Во власти тирана - Юлия Бузакина

Молчанов не хотел умирать. Он хотел бежать в Америку, к матери. Просить политического убежища и работать на благо чуждой ему страны. Только никакая другая страна без Ольги ему не нужна. Без нее у него не получается делать операции. Слишком поздно Тимур Алексеевич понял, что Олю нельзя было убивать. Ревность ослепила его, и он совершил неправильный выбор, бросив ее в море.

Олю надо беречь.

План вспыхнул в его голове мгновенно. Он знал, где припрятана сумка, доверху набитая пачками денег. Сумка осталась на квартире у Насти, в хлипком шкафу в прихожей. Если удастся до нее добраться незамеченным, у него будет шанс. Деньги творят чудеса. Он сможет похитить Ольгу у ее мужа. Надо будет только тайком пересечь границу с пленницей на самолете. Он договорится с пилотами и с пограничниками. Деньги не пахнут, за определенную сумму те закроют глаза на его попутчицу.

Внезапно в ординаторской погас свет – из-за непогоды на втором этаже выбило пробки. Тимур Алексеевич вздрогнул от неожиданности, а потом понял – вот его шанс. Через несколько минут сработают дополнительные источники питания, но пока этого не случилось, камеры не работают.

Он схватил свое теплое пальто, дернул на себя окно, и то поддалось. Сигнализация не сработала – не было электричества, да и в элитном центре не держали преступников.

Не раздумывая, Молчанов прыгнул на скользкий и влажный от мокрого снега асфальт. Больно ударился бедром, стесал под плотным слоем рукавов зимнего пальто локти, но не остановился. Сжимая в рукаве скальпель, бросился бежать через двор больницы к забору. Невысокий забор преодолел в два счета, и уже не слушал панику, которая началась в медцентре из-за погасшего света.

— Стой! – бросился ему наперерез сотрудник спецслужбы в штатском.

Молчанов свернул за угол и побежал к темным окнам домов.

— Стой, стрелять буду!

Молчанов молча несся вперед. Знал – стрелять в него не станут. Слишком нужен он в больницах.

Сотрудник спецслужбы бежал следом, беспомощно размахивая пистолетом. Пару раз пальнул в воздух – да разве этим испугаешь Молчанова?

Тимур Алексеевич видел перед собой цель – Олю. Перед этой целью все меркло.

Прислонившись к углу дома, он ждал, когда к нему свернет преследователь.

Полоснул ножом для ампутации по горлу, и сотрудник спецслужбы, непонимающе выпучив глаза, судорожно схватился за окровавленный кадык. Через несколько мгновений его ноги подогнулись, и он упал на грязный от мокрого снега асфальт.

Тимур Алексеевич бросился к еще теплому трупу. Вокруг разливалась кровь, смешивалась с подтаявшим снегом, но он был привычен к виду крови. Она его не пугала. Вытащил из кармана сотрудника специальной службы удостоверение и бумажник, после чего затащил тело в нишу между домами. Сразу не обнаружат, а когда найдут, будет уже поздно.

Пробравшись через дома, Молчанов приметил одиноко стоящее яндекс-такси.

Постучал в стекло, назвал адрес. Пообещал двойной тариф, если таксист быстро отвезет его по нужному адресу и на вокзал.

Хлипкая дверь в квартире Насти поддалась с третьего удара. Сумка оказалась на месте, в шкафу. К деньгам никто не прикасался – Настя очень трепетно хранила вещи, принадлежащие ее кумиру.

Через десять минут такси везло его на вокзал. В четыре тридцать отходил поезд до Адлера.

За несколько минут до отхода поезда Молчанов уговорил проводницу запустить его в почти пустой вагон без билета, предварительно всунув ей хрустящую пятитысячную купюру в карман.

Поезд протяжно загудел, тронулся, и скоро застучал по рельсам в сторону юга.

Он вез Тимура Алексеевича к Ольге.

У него будет немного времени, чтобы придумать план, как лучше похитить и перевезти через границу свою желанную пленницу. А там - Америка, политическое убежище, и свобода. В чужой стране Оля никуда от него не денется.

Конец ноября выдался очень теплым. В Москве уже выпал снег, а у нас под Сочи градусник не опускался ниже плюс семнадцати.

Мы с Денисом сидели в машине возле женской консультации. Я искала в бардачке направление на УЗИ, которое всунула неизвестно куда, а он подкатывал глаза.

— И что с тобой произошло, милая? До беременности ты так аккуратно относилась к документам, а теперь все теряешь…

— Кто же знал, что беременность – это куча анализов, направлений и постановка на учет?! — чуть не плакала я.

— Отодвинься, я сам поищу.

Казанцев нырнул в бардачок, и скоро среди вороха бумажек с моими анализами обнаружилось нужное направление.

— После приема у доктора я куплю тебе папку, и ты сложишь все в нее, — пригрозил мне муж.

— Купи, — вырывая направление у него из рук, согласно закивала я.

Этот день вообще начался как-то сумбурно. Позвонил Виталик, мой брат, и обещал вечером быть у нас в гостях. Ему, видите ли, что-то понадобилось на дедушкиной квартире. Виталик в гостях – это стихийное бедствие. Он точно останется на пару дней, притащит ящик пива и сушеную рыбу, и они с Денисом займут гостиную, чтобы смотреть какой-нибудь футбол. Потому что ничто не может заставить моего мужа отказаться от пива и вкусной рыбы. А рыба очень резко пахнет. Даже если мои мужчины будут осторожны, все равно запах въестся в гостиную и еще долго не выветрится.

Еще УЗИ. Мы пропустили плановую процедуру в двенадцать недель, потому что я простыла. Сейчас мой животик округлился, и беременность стала очень даже заметна.

— Да у вас почти семнадцать недель, мамочка, — улыбнулась мне специалист, которая делала процедуру.

— Ух, ты… — озадаченно взглянул на экран Денис. — А мы думали, что только четырнадцать.

— Вот и я не могу понять, куда меня так быстро разносит, — растерялась я.

— Малыш растет, мама тоже, — засмеялась специалист.

— А кого мы ждем? Не видно еще? — продолжал рассматривать неясное изображение на экране мой муж.

— Стесняется, не показывает.

— Может, девочка?

— А вы хотели бы девочку?

— Может быть, — я заулыбалась.

Казанцев взглянул на меня и тоже загадочно улыбнулся.

— Я уверен, что будет девочка. От тебя какие-то розовые флюиды разлетаются в последнее время. И ты совершенно не собрана. С мальчиком такого бы не было. У нас в роду с твоей и моей стороны все мужики военные. Дисциплина у нас в крови.

— Какая интересная теория у тебя, Денис, — захлопала глазами я.

— Ребеночек в полном порядке, развивается согласно нормам, — перебила меня специалист. — Приходите на двадцать шестой неделе, тогда пол будет лучше видно.

Пока я вытирала противный гель и одевалась, Денис забрал результаты УЗИ у медсестры.