Аарон - Вероника Мелан

С собой в дорогу им дали пирожков – завернули в тонкую бумагу, упаковали к Рену в рюкзак. Перед тем, как настало время уходить, Майк подошел к стоящей поодаль от остальных Райне и улыбнулся.

– У меня для вас кое-что есть.

– Что? Если подарок, то не стоит.

– Не отказывайтесь, пока не увидите, – и он протянул ей небольшой, накрытый выпуклой крышкой черный котелок. – Если захотите еды – любой еды, – просто искренне и от сердца попросите его – он все сделает.

Ее глаза – тусклые от ночных размышлений – на мгновение оживились.

– Все-все?

– Да.

– Да как же он может сделать все, что угодно, если я не поставлю его на костер и не положу продуктов?

– Это же Магия, помните? Живой уровень.

– Живой, – эхом отозвалась Райна, глядя на невзрачную на вид посудину.

– И кое-что еще.

Ей протянули фонарик с длинной ребристой ручкой и круглым спереди стеклом.

– Зачем?

– Пригодится, я знаю.

– Спасибо.

Вновь удивленная теплотой гостеприимного хозяина, Райна упаковала переданное в рюкзак.

– Когда дойдете до Портала в Черный лес, котелок оставьте у входа – в других местах он все равно работать не будет.

– А фонарик?

– Оставьте себе. На память.

– Спасибо.

Ей было приятно. То, что к ней подошли, – не забыли и отдельно попрощались. И то, что Марика, когда уже уходили, сказала: «Приходите, когда вам захочется. Мы будем ждать». И посмотрела ни на ассасина, стратега или «телохранителя» – она посмотрела на Райну.

Та, смущенная, молча кивнула.

(Sia – Unstoppable)

За ночь что-то изменилось.

Шагающая позади Баала Райна чувствовала себя так, будто в ее старую программу умелой рукой вписали новые строчки кода, и система начала функционировать иначе – новые мысли, новые ощущения.

Райна. Просто Райна.

Этим утром она вдруг кое-что осознала с кристальной ясностью – Аарон ее уже никогда не полюбит. Раньше – может быть. Но не теперь, не после того, что сказал ей вчера.

Наверное, от подобных мыслей должна была прийти боль, но почему-то не приходила – внутри было тихо и пусто, внутри царил вакуум.

Он – живой человек, – не ее иллюзия, и он не принял ее такой, какой она стала после встречи с Джокером. Может, и хорошо? Хорошо, что он прочитал и узнал о ней все до того, как надел бы на ее палец кольцо и прошептал «люблю»? Как плохо было бы, случись все позже? Тогда бы она точно не пережила – точно не после того, как обрела бы его по-настоящему, а после потеряла опять.

А теперь все ясно – у Канна своя жизнь, у нее своя. Такая, какая есть.

Ассасин двигался сзади; хлюпала под ногами размокшая грязь, налипала на дорогие ботинки, чавкала под толстыми подошвами – отряд двигался туда, куда махнул рукой проводник.

Ни «хорошая» и ни «плохая» – просто Райна.

А ведь Майкл был прав – суть заключается в другом: не в том, полюбит ли ее Аарон, а в том, сумеет ли теперь Райна полюбить саму себя? Такую, какая есть? Сумеет ли стать себе другом, сумеет ли простить ошибки и двигаться дальше?

Она ведь никогда не пыталась. Ни разу не сказала себе «молодец», всегда лишь стыдилась, всегда находила в себе недостатки – зачем? Да, не идеальная, да, не безгрешная.

Райна, просто Райна.

Если бы не вечерний разговор с Майклом, она до сих пор бы преследовала Канна по пятам, пыталась бы ему что-то объяснить, доказать, переубедить. Захлебываясь слюной бы твердила, что не виновата, что это все обстоятельства, что она… хорошая.

Для чего?

Человек, который хотел бы увидеть в ней хорошее, уже увидел бы. А тому, кто увидел лишь плохое, ничего не доказать.

И не нужно.

Нет, не котелок или фонарик стали ей подарком – настоящим подарком для нее стала встреча с Майклом – человеком, который сумел что-то изменить в ее сознании. Не зная ее, просто сразу принял без сарказма и обвинений – принял тепло, с пониманием. Не безгрешную. Своим примером дал понять, что людское отношение может быть иным – не базироваться на том, сделал ты что-то «правильно» или «не правильно», а строиться на «ты просто есть и потому уже хороший». Потому что ты – человек.

Она никогда не пыталась смотреть на себя с этой точки зрения.

Жаль. Как жаль, что не видела себя с этой стороны раньше…

Разве вправе ее кто-либо судить? Разве вправе судить кого-то она сама? Упрекать за ошибки, хвалить за то, что кто-то оправдал ее ожидания? Ведь никто ей ничего не должен, как никому ничего не должна и она сама. Ни ассасину, ни Баалу и ни Канну.

Никому.

Я себя люблю. Даже такую, с ошибками…

А ведь она никогда даже не пыталась себя полюбить – сбегала. После того, что совершил с ней Джокер – после того, что она позволила ему совершить, – Райна нашла простой, но неправильный выход из ситуации – она сменила имя. Думала, станет Марго, и жизнь изменится, но не тут-то было. Маленькая девочка внутри осталась той же самой – униженной, сломленной и недолюбленной. Без доброго слова, без капли теплоты, без поддержки в первую очередь от самой себя.

Одни упреки, всю жизнь одни упреки.

Странное утро. Мокрое, невзрачное, тусклое. Но именно этим утром ей вдруг захотелось стать другой – сильнее.

Да, пусть ее не любит Аарон. Пусть он винит ее за ее ошибки, пусть даже не смотрит в ее сторону, пусть злословит и зубоскалит. Она – Райна. Она у себя есть. Даже если ее не любит тот, кого до сих пор любит она. Эта любовь – она однажды пройдет. Или же останется с ней на всю оставшуюся жизнь – тлеющая сама по себе и никому не нужная, – однако наличие в сердце этой любви больше не заставит забыть о том, что она, Райна, – ни плохая и ни хорошая, – достойна уважения.