Танкист №1. Бей фашистов! - Валерий Большаков

– Вам слово, товарищ Лавриненко, – сказал Сталин, закуривая вторую папиросу.

– Когда мы освободим Украину, товарищ Сталин, немцы лишатся никопольского марганца. А если еще и Печенгу у финнов отберем, то и никеля у них не станет, и тогда хваленая крупповская броня станет никудышной. Но пока она прочна, надо уметь ее крушить. У меня в полку две роты «КВ-1М». Хорошие машины и, ежели умеючи, с ними можно и на «Тигра» идти. Но тогда мы дождемся неизбежных потерь, и немалых. Повторяю, я не конструктор, я, так сказать, пользователь (Геша едва не ляпнул: «юзер»). Что тут можно предпринять? Можно делать разнесенную броню, которую уже применяли на башнях «КВ». Помните, товарищ Духов? На них еще ставили броневые экраны, оставляя между ними и основной броней промежуток. Так же поступали на «Т-60» – зазор обеспечивает повышенную, по сравнению с монолитной броней той же суммарной толщины, стойкость против вражеских боеприпасов. Можно защищать МТО и гусеницы противокумулятивными экранами, прикрывать броню динамической защитой. Что это такое? Это металлические контейнеры со взрывчаткой, которые навешиваются на броню сверху. Прилетает снаряд, бьет по крышке контейнера ДЗ – то есть динамической защиты, взрывчатка детонирует и посылает навстречу снаряду прочную пластину, разрушая его. Или гася кумулятивную струю. Сразу оговорюсь – это не моя идея. Были наблюдательные люди, заметили, что если снаряд бьет по танку, а попадает по боеприпасу, перевозившемуся на броне, то корпус машины остается невредим.

– Очень интересно! – сразу загорелся Морозов.

– Да, но это голая идея. Чтобы ее воплотить в металл, нужно время.

– У нас его очень мало, товарищи, – сказал Сталин. – Этим летом мы планируем начать крупное наступление в юго-западном направлении, разгромить группы армий «Центр» и «Юг», освободить Левобережную Украину и восточные районы Белоруссии, отбросив немцев за Днепр, где они уже сооружают так называемый «Восточный вал», полагая, что это остановит нас.

В районе Курска, на линии фронта образовался выступ глубиной сто пятьдесят километров и шириной до двухсот. С нового года наша разведка доносит о некоей операции «Цитадель», которую немцы хотят провести именно в районе Курского выступа или, как его еще называют, Курской дуги. Нас это вполне устраивает, поскольку там, на обоих фасах выступа, создана глубоко эшелонированная оборона. Мы доведем ее до восьми оборонительных рубежей. Наша цель – измотать неприятеля, после чего нанести мощный контрудар. Для этого нужны самолеты, орудия, а более всего – танки, поскольку солдаты у нас есть. Хорошие солдаты. И им нужны хорошие танки. Товарищ Духов, слушаем вас.

Конструктор «КВ», волнуясь, поднялся, но Сталин усадил его движением руки.

– Мы проделали большую работу, товарищ Сталин, – сказал Духов. – Под руководством Николая Федоровича Шамшурина (названный смешно подпрыгнул) был, во-первых, разработан способ отливки картеров танковых трансмиссий из чугуна, а во-вторых, с помощью закалки обычных сталей токами высокой частоты мы смогли отказаться от дефицитных легированных. Наконец, была спроектирована скоростная коробка передач для «КВ», отчего наш танк забегал, как «тридцатьчетверка»! Однако время «КВ» вышло, и мы создаем новый танк – «ИС-2»[45].

Конструктор не стал растолковывать сокращение, все и так поняли, а Сталин скупо улыбнулся.

– Это тяжелый танк, – продолжал Духов, – который должен стать не просто ровней «Тигру», а превзойти немецкую машину. Борта «ИС-2» забронированы 90-миллиметровыми плитами, а лоб корпуса – от ста до ста двадцати миллиметров. При всем при этом наш танк гораздо легче «Тигра», всего сорок шесть тонн. При этом нам удалось-таки довести до ума дизель мощностью 1200 лошадиных сил и вооружить «ИС» 122-миллиметровым орудием. Орудие мощное, хотя уступает по скорострельности орудию «Тигра». С другой стороны, собственная 88-миллиметровая пушка, стоящая на немецком танке, пробивает лобовую броню «Т-VI» лишь с четырехсот метров, а наше – с шестисот. Вообще же, 122-миллиметровка поражает немецкие танки с двух с половиной километров.

– Хороший танк, – кивнул Федоренко. – Вопрос в том, сколько их поступит в войска до лета?

– Производство только начато, – ответил конструктор извиняющимся тоном. – За февраль мы выпустим тридцать пять «ИС-2», за март планируем выпуск семидесяти пяти машин, за апрель сделаем сто, за май – сто пятьдесят. С осени выйдем на уровень двести пятьдесят танков в месяц.

– Неплохо, – кивнул Сталин. – Товарищ Морозов?

Александр Александрович нервно-зябко потер руки и начал:

– Мы исходили из того, что во встречном бою с «Тигром» или «Пантерой» наша «тридцатьчетверка» не имела никаких шансов. Даже с 85-миллиметровой пушкой «Т-34» способен поразить «Т-VI» лишь с близкого расстояния, тогда как «Тигр» достает «тридцатьчетверку» на дистанции, вдесятеро большей. Отсюда мы сделали вывод: чтобы выравнять возможности, надо усилить лобовую броню «Т-34» до ста миллиметров, бортовую – до восьмидесяти, кормовую – до сорока пяти. И все же танк получился куда легче «Пантеры» – тридцать шесть тонн. Да, и это в сочетании с мощной 107-миллиметровой пушкой…

Тут Катуков поднял руку, как в школе на уроке.

– Да, Михаил Ефимович, – кивнул Сталин.

Командарм кашлянул и сказал:

– Я видел новый танк в Кубинке, хоть и со стороны. Впечатляет. Машина красива! Ее внешние углы учитывают необходимые углы встречи со снарядами противника, это и придает танку обтекаемость и красоту. Приплюснутая форма башни говорит о повышенной стойкости броневой защиты и меньшей поражаемости, длинный ствол пушки – о высокой начальной скорости снаряда… А как вам удалось облегчить танк?

– Ну-у… То в одном месте машина «похудела», то в другом… А мелочь к мелочи – и уже что-то.

– Вот только вашу красавицу уже нельзя называть «тридцатьчетверкой»!

– Да, у нас он значится как «Т-43»[46]. Хочу отметить еще одну деталь: мы многое поняли за последние два года. В том числе и то, что одними танками обойтись трудно. Нужны машины непосредственной поддержки пехоты, бронетранспортеры, самоходки, в том числе зенитные, тягачи. И все это необходимо выпустить не потом, а сейчас. Что касается «Т-43», то наш завод способен выпустить в год четыреста таких танков, но я затрудняюсь сказать, сколько из них мы успеем собрать к лету – сначала предсерийные образцы должна принять госкомиссия.

– Мы поняли, – кивнул Сталин. – Что же, товарищи… Мы услышали обнадеживающие новости. Узнали, что делается сегодня. Но ведь надо не забывать, что скоро наступит завтра. Какие задачи следует решить с упором на будущее? Вам слово, товарищ Лавриненко.

Репнин развел руками – извините, мол, товарищи, что вклинился между крутыми профи.