Любовь и выборы - Лана Барсукова

– Да! Для тебя не стоит! Поэтому мы и проиграли. Проиграли не сейчас, а в тот самый момент, когда позволили себе сравнить выборы с шахматной партией. Ты так и не понял этого, Дима? В игре побеждает умный и везучий. А в жизни всегда побеждает тот, кто готов умереть за свою идею! Иначе не бывает!

Дима молчал. Разговор был окончен.

Петр, бледный и с блестящими глазами, махнул рукой и порывисто вышел из штаба, оставив после себя горку разломанных сушек. Впрочем, не только. После него осталось горькое чувство неудобной для всех резкости и болезненной правдивости его слов.

В ту же минуту Машу пронзило ясное осознание того, какая пропасть разделяет ее и Петра. Они из разных миров. Можно любоваться его яркостью и смелостью, восхищаться им, но нельзя приблизиться к нему. Он подобен комете, сжигающей себя в атмосфере. А она планета. И на ней должна рано или поздно зародиться жизнь, началом которой всегда бывает любовь. Она готова умереть только за эту идею.

Маша не вышла вслед за Петром из комнаты. И даже не узнала, что он остановился в коридоре и ждал, кто из ребят последует за ним. Особенно он надеялся на Машу.

Петр не был слепым, он видел, как Маша смотрит на него. Ее любовь не была для него секретом. Долгие годы они шли по жизни не вместе, но рядом. И казалось, что так будет всегда. Иногда чувство Марии тревожило его соблазном возможного счастья. Как тогда, в Брюсселе. Тот поцелуй жег Петра недосказанностью. Но громадье дел, которые он наметил для себя, требовало отложить Машу на потом. Только сейчас он понял, что это «потом» не наступит никогда. Есть вещи, которые не откладывают.

Похоже, теперь их пути разошлись. Он – за революцию, она – за эволюцию. И Петр до хруста сжал кулаки, чтобы не заплакать от досады и одиночества. Такие, как он, толкают мир вперед, но этот несовершенный мир вместо благодарности отбрыкивается и бьет их наотмашь, не желая становиться лучше.

Петр часто-часто заморгал и запрокинул голову, как будто у него носом пошла кровь. Но это была не кровь. Петр пытался сдержать слезы.

Второе воскресенье сентября выдалось пасмурным. Лето закончилось резко и неожиданно. Дождевые тучи набежали так поспешно и суетливо, как будто хотели застать врасплох город, разомлевший от летней жары.

Лева проснулся рано и, лежа в гостиничном номере, смотрел на серое небо, окаймленное оконным проемом. Сколько таких картинок повидал он на своем веку! Год за годом одно и то же: гостиница, казенные шторы и небо в день голосования.

Он заранее знал, что победит. И не чувствовал от этого ни радости, ни волнения. Разве что некоторую брезгливость ко всему этому карнавалу, который завершится вечерним выпуском новостей с торжественным оглашением результатов голосования. Он, Лева, посадил на шею городу эту сексапильную дурочку Шилову. Теперь она, свесив ножки, будет обмахиваться депутатским мандатом и веселить публику своими глупостями. Журналисты полюбят ее как родную и станут разбирать ее речи на цитаты. Через какое-то время губернатор поймет, что это была не самая лучшая идея в его жизни. На следующий год он попросит Леву провести довыборы, разыграв Людочкин мандат по новой. К тому времени она наиграется в политического деятеля и легко отдаст мандат в обмен на бриллиантовый сувенир. Лева не сомневался в таком развитии событий. Значит, он уезжает из Зауралья ненадолго. Вторая серия не заставит себя ждать. Через год он вернется сюда и опять будет менять часть своей жизни на денежные знаки.

Но радости от этого почему-то не было. Ее вообще больше не было: ни в день выборов, ни даже на Новый год. Лева лежал, смотрел на серое небо и почему-то вспоминал, как в детстве он ждал Новый год. И какие игрушки у него были, боже ты мой, у каждой – своя история. Настоящее стеклянное счастье. И как он плакал, когда елка падала и игрушки превращались в россыпь искрящихся осколков.

Но вот он вырос, и его прежний мир перегрызли в щепы шустрые компьютерные мыши, растолкли в труху операторы сотовой связи… Сейчас его елка тоже часто падает. Она синтетическая, ее никому не жалко. И игрушки бьются. Это хлопотно: веник, совок, мусорное ведро. И никаких сожалений.

А может, просто торгуют какими-то фальшивыми игрушками? Контрафактом, подделками? С виду они абсолютно такие же, как настоящие. Только радости от них никакой. Надо письмо в Роспотребнадзор написать, пусть разберутся. Лева развеселился от этой мысли и решил, что пора вставать.

Надо умыться, почистить зубы и примерить у зеркала улыбку победителя.

Да, он уедет победителем. И не только по итогам голосования. Провались эта Шилова пропадом! У Левы есть маленький секрет, которым он не поделился с губернатором. И в следующий раз, когда Чернышев будет орать на него, тыкать в мокрое место носом, как нашкодившего щенка, вот тогда и извлечет Лева из памяти этот маленький секрет, полюбуется им и скажет про себя: «Нет, это не я, это вы мудак, дорогой Сергей Павлович. Полный мудак, поверьте опытному эксперту».

Он уедет, прихватив не только приличную сумму денег. Он увезет из Зауралья маленькую тайну.

Льва Михайловича до сих пор пробирала дрожь от воспоминания о том дне. Никакая теория вероятностей не могла объяснить случившееся. Чистая случайность. Но, как говорится, кто верит в случайность, тот не верит в бога.

В таких совпадениях есть что-то мистическое, как будто судьбе надоело ходить кругами и говорить намеками – и она решилась на сообщение открытым текстом.

Все началось с того, что крупная сумма денег, обещанная Леве в виде гонорара, смущала и тревожила его. Он знал себя и потому боялся потратить деньги быстро и ярко, как случалось в его жизни не раз. Эти страхи подтолкнули мысль в сторону ювелирных изделий. Все-таки колечки, цепочки не так просто промотать. У экономистов это называется низкой ликвидностью, что по-простому означает: с драгоценностями нужно повозиться, чтобы обратить их в деньги. Именно это Леве и надо. Только лень могла удержать Леву от излишних трат. А где это барахло дешевле всего купить? В ломбарде. Ну а то, что эти так называемые украшения давно вышли из моды, так и ладно. Он же не подарок выбирает. Просто пытается избавиться от живых денег, отложить что-то про запас.

В ломбарде «Залог успеха» было тихо и скучно. Похоже, люди избегали заходить сюда без особой нужды, боялись заразиться неблагополучием.

В интерьере подвального магазина с его тусклыми прилавками и обшарпанными стенами Лева смотрелся неуместно. Вряд ли можно было разглядеть в нем покупателя, но продавец сделал приветливое лицо.

– Что-то особое ищете? Хрустать? Фарфор?

– Золото, – сказал странный покупатель без тени сомнений.

– Кольца? Серьги? А может быть, запонки?

– Все равно.

В груди продавца потеплело.

– На какую сумму рассчитываете?

– На крупную.

Тепло разрасталось.

– Насколько крупную?