Прекрасная обманщица - Патриция Гэфни

Бэрк задумчиво потягивал вино, ни на минуту не спуская глаз с хрупкой белой шейки. Как грациозно плещутся в курящейся паром воде ее тонкие руки! Вскоре ему пришлось отложить трубку. Оставив ее на ночном столике у кровати, он налил вина во второй бокал, пересек комнату и остановился возле ванны, глядя на Кэтрин с наглой ухмылкой. Она невольно прикрыла руками грудь, старательно удерживая взгляд в какой-то неведомой точке на дальней стене. Бэрк насмешливо фыркнул. Его так и подмывало сказать ей, что не стоит себя утруждать: уж не настолько ее груди хороши. Но он не смог произнести вслух столь очевидную неправду.

– На, выпей.

Он протянул ей бокал. После секундного колебания Кэтрин приняла оборонительную позу, подтянув колени к груди, взяла бокал и отпила глоточек, потом другой.

– Спасибо, – сухо поблагодарила она.

Казалось бы, можно было надеяться, что теперь он уйдет, но он не ушел. Вместо этого он опустился на одно колено рядом с нею, небрежно опершись локтем на край ванны, окунул в воду указательный палец и с нарочито праздным видом провел черту по ее голени. Кэтрин затаила дыхание. Его рука лениво скользнула вверх к ее колену и принялась вкрадчиво поглаживать его. Когда его пальцы добрались до внутренней стороны бедра и слегка нажали, вынуждая ее чуть-чуть развести ноги, она ахнула и шлепнула его по руке с такой силой, что небольшая волна мыльной воды выплеснулась за край ванны и залила ему рубашку. Коротко рассмеявшись, Бэрк отпрянул назад. Его глаза засветились нездоровым весельем.

– Откуда у тебя синяк? – спросил он без особого сочувствия, указав на ее колено.

Ее губы сжались.

– Английское гостеприимство.

Он вопросительно выгнул бровь, но, увидев, что она не намерена вдаваться в подробности, решил переменить тему.

– Ну, Кэт, разве тебе не любопытно узнать, почему я не умер?

– Я бы не сказала, что это так уж «любопытно», майор, – огрызнулась она в ответ, поглядывая на него с опаской.

Бэрк снова рассмеялся, весьма довольный собой, и коснулся рукой маленькой красноватой ранки у себя на лбу чуть ниже линии волос.

– Если бы ты целилась лучше, я бы уже отправился к праотцам. Но, к счастью, этого не случилось. Просто по твоей милости я едва не истек кровью, как недорезанный поросенок.

Кэтрин предпочла умолчать о том, что, если бы он не ударил ее дверью по запястью, выстрела бы не было. Нет, так гораздо лучше: пусть думает, что она сама спустила курок. Она хотела, чтобы он так думал.

– Я наделала за свою жизнь немало ошибок, о многом приходится сожалеть, – вызывающе заявила она. – Но больше всего мне жаль, что не хватило времени выучиться стрелять без промаха.

Его глаза помрачнели, улыбка погасла. Одной рукой он взял намыленную губку, а другой крепко обхватил ее затылок и, не обращая внимания на испуганный вздох, начал смывать запекшуюся кровь у нее со лба. Кэтрин поморщилась от боли, и его движения стали немного мягче.

– Порез неглубок, – заметил он безучастно.

Когда ранка была промыта, Бэрк поднялся и швырнул губку в воду.

– Поторопись, пока вода не остыла. Я тоже хочу помыться.

С этими словами он отошел к столу и вновь наполнил свой бокал, а потом растянулся на кровати, открыл книгу и погрузился в чтение.

Убедившись, что он действительно занят чтением, девушка принялась мыть волосы. Она скоро закончила и выпрямилась, ища глазами полотенце. Увы, горничная оставила полотенца в изножии кровати, но Катрин заметила это слишком поздно. Бэрк перевернул страницу. Обреченно вздохнув, она вылезла из ванны и на цыпочках, роняя на ходу капли, направилась к кровати. Когда она подошла ближе, он закрыл книгу и с ухмылкой положил ногу в сапоге прямо на груду полотенец. Его глаза, ничего не упуская, с откровенной наглостью охватили ее всю с головы до ног. Чувствуя, как кровь пульсирует во всем теле болезненными толчками, Кэтрин яростно, но безуспешно потянула на себя верхнее полотенце. Она подняла на него взгляд, полный бешенства. От этого его ухмылка стала еще шире.

– Когда ты голая, я могу смотреть на тебя часами, – любезно пояснил Бэрк.

– Можешь… убираться… ко всем чертям! – прохрипела она, дергая раз, другой, третий, пока трофей наконец не остался у нее в руках.

Завернувшись в полотенце, Кэтрин на негнущихся ногах отошла к камину, ухватилась за каминную полку и слепо уставилась на пламя, чуть не плача от злости. Вслед ей раздался негромкий, прямо-таки сатанинский смешок.

Через несколько минут, когда мучительное сердцебиение немного успокоилось, она подбросила дров в камин и помешала поленья кочергой, стараясь дышать полной грудью. Может, он уже наигрался в свои дурацкие игры, натешился вдоволь и теперь оставит ее в покое? Склонившись над огнем, девушка распушила волосы. Тут у нее за спиной раздался скрип половицы, а через секунду она почувствовала, что он рядом. Кэтрин медленно выпрямилась и посмотрела на него. Опершись одной рукой о каминную полку, Бэрк другой развязывал шейный платок. Все это время он не сводил с нее глаз, словно кот, поджидающий у мышиной норки. Чего ему еще надо? – подумала она устало. Впрочем, гадать пришлось недолго: он начал расстегивать рубашку. Все понятно, теперь он собирается раздеваться у нее на глазах. На миг у нее мелькнула соблазнительная мысль: а что, если попытаться побить его, играя по его собственным правилам? Он на нее смотрел – вот и она на него посмотрит с таким же бесстыдным интересом, пока он раздевается. Может, настанет его черед смущенно отвернуться? Но мысль ушла так же быстро, как и пришла. Когда Бэрк, нимало не смущаясь, взялся за верхнюю пуговицу панталон, Кэтрин торопливо повернулась к нему спиной. Опять раздался легкий смешок. Он подошел ближе и, действуя пальцами, как гребешком, начал расчесывать ее волнистые, все еще влажные волосы. Она замерла, не оборачиваясь, прекрасно сознавая, что любая попытка возмущения или протеста только позабавит его. Ну уж нет, такого удовольствия она ему не доставит. Но вот он отодвинул волосы в сторону и нежно провел губами по ее шее. Его теплое щекочущее дыхание заставило ее затрепетать. Она попыталась отступить в сторону, но Бэрк удержал ее на месте, обняв за талию. Он крепко прижался к ней сзади, и Кэтрин с изумлением и ужасом почувствовала, что он возбужден. Когда он переместил руку ей на грудь, она испустила судорожный вздох и вырвалась. Бэрк сделал шаг к ней и остановился. Они мерили друг друга взглядами на расстоянии трех футов. Оба тяжело дышали. Кэтрин решилась заговорить только когда поняла, что голос ее не выдаст.

– Не смейте ко мне прикасаться, майор Бэрк. Слава Богу, я больше не должна притворяться, что мне это нравится.

Бэрк знал, что она лжет, но все равно оскорбление привело его в ярость.

– Мне бы следовало прислушаться к совету старика Макки, а я вместо этого чуть было не снес бедняге голову, – прорычал он. – Помнишь, что он мне говорил насчет тебя? А я-то, дурак, обозвал его свиньей!

– А он и есть свинья! Такая же грязная, как и ты!