Короли Вероны - Дэвид Бликст
Шрифт:
Интервал:
Кангранде шагнул к женщине, на ходу сняв с гвоздя плащ. Увидев Пьетро, женщина инстинктивно подняла руку, словно для защиты.
— Вы не один!
— Я подумал, свидетель может пригодиться. Его зовут Пьетро Алагьери — на случай, если он вам понадобится. — (Пьетро неуклюже поднялся и отвесил поклон). — Ему можно доверять.
— Неужели? Кстати, меня ждут.
Кангранде поклонился.
— Мы вас не задержим.
Неохотно синьора позволила Пьетро проводить себя к алтарю, подальше от входа. Капитан снял с плеч синьоры промокший плащ и, бросив его на скамью, закутал ее в свой, успевший просохнуть. Как ни темно было, Пьетро разглядел, что темные кудрявые волосы женщины заплетены в косы, перевитые жемчугом и причудливо сколотые на затылке. Она не поднимала головы, однако не потому, что была напугана. Нет, совсем не потому. Синьора не отрывала взгляда от свертка, который держала в руках… нет, на руках. Она держала его как…
Как младенца.
Это и был младенец. Самый настоящий. Пьетро даже слышал, как он гулит и причмокивает. Что происходит?
Кангранде и донна Мария уселись у алтаря, но не рядом друг с другом. Разговор их продолжался всего несколько минут, причем говорил в основном Скалигер. Раз или два он задал женщине вопрос, и она ответила, не отрывая взгляда от ребенка.
Пьетро не мог разобрать слов, да они и не предназначались для его ушей. Чтобы Кангранде и донна Мария не подумали, будто он подслушивает, юноша уселся от них подальше. Он по-прежнему старался переключить внимание с зуда в ноге, ощупывая деревянную скамью. Пальцы его наткнулись на некий предмет, видимо, застрявший в щели. Пьетро попытался извлечь его. Отсыревшая древесина поддалась, и через несколько секунд предмет очутился у юноши в руках. На ощупь это был довольно крупный диск.
Пьетро тайком поднес находку к свету. На одной стороне диска имелся выгравированный лавровый венок и слово PAX, на другой — крылатый шлем и какая-то надпись. Пьетро пришлось поработать ногтями, чтобы прочесть ее.
MERCURIO.
Примерно в миле от часовни вспыхнула молния, и в ее свете по стенам заплясали причудливые тени. Прогремел гром — казалось, над самым куполом, прямо у них над головами. Ребенок заплакал. Пьетро машинально спрятал монету в кошель. Женщина принялась шепотом успокаивать младенца, одновременно снимая с шеи сумку, в которой принесла его. Казалось, она снимает перевязь, поддерживающую раненую руку. Прижав ребенка к груди, она заворковала, запела, как заплакала. Затем поцеловала крохотное личико и передала сверток Кангранде, который, похоже, дождаться не мог, когда его получит.
Скалигеру пришлось возвысить голос, чтобы перекричать гром.
— Его уже окрестили?
— Да.
— И дали имя?
— Да. Его нарекли…
— Я знаю, как его нарекли. Мы дадим ему новое.
— Хорошо.
Женщина встала и подала Кангранде запечатанное письмо.
— Здесь все, что нужно.
Капитан спрятал письмо под дублет. Женщина резко повернулась и проследовала к выходу, не взглянув на Пьетро. Она сбросила плащ Кангранде и надела свой, еще мокрый.
Все так же стоя у алтаря, Кангранде спросил:
— Что ты станешь делать?
Женщина остановилась в дверном проеме. Она обернулась, и Пьетро решил, что теперь-то увидит, какого цвета у нее глаза. В глазах донны Марии отразилось пламя свечи, и они показались юноше неправдоподобно темными, почти черными.
— Что я стану делать? Я исчезну. Но я буду следить за ним.
— Если тебе когда-нибудь понадобится…
Она горько рассмеялась.
— К тебе я не обращусь.
— Я хорошо его воспитаю. Он ни в чем не узнает отказа. Даю тебе слово, Мария.
Резким движением синьора смахнула слезинку. Зашуршали юбки, и через секунду она исчезла.
Пьетро не мог оторвать глаз от темного проема.
«Не может быть, — думал он. — За ним мы и приехали? Это и следовало держать в тайне?»
Только теперь юноша вспомнил обрывок разговора между Кангранде и Катериной и сообразил, в чем дело.
«Побочный сын! Бастард!»
Значит, сражение, его раны, бесстрашие Мари и Антонио, ампутированная рука Ногаролы, гибель множества людей — все было предпринято ради того, чтобы Скалигер сам воспитывал своего сына? И сегодняшняя их вылазка, опасная уже из-за одной только бури, не говоря о последствиях вторжения на территорию падуанцев, вылазка, которая все еще может стоить им жизни, имела целью не захватить Падую, а отнять у матери внебрачного ребенка Кангранде!
Значит, все разговоры о справедливости, судьбе, невезении, звездах, грандиозных планах принесены в жертву гордости — или крови? Значит, Скалигеру так необходим сын, пусть и побочный? У Пьетро это в голове не укладывалось.
«Да как он мог?»
Кангранде готовился в обратный путь. Пьетро, не в силах скрывать свое недоверие, спросил:
— Так вот почему вы не пошли войной на Падую?
Скалигер стоял под огромным каменным крестом, на руках у него заходился криком ребенок. Он склонился над кружевным свертком, вглядываясь в крохотное личико, и потому его собственное лицо оказалось в густой тени.
— Тише, Пьетро. Разумеется, поэтому.
Пьетро тяжело дышал.
— Почему? — не прошептал, а, скорее, выдохнул юноша.
— Потому что это важнее. Подойди ближе. Смотри!
Пьетро прохромал к алтарю. Кангранде поднял покрывало, и юноша увидел породистые скулы, светлый пушок на темени, четко очерченный подбородок. Сомнений быть не могло. В жилах младенца текла кровь Скалигеров.
Кангранде повернул сына к свету, чтобы рассмотреть его широко раскрытые глаза. Ребенок часто-часто открывал и закрывал ротик, словно птенец, однако смотрел не мигая, без страха. Глаза у него были прозрачные и совершенно, невероятно зеленые.
— Я ничего не принес в жертву, Пьетро. Я делаю только то, что необходимо. Можешь не сомневаться.
Подавив недоверие и негодование, Пьетро кивнул.
— Я не сомневаюсь, мой господин.
— Спасибо тебе. — Кангранде неотрывно смотрел в ясные глаза сына. — О sanguis meus,[39] — выдохнул он.
В жизни каждого есть минуты, впечатление от коих таково, что они не отпускают человека до самой смерти, являясь во сне, затуманивая взор наяву. Пройдут годы, и битва за Виченцу померкнет в памяти Пьетро, детали канут во тьму или будут заменены и приукрашены. Однако минута, проведенная в тени Кангранде, у подножия старинного каменного креста, в бедной сырой и холодной часовне, минута, когда он заглянул в глаза маленького Скалигера, будет преследовать Пьетро в снах до конца его дней.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!