Принц Генри - Эмма Чейз

– Нет, это ты прекрати. Ты никуда не уедешь.

Она вскидывает руки.

– Почему нет? Пенни ведет себя отлично – мне нет причин тут оставаться.

– Я – та самая причина! – кричу я в ответ. – Ты нужна мне здесь!

Сара отводит взгляд, смотрит куда-то в угол спальни.

– Я не могу. Не могу так. Я думала, что смогу, но нет. Когда я вижу тебя с ними… во мне рождается какое-то отвратительное чувство, болезненное. Может быть, ты приедешь ко мне, когда все это закончится, и мы оба поймем, есть ли что-то между нами…

Есть ли что-то между нами? Она что, блин, рехнулась?!

– Я прекращу свое участие в шоу. Сегодня же.

Она замирает – явно не ожидала такого поворота. Она в самом деле думала, что я просто позволю ей уйти – не знаю уж, смешно это или грустно.

– Не думаю, что ты можешь.

– Я могу все, что хочу… мой титул дает такое право.

– Ванесса будет в ярости.

Пожимаю плечами.

– Для этого у нас есть юристы.

Сара медленно, осторожно приближается ко мне и смотрит мне в глаза.

– Ты правда так сделаешь? Перестанешь участвовать просто потому, что это меня расстраивает?

Я уже готов смеяться.

– Разумеется.

– Почему?

Теперь мой черед смотреть на нее недоуменным озадаченным взглядом.

– Потому что я люблю тебя, милая моя глупая девочка.

Замерев, она просто смотрит на меня неотрывно. А потом ее глаза наполняются слезами. Прижимаю ладонь к ее щеке.

– Разве ты не знаешь? Не видишь сама, Сара? Я в тебя влюбился без памяти.

Она судорожно вздыхает.

– Я… не была уверена. Надеялась, но…

Снимаю с нее очки и откладываю на тумбочку, целую ее веки, чувствуя вкус слез.

– Я люблю тебя, – целую обе ее щечки и изящный подбородок. – Люблю, люблю, люблю тебя… – целую кончик ее носа и, наконец, ее красивые полные губы.

А потом мы падаем на кровать. Отодвигаю чемоданы и одежду, освобождая нам место, но мои губы ни на миг не отрываются от ее. Подвожу обе руки ей под голову, удерживая ее в объятиях, приподнимая, и наши языки кружатся, лаская друг друга. Потом я чуть перемещаюсь, и мои руки скользят к ее волосам, потом опускаются ниже. Она хватается за край моей футболки, пытается стянуть – и я поднимаю руки, помогая ей. А потом ее пальцы зарываются мне в волосы, поглаживая, сжимая. Ее губы скользят по моей ключице, по шее и выше, к челюсти.

Стаскиваю с нее блузку, щелкнув застежкой, стягиваю с нее бюстгальтер, и теперь мы так близко, чувствуем только разгоряченную кожу друг друга.

Слов нет – в них просто нет нужды. Наши касания говорят за нас – отчаянные, нежные. Наши поцелуи рассказывают о чувствах, и в наших взглядах горят все наши признания – то, как мы обожаем друг друга.

Когда мы полностью обнажены, соскальзываю чуть ниже по телу Сары, посасываю ее острые розовые соски. Она изгибает спину, раздвинув ноги, и я спускаюсь еще ниже, целуя и облизывая ее киску, пока она не начинает стонать и изгибаться, все крепче вцепляясь мне в волосы. Возвращаюсь к ней, оказываясь с ней лицом к лицу. Ее пальцы скользят по моей щеке, и она прижимает меня к себе, целует отчаянно, со всей силой, отдавая мне все, что есть у нее.

Опускаю ладонь, касаясь ее между ног и не могу удержать стон, не отрываясь от ее губ, чувствуя, какая она влажная, тугая и сладкая. В следующий миг уже не мои пальцы скользят между ее нижними губами, открывая ее – а головка члена, напряженная, затвердевшая. Я растираю ее влагу, ласкаю клитор. В тот миг, когда я чувствую, что она больше не может сдерживаться, что ее нужда во мне такая же отчаянная, болезненная, как моя нужда в ней – я обхватываю член рукой и направляю внутрь нее.

Не могу сдержать стон – она такая невозможно горячая, родная. Ее киска жадно сжимается вокруг члена. Отрывисто дыша, отстраняюсь, вглядываюсь в лицо Сары. Опустив взгляд, она тяжело дышит, наблюдает, как я снова делаю толчок, проникая в нее, на этот раз – глубже. А потом стонет, низко, жадно, отчаянно.

Она впивается ногтями мне в плечи, а ее бедра поднимаются мне навстречу, требуя больше. Требуя все, что я могу дать.

Снова вонзаю член в ее тугую глубину, на этот раз не останавливаясь – нежно, осторожно проскальзываю.

Я не спрашиваю, хорошо ли ей – только смотрю на ее прекрасное лицо, на ее закрытые глаза. Она так безмятежна, впитывает каждое ощущение.

Чтоб меня, ощущения просто захлестывающие. Она смыкается вокруг меня, принимает, влажная, тесная.

Опираясь на локти, приподнимаюсь, оставаясь близко, лицом к лицу, так, что наше дыхание смешивается. В следующий миг чуть отстраняюсь и делаю последний толчок – быстрый, твердый, входя на всю глубину.

Губы Сары размыкаются в тихом возгласе, и она изгибается. Накрываю ее рот своим, впитывая ее стоны, облизывая ее губы, посасывая ее язык. И когда Сара открывает глаза, они сияют радостью и жаром, и болезненным желанием.

Облизав губы, она пропускает мои волосы сквозь пальцы.

– Ты внутри меня, – шепчет она, почти касаясь моих губ своими, и чувства переполняют меня. – Ты внутри меня, Генри.

Беспомощно киваю. Переплетая наши пальцы, завожу ей руки за голову, а потом, не отрываясь от губ Сары, двигаюсь – сначала медленно, нежно, чувствуя, как ее клитор трется об основание моего члена. Она двигается мне навстречу, приподнимая бедра.

И это так чертовски прекрасно. Так чертовски правильно.

Все, что было до, не имеет значения – есть только эти мгновения. Есть только эта потрясающая храбрая девушка в моих объятиях, и больше мне никто не нужен.

А потом разум покидает меня, и тело ведет само. Толчки становятся все более жесткими, а ее влажная киска и стоны сводят меня с ума. Сара сжимает мою задницу, заставляя входить все глубже.

– Генри, – выдыхает она, скользя пальцами выше, к лопаткам, нетерпеливо. – Генри…

Обнимаю ее крепче, притягивая к себе все ближе, давая ей понять, что я здесь, с ней.

– Да, любимая, вот так, – нежно шепчу ей я. – Ты сейчас кончишь, кончишь прямо пока я внутри… давай, милая.

Мои бедра не перестают двигаться, пока я вонзаюсь еще глубже.

А потом она испускает прекрасный, отрывистый крик, прижавшись щекой к моей щеке, напрягается как струнка и содрогается от наслаждения, слишком сильного, чтобы даже пошевелиться…

И я отпускаю себя. Уткнувшись в шею Сары, делаю несколько жестких быстрых толчков и наполняю ее собой, слыша словно издалека уже собственный стон. И мое сердце бьется так отчаянно, бьется только для этой девушки.

Когда я поднимаю голову, то чувствую, как ее ладонь нежно скользит по моей груди. Целую ее в губы, потом целую ее носик и утираю ей слезы.