Лето любви - Максин Барри

Рив прищурился:

– Что вы имеете в виду конкретно?

– Считаю, что вам нужно провести финальную сцену сегодня вечером во время ужина, как задумано по сценарию. И вообще вы должны вести себя так, будто ничего не случилось и вы ни о чем не подозреваете. Как будто вам ничего не известно.

Актер кивнул, соглашаясь с ректором. В этом есть смысл. Он взглянул на Эннис.

– Справишься? – с тревогой спросил он.

– Конечно. Кроме того, там будет много народу: наши актеры и делегаты конференции. Вряд ли Рей отважится на какую-нибудь глупость при таком количестве свидетелей.

Рив и Эннис отправились готовиться к своей заключительной сцене в мистерии, совершенно не подозревая о том, что главную опасность для них представлял совсем не Рей Верни.

Карл Стразерс тщательно повязывал галстук перед зеркалом и улыбался своему отражению. Ну что же, на этот раз он промахнулся. Но у него еще есть время. Представится и другой случай.

Эннис с Ривом вошли в большой зал и огляделись. В зале было полно народу, раздавались шум голосов и позвякивание посуды. Официанты сервировали ужин в этот последний вечер.

Эннис, в черном вечернем открытом платье, глубоко вздохнула, чтобы успокоиться. Рив сжал ее руку, давая понять, что она может рассчитывать на его поддержку, и повел к столу, за которым сидели остальные «сотрудники» издательской фирмы «Оксфордские шпили».

– Ты выглядишь просто восхитительно, – отметил Норман Рикс.

Эннис только раскрыла рот, чтобы ответить ему, как заметила Рея Верни, занимающего место прямо напротив нее. Слова застряли у нее в горле.

Рей поклонился, приветствуя присутствующих.

– Ну что? Все готово к последней сцене и к разоблачению преступника?

– Конечно! – уверенно ответила Джерри, отпивая глоток вина, которое ей только что налил официант. – Ничего винишко!

Эннис изо всех сил старалась успокоиться и расслабиться. Ректор был совершенно прав, нужно вести себя так, будто ничего не случилось, хотя это и нелегко. Рей не должен ничего заподозрить, нельзя давать ему повода для паники. Эннис чувствовала, что сидящий рядом с ней Рив тоже изо всех сил старается казаться веселым и не смотреть в сторону Рея.

Подали закуску – ломтики дыни. Эннис потянулась за ложкой, и тут Джулия заметила пластырь у нее на локте.

– Эй, что это с тобой случилось? – тихо спросила она, касаясь руки Эннис. – Несчастный случай?

Рей услышал ее слова и очень странно взглянул на Эннис. Рив перехватил его взгляд.

– Ах, это, – засмеялась Эннис. – Я ужасно неловкая. Оступилась и упала прямо на тротуаре возле дома Рива. Коленки тоже оцарапала, – непринужденно добавила она. – Но они уже почти не болят!

Рив восхищался ее мужеством и актерским мастерством, но не упускал из виду Рея Верни. Странно, но Рей совершенно не выглядел виноватым. Или раздраженным. Или взволнованным. Он был только ужасно напуган.

Возможно, он знал, что за ним следят. И все-таки… Рив отпил глоток вина из своего бокала. Нет, что-то здесь не так. Рей совершенно не был похож на человека, который только что пытался совершить убийство. Действительно, когда Джулия произнесла слова «несчастный случай», Рей был удивлен. И озабочен. Для человека, который только что пытался совершить преступление…

– Я узнал то, о чем ты меня просил, Рив, – сказал Норман Рикс.

Он произнес эти слова очень громко и явно не в первый раз, так как поглощенный своими мыслями Рив его сначала не услышал. Рив почувствовал себя виноватым. Он пропустил свою реплику. Актер обернулся к Норману:

– Да? Я был прав?

Эннис, услышав эту фразу, взяла свою сумку и опустила туда руку.

– Голова болит. Думаю, мне нужно принять аспирин, – произнесла она слова из своей роли.

Актриса говорила тихо, как будто себе самой, но все сидевшие за столом хорошо расслышали ее. Эннис лишь краем уха слушала, как свою реплику произнесла Джерри, которая затем в соответствии со сценарием отпила глоток вина из бокала Рива.

– Да, ты был прав, – громко сказал Норман Рикс. – Только не понимаю, что это тебе дает, что доказывает?

Теперь уже все делегаты конференции, которым официанты в это время подавали горячее блюдо, смотрели на них с большим интересом.

– Джеральдина, можно, я возьму твой стакан с водой? Мне нужно запить таблетку, – громко спросила Эннис.

Еще до реплики Нормана Рикса она выпила воду из своего стакана, поэтому вопрос показался всем совершенно естественным.

– Конечно. – Джерри небрежно подвинула к Эннис свой стакан с водой.

– Спасибо, – ответила Эннис.

Протягивая руку к стакану, она постаралась сделать так, чтобы ее ладонь оказалась над бокалом Рива. Рей не следил за действием, он внимательно смотрел на заклеенный пластырем локоть Эннис. Она сказала, будто упала. Может быть, так и было на самом деле. Возможно, сегодня утром он неправильно истолковал злобный взгляд Карла Стразерса? Рей отпил вина и, не удержавшись, посмотрел в ту сторону, где сидел Стразерс.

Сидевший напротив режиссера Рив заметил, как тот кинул злобный взгляд на кого-то, кто сидел за его спиной. Сердце у него остановилось. И снова у актера возникло чувство, что режиссер скрывает какую-то тайну, связанную с мистерией. Ему ужасно хотелось оглянуться и выяснить, кому предназначался странный взгляд.

Рея. Кроме того, он спиной чувствовал, что за ним кто-то наблюдает. Или за Эннис, которая сидит рядом с ним… Риву хотелось узнать, прибыл ли этот эксперт, которого так расхваливала Фредерика Делакруа. А если он уже на месте и осмотрел картину, то согласился ли с ее мнением, что подлинник заменили копией?

В кабинете администратор и Фредерика затаив дыхание ждали Лоркана Грина. Как только Фредерика позвонила ему и, едва сдерживая нетерпение, попросила приехать в колледж Беды Достопочтенного, он немедленно отправился туда.

Ректор встретил эксперта и проводил к кабинету администратора, по дороге рассказав ему историю, которую услышал от двух актеров и студентки школы изящных искусств.

Рассказ ректора поразил Лоркана. Он вынужден был признаться Син-Джуну, что действительно работает на полицию и что некий инспектор Ричард Брейн из отдела по борьбе с мошенничеством в сфере искусства получил информацию о готовящемся летом в Оксфорде крупном мошенничестве. Настроение у ректора от этого лучше не стало. Они вошли в кабинет. Лоркан был бледен, выглядел сердитым и… вместе с тем полным надежды. Фредерика поняла, что он чувствует. Раскрытие настоящего заговора здесь, в колледже Беды Достопочтенного, может послужить для них оправданием.

– Это она? – спросил Лоркан, направляясь прямо к холсту.

Он взял картину и поднес ее к свету. Потом минут десять просто рассматривал ее, очень внимательно исследуя каждый миллиметр полотна. За все это время он не произнес ни единого слова. Напряжение в комнате достигло апогея. Наконец Лоркан поднял глаза от картины. Все затаили дыхание, ожидая его решения.