Война Волка - Бернард Корнуэлл

Мы выехали из южных ворот, пересекли реку и миновали пять тел, до сих пор свисавших с ветвей могучего дуба. Глаз уже не было, кожа почернела, вороны до костей разорвали плоть, Иммар Хергильдсон, теперь в кольчуге, старом шлеме и с мечом, заставил себя взглянуть на отца.

— Теперь у тебя нет отца. — сказал я ему. — Вот твоя семья. — я указал на свой отряд. — а когда будет время, надо дать знать твоей матери, что ты жив.

— Благодарю, господин. — сказал он, а я подумал, что долина братьев лишилась теперь всех троих.

А потом я забыл про мертвых братьев. Мы ехали дальше через поля, где уже начали пробиваться посевы нового урожая, мимо деревьев, покрывающихся новыми листьями. Щедрая земля, думал я, вот почему люди за нее сражаются. Ее захватили римляне, потом взяли мы, саксы, после нас пришли датчане, а теперь норвежцы укрепляют позиции на обширных просторах Кумбраланда, бросая жадные взгляды на тучные поля, Я коснулся рукояти Вздоха Змея.

— Мы всегда будем им нужны. — сказал я Финику.

— Кому это «им»?

— Тем, кому требуются мечи.

Он усмехнулся.

— И за кого мы теперь сражаемся?

— За Сигтрюгра, конечно.

— А он договаривается о мире.

— Посмотрим. — пожал плечами я, В мерсийском городе Тамворсиге.

То, что Пасхальный витан устраивали в Тамворсиге, доказывало, что с мятежниками в Мерсии покончено, До моего отъезда Осферт сказал, что туда вызвали всех олдерменов, всех епископов и большую часть аббатов, а прежде чем рассылать всем приглашения, Эдуард должен был убедиться, что всем дороги безопасны для путников.

Это сборище на витане было примечательно тем, что впервые туда созывали мужей Уэссекса, Мерсии и Восточной Англии — чтобы выслушать королевские указы, принять законы и утвердить звание Эдуарда, короля всех англов и саксов. Только те англы и саксы, что жили в Нортумбрии, не стали частью королевства Эдуарда, видимо, потому на витан и пригласили Сигтрюгра, Он должен подчиниться власти Эдуарда — по крайней мере, я решил, что Эдуард потребовал его присутствия ради этого.

Мы не поехали до Тамворсига все вместе. Если Осферт прав, а я был уверен, что это так, город забит олдерменами и церковниками, и каждый со своей свитой. Переполнены все дома, таверны, амбары и склады, в полях вокруг города расставят шатры. На улицах драки, и всюду только черствый хлеб, прокисший эль и блевотина. Поэтому мы отыскали усадьбу в половине дня езды от бурга, там остановились мои люди, Я заплатил за постой серебром, а сам поскакал на юг в обществе Финана, Берга и Рорика, Финана тревожило, что отряд такой маленький.

— Там будет этот ублюдок Этельхельм. — предупредил он.

— А еще Сигтрюгр. — сказал я. — он возьмет с собой воинов. Кроме того, мы не приглашены, и может случиться так, что в боевом отряде увидят угрозу.

До Пасхи оставалось еще два дня, но пастбища за стенами бурга уже покрылись шатрами, К воротам тащились повозки, нагруженные соленой рыбой и копченым мясом, другие везли бочонки вина и эля.

— Если мы не приглашены. — спросил Финан. — так зачем мы здесь?

— Потому что можем понадобиться Сигтрюгру, и потому что меня попросил приехать Этельстан, Сомневаюсь, что Эдуарду известно о моем присутствии.

Он рассмеялся.

— Что значит, нам не будут здесь рады.

Нам и не были рады. Охрана у северных ворот бурга безропотно пропустила нас, несмотря на молот, висевший на моей шее. Но когда я нашел управляющего в надвратной башне дворца, он встретил нас недовольно. Лысый, средних лет, с красной мордой и седыми усами, управляющий сидел за столом, заваленным кучей свитков. Ему помогали три служки.

— Ты кто такой, господин? — спросил он. Ворчливое «господин» было вызвано золотой цепью на моей шее. Он увидел молот и скривился.

— Олдермен Утред. — ответил я. — из Беббанбурга.

Это хотя бы вызвало достойную реакцию. Он замер с перекошенным от страха лицом, потом махнул рукой служкам.

— Найдите лорда Утреда. — приказал он и поклонился мне. — Через мгновение, господин.

Двое из трех служителей были священниками, чего и следовало ожидать. Король Альфред основал школы по всему Уэссексу, поддерживал их и в Мерсии, надеясь, что народ выучится читать и писать. Некоторые и научились, но почти все грамотные становились священниками, и потому именно они систематизировали законы, копировали хартии, писали письма и составляли бесконечные перечни королевского имущества.

Самый младший священник, костлявый парнишка с фурункулом на щеке и грязным пятном на лбу, откашлялся.

— В списках нет лорда Утреда. — трясясь от страха, доложил он и поднял дрожащей рукой пачку свитков. — Я точно знаю. — тихо продолжил он, — Поскольку переписывал все эти списки, и в них нет.

Он умолк.

— У тебя есть шатры, господин? — с надеждой поинтересовался управляющий.

— Мне нужен постой только для четырех человек и четырех лошадей. — сказал я.

— Однако тебя нет в списке. — жалобно ответил распорядитель и встревоженно уставился, как я отвязываю с пояса маленький ножик. — Господин! — запротестовал он, делая шаг назад.

Я улыбнулся и провел острием ножа по кончику большого пальца, потом взял со стола чистое перо, обмакнул кончик в выступившую кровь, вытянул лист со списками и написал свое имя.

— Ну вот, я и в списке. — я облизал неглубокий порез и вытер палец о штаны. — А где вы разместили короля Сигтрюгра?

Управляющий замялся, перевел взгляд на клерков, потом опять на меня.

— Он в «Бычке», господин.

— Это таверна?

— Да, господин.

— Короля Сигтрюгра разместили не во дворце? — Я скорее возмутился, чем задал вопрос.

— Ему отдали «Бычка», господин. Там больше никого не будет, только король и его придворные.

— Так это большая таверна?

Управляющий снова замялся, а клерки уставились в списки.

— Нет, господин. — наконец признал он. — Король Сигтрюгр привел с собой только шестнадцать человек, господин.

Видимо, Эдуард настоял, чтобы Сигтрюгр не явился с целой армией.

— Шестнадцать. — повторил я. — Так это маленькая таверна с паршивым элем и тухлятиной вместо еды?

— Не знаю, господин. — пробормотал управляющий.

— Вы засунули короля в маленькую паршивую таверну, потому что он язычник? — спросил я. Управляющий не нашел, что ответить, и я избавил его от страданий. — Нам она тоже подойдет. — я улыбнулся тощему молодому священнику. — Мы, язычники, в полночь будем вместе приносить в жертву девственниц. — Бедный мальчишка перекрестился, и я ткнул в него окровавленным пальцем. — Проверь, чтобы я был в списке на витан. — рявкнул я. — а не то мы и тебя принесем в жертву.