Преображение. Путевые заметки. ИНКструкция для пользователей Homo sapiens - Игорь Калинаускас

Если субъект уже есть и он осознал, что его реализация — деятельность, он должен с огромной интенсивностью, используя все богатство внутренней реальности, в максимально сжатые сроки, преодолевая косность грубой материи, и грубых вибраций, привести свои инструменты в нужное ему качество, поддерживать это качество и при этом еще эксплуатировать эти инструменты для тех реализаций, в которых он нуждается в силу своих смыслов.

Тут постигает его «неземная печаль». Очень часто, пока человек идет туда, как говорил Флоренский, к Вратам, и проходит Врата, задачи объективизации решаются «постольку поскольку» на ходу, как средство, лишь бы не мешало все это появлению субъекта, и это естественно. Сам факт кристаллизации субъекта для многих по-прежнему остается большой загадкой. Что это такое, про что вообще говорят? Это требует времени и, наконец, когда это произошло, духовный искатель, покайфовав немножко, натыкается на то, что он не только Я, но и Ты.

Чем Я отличается от Ты? Наивный вопрос, простой, ясный, казалось бы: Ты — это другой, Я — это Я. Я как субъект — это жизнь субъективной реальности, а Ты как субъект — жизнь объективной реальности. Бытийствуя в субъективной реальности, субъект теряет всякую связь с Ты и потребность в Ты. Таким образом, отказывается от полного подчинения согласованной реальности.

Теперь нужно либо не быть, либо реализовываться. Какая самая совершенная технология решения этой трудной задачи из известных лично мне? Устроим «сквознячок», от большого целого, от того, что мы называем Духом, через субъекта и себя объекта — вот это и называется трансформацией, или Преображением. Дух имеет свои смыслы и они в его собственной объективизации. И что может стать единственным и непременным делом для субъекта, то есть тоже для целого, — это объективизация большого целого, потому что ничего более родного, смыслополагающего, причастного к его жизни в мире не остается. Для целого важно только целое и его жизнь…

Преображение — это отношение причастности целого с целым. Отношение как процесс, как постоянная связь, которая невозможна без воплощения этой связи…

Нашему интеллекту или, как еще мне очень нравится, интеллигибельным нашим способностям, нашему менталитету, не дано рационализировать Преображение, ибо если часть может познать целое, то она уже не часть, а целое.

Попробуем с другой стороны. Как осуществляется эта связь целого с целым? Понятно, что, поставив в качестве инструмента связи личность, мы рискуем остаться без связи с Духом очень быстро. Даже самая развитая, культурная, обученная, социально адекватная личность просто не в состоянии решить эту задачу.

Представьте себе личность, которая решает проблемы совершенствования, содержания и эксплуатации души. Она с этим справиться не может. Почему? Да потому что личность всегда отграничена тем, что мы называем «таковость». Никакой социум не позволит вам не иметь таковости на уровне личности. Даже если у вас ее нет объективно, то вам ее спроецируют, и будьте любезны.

Как только вы к личности прикрепляете свое «я», вы тут же приобретаете таковость, что, по определению, ставит труднопроходимый блок между субъектом и его жизнью. «Не быть» решается либо в одну сторону, либо в другую.

Не быть таковостью — это и есть та самая смерть, чтобы родиться. Это значит не быть каким-то, что жутко возмущает окружающих, нас разоблачают, над нами иронизируют, насмехаются, или элементарно набирают дистанцию.

Не быть в другую сторону — это смерть заживо, консервы.

А теперь представьте набор само собой разумеющихся норм и ценностную структуру личности, с которой вы прожили энное количество лет. Она вас остановит на Пути. Не пойдет же она в самом деле добровольно на эшафот. А поскольку пищи для нее вокруг много, кругом же социум: родные, близкие, друзья, коллеги, знакомые, телевидение и прочие СМИ, и все это внушает, внушает, кормит, кормит, кушай, кушай за маму, за папу, за человечество, за будущее, за настоящее, за нацию, за государство, за трудовой коллектив, кушай, за всех кушай!

Эта откормленная и сытая морда так просто не сдастся. Вот вы в книжке прочитали, что этому могут помочь очки под названием гуру, мастер, учитель, фломастер… Вы книжку прочитали, вам вроде и хочется куда-то в благородное экзотическое место попасть. Вы приходите, а мастер начинает вас «убивать» сначала он так хитро говорит — вот таковость, давай расширять границы, а личность уже в предсмертном издыхании. Да ну его, это просветление! Я жить хочу!

Поэтому постигло меня огромное, не разочарование, нет, осознавание: сколько ни вооружай человека, если он при этом не кристаллизуется, как субъект, все это скушает личность. Как вверху, так и внизу. Как говорил наш общий знакомый Гермес Трисмегист, как на небе, так и на земле. Как в Нирване, так и в Сансаре.

Возникает необходимость, чтобы личность, индивидуальность, сущность функционировали в соответствии с требованиями, которые предъявляет задача по реализации тех смыслов, которые рвутся из меня как из субъекта.

Остров Мы небольшой, вроде Кипра, но, опять же, надо все облазить. А некоторым, в силу особенностей развития, как-то быстро наскучивает, надоедает им это. Слышат они нечто за пределами этой согласованной реальности и не пытаются это объяснить, понять, концептуализировать, выразить, а тихо бредут на берег своего острова, острова Мы. А перед ними, аж до самого горизонта простирается океан Я. Надо что-то построить, чтобы туда уплыть. Тут начинается: «Ну, вот я еще немножко денег заработаю, ну, вот я еще отработаю эту социальную программу, ну, вот я еще… ну нельзя же бросить родных и близких». А потом…

Вот он и бегает, время от времени, к берегу. То денежек принесет, то палочки какие-нибудь, досочки. Плотик начинает строить. Потом думает: «Нет, плотик не выдержит — давай кораблик». Вот так и мечется на берегу наш духовный искатель. Пока не успокоится. Пока не присядет на берегу и не погрузится в глубокую, ну, назовем это — медитацию, созерцание, глубокий резонанс. Пока не останутся только он и реальность. И услышит он «голос Отца своего», как пишут красиво древние книги.

И, простившись в сто пятьдесят четвертый, последний раз с Мы, он, наконец, прыгнет в этот океан, поняв, что для этого ничего не нужно, кроме Я. Все дальше и дальше будет удаляться остров Мы, все спокойней и спокойней будет становиться наш искатель, пока однажды не увидит берег. Выйдет на него, возликовав: вот он, другой берег! — и обнаружит, что это еще один остров, тот же остров, только с другой стороны.

Тогда возликует он и возопит: «Великий башмак не имеет шнурков» и «Нирвана та же сансара, и сансара та же нирвана» и «Великий квадрат не имеет углов», — и закончатся его скитания. Он перестанет искать «другое место», в котором находится «другая жизнь». Он поймет, что другого места нет, а другая жизнь есть. Никуда для этого не надо плыть и ни о каком другом береге не надо мечтать, хотя без этого путешествия ничего бы и не было. Это же будет после того, а не до того.