Смертельные поцелуи - Бренда Джойс

– Каких «состояний»? – нервно спросила Франческа.

Когда она познакомилась с Хартом, дворецкий посвятил ее в одну из тайн хозяина. Временами Харт отпускал всю прислугу и оставался один во всем доме. Беспокоясь за него, Альфред не уходил, а скрывался в помещениях при кухне. Харт, не подозревавший об этом, бродил по залам особняка и напивался. Франческа до сих пор не могла понять, что становилось причиной столь странного, на ее взгляд, поведения.

Разумеется, Альфред не раз оказывался свидетелем проявлений странного нрава хозяина, его необъяснимого желания остаться наедине с собой. Франческа сомневалась, что Харт решится отпустить прислугу и погрузиться в алкогольное забытье, когда в доме много гостей. Но, с другой стороны, никогда не знаешь, что от него ожидать.

– Трудно объяснить, мисс Кэхил. Сегодня он не ездил в контору. Большую часть дня провел в библиотеке, никого к себе не пускал, отказал всем посетителям, кроме одного. Боюсь, он решил напиться. Мистер Харт очень расстроен. Вечером он удалился к себе в комнаты, и больше я его не видел и не слышал. Я поднялся к нему с ужином, но он не открыл дверь, и я не посмел войти.

Франческа не на шутку занервничала.

– Он был сильно пьян, когда поднялся к себе?

– Мистер Харт умеет держать себя в руках. Я бы сказал, нет, он не производил впечатления очень пьяного человека.

– Кто к нему приходил?

– Ваша сестра.

Удивление Франчески сменилось настороженностью. Если Конни обсуждала с Хартом их отношения, значит, положение дел еще хуже, чем она предполагала. Такое впечатление, что весь мир настроен против их совместного будущего.

– Кто из семьи сейчас в доме?

– В такой-то час? Никого. Думаю, мистер Рурк вернется много позже. О мистере Д’Аршане ничего сказать не могу, но он всегда приходит за полночь. Мистер и миссис Брэг вернутся только на следующей неделе.

Франческа лихорадочно думала, как поступить, но Альфред заговорил первым:

– Мисс Кэхил? Я сказал полиции все, как вы просили. Однако я читал газеты. Мы все читали. Насколько серьезны проблемы мистера Харта?

Франческа мгновенно забыла о своих тревогах.

– Альфред, – она старалась говорить, как можно спокойнее, – Харт невиновен, и я это докажу. Я тронута, что вы так за него переживаете. Спасибо вам за преданность.

Дворецкий понял ее правильно.

– Мы все за него переживаем. Он очень хороший хозяин, несмотря на его «состояния».

Франческа была озадачена внезапной дилеммой.

– Альфред, не могли бы вы сказать Харту, что я в библиотеке и хочу с ним срочно поговорить? Я имела в виду, не против ли вы подняться к нему?

Дворецкий грустно усмехнулся.

– За последние шесть лет мне не раз приходилось входить в клетку со львом, – сказал он. – Я сообщу о вашем приходе.

Сердце ее забилось так сильно, что сдавило горло. Когда Альфред удалился, она поспешила в библиотеку, испытывая нарастающее с каждой минутой волнение. Через несколько минут она увидит Харта. Сможет ли он изменить решение? Франческа мысленно подбирала аргументы в защиту их отношений и пришла к выводу, что будет лучше обсудить с ним расследование.

Франческа стояла посредине комнаты, когда почувствовала, что кто-то появился в дверном проеме.

Она повернулась.

Харт оперся плечом о косяк. На лице его была отчетливо видна щетина, взъерошенные волосы прядями падали на лоб, рубашка была изрядно помята, рукава, по обыкновению, закатаны.

Франческа заставила себя улыбнуться.

– Я только что вернулась из Олбани, – восторженно сообщила она. – Я нашла судью Гиллеспи.

Харт смотрел на нее с непроницаемым лицом. Франческа сцепила пальцы.

– Он отец Дейзи, Колдер. Ее настоящее имя Онора Гиллеспи.

– Что ты здесь делаешь?

Она похолодела:

– Харт, неужели ты не хочешь услышать, что я выяснила?

– Не особенно.

Он оттолкнулся от косяка и прошел по комнате ленивой походкой, хотя в каждом движении отчетливо ощущалось напряжение. Харт подошел к распахнутым стеклянным дверям, словно предлагающим уйти в ночь.

– Я много раз говорил тебе, что ты не должна заниматься этим делом.

Подобное поведение Харта пугало Франческу. Пугало, правда, несколько запоздало – неужели она уже ничего не сможет изменить и он вычеркнул ее из своей жизни?

– Я не оставлю тебя в столь сложные времена.

Харт повернулся, его взгляд скользнул по ее лицу, задержался на глазах, в которых, чего она так боялась, застыли тревога и страх.

– Но ты мне не нужна, Франческа. Разве я не ясно выразился?

Она была ошеломлена.

– Мы оба знаем, что я нужна тебе – по крайней мере, мои навыки сыщика. Если ты хочешь, чтобы я бросила заниматься этим делом, скажу, что уже слишком поздно. Я им уже занимаюсь – не потому, что обещала Роуз найти убийцу, а потому, что не хочу для тебя еще больших проблем. Ни сейчас, – она сглотнула, – ни потом. Никогда.

– Ты умеешь раздражать людей.

Она тряхнула головой.

– Нет, Харт, это ты глупый и непонятливый!

Его брови поползли вверх.

– Значит, я еще и глупый?

Франческа чувствовала, что теряет контроль над своими эмоциями.

– Даже не пытайся превратно истолковать мои слова. Ты непростой человек, Харт, а в подобных ситуациях с тобой еще сложнее разговаривать, твои поступки не подчиняются элементарной логике. Ты заносчивый и самодовольный тип! Мы же были друзьями, были парой, любовниками, но ты решил все закончить, даже ничего не обсудив со мной.

– Добро пожаловать в мир мужчин, – произнес Харт, строго глядя ей в глаза.

Франческа поежилась от ужаса:

– Что это значит?

– Это значит, что ты оказалась слишком наивна для того, чтобы понять, что если человек уничтожен, то он уничтожен, и другого варианта нет.

Франческа осознавала, что это ее поражение, Харт выразился предельно ясно. Она обязана бороться, должна сохранять самообладание и гордость.

– Отлично. Значит, ты меня бросил. Папа уверен, что я смогу найти мужчину лучше тебя, и, возможно, он прав.

Лицо Харта стало похоже на маску.

– О нет! Только не пытайся свести меня с ума ревностью. Я освободил тебя от обязательств, Франческа, и, знаешь, твой отец действительно прав. Однажды ты встретишь другого, более достойного мужчину, и я буду в числе первых, кто отправит тебе свадебный подарок.

– Не надо отправлять мне подарок!

Их взгляды встретились, и Харт отвернулся.