похожий на Васильева человек минуту назад вошел в офис «КомпТрейда».

— Быстро он спохватился, — восхищенно сказал Полярник. — Я думал, что он до завтрашнего утра информацию переваривать будет. Это существенно меняет наши планы, но так даже лучше.

— Надо же! У нас, оказывается, были планы, — проворчал Боксер. — Только я почему-то о них ни ухом, ни рылом.

— Теперь уже не важно. Важно, что все составные элементы бомбы готовы. Почти все.

— Какой еще бомбы?

— После взрыва которой от Васильева и Светлова не останется и мокрого места. Вот только капсюля у нас нет, который привел бы эту бомбу в действие.

Боксер понял, что Полярник говорит в переносном смысле.

— Я думал, что капсюль — это мы.

— Мы молоток, который ударит по этому капсюлю.

Полярник объяснил, что на роль капсюля, по его мнению, больше всего подошел бы спутник Расулова Димон, которого собирались принести в жертву, взорвав вместе со лже-Светловым. Раз ему не суждено было погибнуть, значит, он по-прежнему находится где-то на орбите «КомпТрейда». Вот только где?

— Может, он сообразил, что его собирались подставить, и сделал ноги?

— Для этого он слишком туп.

Полярник понял, что должен найти способ заглянуть в рабочий компьютер Светлова. Виктор Сергеевич имел хорошую привычку хранить информацию обо всех сотрудниках, начиная от заместителя и заканчивая уборщицей. Причин, почему Димон должен стать исключением из правил, Полярник не видел.

— Мне нужно попасть в кабинет Светлова.

Услышав это, Боксер от волнения едва не врезался во впереди идущую маршрутку.

— Самоубийство — это грех. Большой. Даже не думай.

— Я ходил туда каждый день на протяжении недели. Как видишь, до сих пор жив.

— Тогда ты там был официально. А теперь Светлов тебя разыскивает.

— Рядовые работники службы охраны «КомпТрейда» ничего не знают про двойника. Вечером, когда в офисе никого не будет, я войду под видом директора, как будто что-то забыл. Может же Светлов что-то забыть? Ключи от квартиры, например.