Мосты Петербурга. В прошлом, настоящем и будущем - Елена Первушина

Развитие теории железобетона в России в первой половине XX в. связано с именами А.Ф. Лолейта, А.А. Гвоздева, В.В. Михайлова, М.С. Боришанского, А.П. Васильева, В.И. Мурашева, П.Л. Пастернака, Я.В. Столярова, О.Я. Берга и др.

В 1923 г. из железобетона построен обновленный Нижне-Лебяжий мост, в 1928 г. — Мало-Петровский мост на реке Ждановке, в 1929-м — Монастырский и Ново-Кирпичный, а также Шлиссельбургский мост у истока Обводного канала, в 1930 г. — Ново-Калинкин на проспекте Газа. В то же время железобетоном усилен Синий мост на Мойке, еще через два года построен Кашин мост через Крюков канал. Всего в период с 1925 по 1975 гг. в Петербурге построили 75 железобетонных мостов.

* * *

Разумеется, нет смысла рассказывать обо всех 75 мостах — большинство из них расположены на окраинах в новых районах города, однотипны и фактически лишены украшения. Но все же из железобетона построено и множество замечательных и в высшей степени примечательных мостов. Речь идет, прежде всего, о новых мостах через Неву. Один из них — мост Володарского.

Название моста связано с эпизодом из истории революционного движения в России. Моисей Маркович Гольдштейн подписывал статьи в газетах псевдонимом «В. Володарский». Во время Первой мировой войны вместе с Троцким и Бухариным он издавал в Нью-Йорке еженедельную газету «Новый Мир». В мая 1917 г. вернулся в Россию, стал членом РСДРП(б), назначен главным агитатором Петроградского комитета большевиков, вошел в президиум Петроградского совета и Петроградской Городской думы. Делегат VI съезда РСДРП(б). На 2-м Всероссийском съезде советов избран в Президиум ВЦИК. Участвовал в агитации на фронтах, был главным обвинителем на публичном процессе против нескольких небольшевистских вечерних газет, в середине июня 1918 г. стал основным организатором подтасовки результатов выборов в Петроградский совет, а также создателем и главным редактором одного из главных органов печати этого совета — «Красной газеты».

20 июня 1918 г. В. Володарский убит боевиками-эссерами, когда ехал на очередной митинг на Обуховском заводе. Нарком А. Луначарский соратник Володарского так описывает обстоятельства его убийства: «Ненавидела его буржуазия и все ее прихвостни и как политика. Я думаю, никого из нас не ненавидела она тогда так, как его. Ненавидели его остро и подколодно эсеры. Почему так ненавидели Володарского? Во-первых, потому, что он был вездесущ, он летал с митинга на митинг, его видели и в Петербурге, и во всех окрестностях чуть ли не одновременно. Рабочие привыкли относиться к нему как к своей живой газете. А он был беспощаден. Он был весь пронизан не только грозой Октября, но и пришедшими уже после его смерти грозами взрывов красного террора. Этого скрывать мы не будем, Володарский был террорист. Он до глубины души был убежден, что, если мы промедлим со стальными ударами на голову контрреволюционной гидры, она не только пожрет нас, но вместе с нами и проснувшиеся в Октябре мировые надежды.

Он был борец абсолютно восторженный, готовый идти куда угодно. Он был вместе с тем и беспощаден. В нем было что-то от Марата в этом смысле. Только его натура в отличие от Марата была необыкновенно дневной, отнюдь не желавшей как-то скрываться, быть таинственным учителем из подполья, наоборот, всегда сам, со своим орлиным клювом и зоркими глазами, всегда со своим собственным металлическим клекотом горла, всегда на виду в первом ряду, мишень для врагов, непосредственный командир.

И вот его убили…

В день своей смерти он телефонировал Зиновьеву, что был на Обуховском заводе, телефонировал, что там, на этом тогда полупролетарском заводе, где заметны были признаки антисемитизма, бесшабашного хулиганства и мелкой обывательской реакции, — очень неспокойно.

В те дни эсеры — вкупе и влюбе с офицерами минной дивизии — взбулгачили ее матросов настолько, что на митинге, на котором говорили я и Раскольников, был прямо постановлен и подхвачен обманутыми матросами миноносцев лозунг: „Диктатура Балтфлота над Россией". Никто не возражал, когда мы доказывали, что за этой диктатурой стоит диктатура нескольких офицеров, помазанных жидким эсерством, и нескольких лиц, еще более неопределенных, со связями, уходившими через иронически улыбавшегося адмирала Щастного в черную глубь. Минная дивизия стала тогда за Обуховским заводом, она и протянула ему руку.

Володарский просил Зиновьева приехать лично на Обуховский завод и попытаться успокоить его своим авторитетом. Зиновьев пригласил меня с собою, и мы оба часа два, под крики и улюлюканье эсеровской и меньшевистской шайки (к эсерам и меньшевикам налипло тогда все, что было реакционного на заводе), старались ввести порядок в настроение возбужденной массы. Мы возвращались с Обуховского завода и по дороге, не доезжая Невской заставы, узнали, что Володарский убит.

Горе и ужас охватили пролетарское население. Пуля, убившая Володарского, убила также и всю минно-обуховскую затею. Петербургский исполком разоружил минную дивизию, и вся буря Обуховского завода сразу улеглась.

В Большом Екатерининском зале Таврического дворца, утопая в горе цветов, пальмовых ветвей и красных лент, лежал Володарский, застреленный орел. Как никогда резко, словно у бронзового римского императора, выделялось его гордое лицо. Он молчал важно. Его уста, из которых в свое время текли такие пламенные, острые, металлические речи, сомкнулись как бы в сознании того, что сказано достаточно. Неизгладимое впечатление произвело на меня отношение старых работниц к покойнику. На моих глазах некоторые из них подходили с материнскими слезами, долго с любовью смотрели на сраженного героя и с судорожным рыданием говорили: „Голубчик наш“.

Шествие, хоронившее Володарского, было одним из самых величественных, которые знал видавший виды Петербург. Десятки, а может быть, и сотни тысяч пролетариев провожали его к могиле на Марсовом поле…».

Володарского торжественно похоронили 23 июня 1918 г. на Марсовом поле. После его гибели Литейный проспект в Петрограде переименовали в проспект имени Володарского, однако в 1944 г. проспекту возвращено его первоначальное название.

21 июня 1925 г. на левом берегу Невы, на месте гибели большевистского агитатора открыт памятник. В 19321936 гг. неподалеку от памятника, между Ивановской и Народной улицами, через Неву перекинули трехпролетный железобетонный арочный мост, созданный по проекту инженеров Г.П. Передерия и В.И. Крыжановского, а также архитекторов А.С. Никольского и К.М. Дмитриева. Впервые при его строительстве применена трубчатая арматура — металлические трубы, заполненные бетоном.

Длина боковых пролетов доходила до 101 метра. Средний разводной пролет моста был цельнометаллическим. Железобетонные раки массой до 4000 тонн перевозили к месту постройки моста на специальных понтонах, которые спроектировал академик А.Н. Крылов. Общая длина моста составила 325,24 метра, ширина — 20,2 метра. Сверху боковые пролеты скрепляли гибкие арки, которые, по мысли Передерия, должны были уравновешивать деформацию моста, как цепи в цепных мостах. О конструктивных особенностях Володарского моста Григорий Петрович подробно рассказывал в своем «Курсе мостов». На мосту было установлено чугунное перильное ограждение с широкими гранитными тумбами, а на разводном пролете — металлическое ограждение без тумб. На опорах разводного пролета с верховой стороны были установлены гранитные обелиски на постаментах и сооружены лестничные спуски.