Книга огня - Елена Булганова

– Хорошо! – горячо заверила девушка. – Она уже ходит! Говорит, ноги стали как новенькие…

И осеклась, осознав еще одну нешуточную проблему: отсюда она никак не сможет созваниваться с матерью. И вот вопрос, куда помчится Вера на своих новеньких ногах, не имея вестей от дочери хотя бы пару дней?

Анна, смеясь и плача попеременно, увлекла их в гостиную. Лида втянула носом одуряющую смесь запахов, доносящуюся с кухни. Квартира сияла чистотой и свежестью, в вазе на столе благоухал гигантский букет, в котором причудливо смешались все доступные в это время годы виды цветов.

– Каждый день готовлю все ваше любимое, – сияя, объявила девушка. – Просто необходимо хоть немного отвлекаться от вечного ожидания, вот и извожу себя домашними хлопотами. И это я, которая блистала при дворе Людовика Четырнадцатого!

– Уже учуял, – оживился Лазарь. – Шарлотка и куриные котлетки для Лидуси, фасолевый цимес – мне, и еще… Он умолк на полуслове.

– Сырники для Валерия, – печально подытожила Анна. Плечи ее снова поникли. У Лиды вся кровь прилила к щекам – она ни на миг не забывала, кто виноват в том, что Валерия нет с ними рядом. А Лазарь твердо произнес:

– Это вопрос пары недель. Я разберусь с Книгой, и Креон скажет, где Валерий.

– Ты так быстро расшифруешь Книгу? – поразилась Лида.

– Да, честно говоря, не вижу особой проблемы. Письмо фонетическое, аналоги мне хорошо известны. К тому же я тут не первопроходец: мой предшественник проделал огромную работу. Не одолел лишь самую древнюю часть гримуара. Там в самом деле есть одна странность: буквы с непонятной цикличностью меняются почти до неузнаваемости. Если принимать каждую за отдельную фонему, то в алфавите получается несколько сотен букв. С таким мне прежде сталкиваться не приходилось… разве что…

– О, своими научными догадками ты с нами позже поделишься! – замахала руками Анна. – А теперь быстро все за стол!

Лида пребывала в оцепенении: она хотела и не смела спросить Лазаря, что будет, если он прочитает в Книге какие-то ужасные вещи о Наследнике, то есть получается о ней. Такие, после которых Креону станет ясно, что ее необходимо уничтожить. Кого он выберет: ее или Валерия? Даже думать о таком было страшно.

– Лид, что случилось? – заметил ее состояние Лазарь.

– Много чего, вообще-то, – вздохнула она.

– Согласен. Поставлю вопрос иначе: что из случившегося терзает тебя в текущий момент?

Заикаться о Книге Лида не стала, было в запасе и другое.

– Знаете, когда я сегодня увидела этих вечников в большом зале, таких веселых, красивых, дружных… в общем, я подумала, что могла встретить их – и не встретить вас. И что бы тогда случилось? Я всегда хотела быть частью чего-то большего, быть своей. Значит, я могла купиться… понимаете?

Анна тут же кивнула:

– Конечно, понимаем, Лида. Думаешь, мы не проходили через нечто подобное? Искушение быть частью команды и закрыть глаза на то, чем они занимаются – очень серьезное испытание. Со временем ты все равно предпочла бы одиночество, но, по счастью, у тебя есть мы.

Лида радостно покивала обоим и бросилась мыть руки.

– Ты сама ходишь за продуктами? – как бы мимоходом спросил Лазарь Анну во время обеда.

Та горестно вздохнула:

– Нет, ребята выручают, Лидины друзья. Я ведь вроде как на нелегальном положении. Единственная в городе вечница без опознавательного знака. Вот и сижу дома, как заключенная. Не обращаться же к Креону – после наших с ним прошлых… э-э, разногласий.

Лида навострила уши: так Анна знакома с ее… в общем, с хозяином Книги?

– Думаю, Креон отлично осведомлен о твоем местонахождении. Завтра же подниму вопрос о твоей легализации.

Анна так энергично замотала головой, что одна из ее тяжелых кос хлопнула Лиду по щеке:

– Сначала – Валерий! С остальным разберемся позже. И мне совсем не хочется таскать на шее эту мерзкую штуку!

– Какую штуку? – спросила Лида.

– Кулон, символизирующий, полагаю, луну. Он светится в темноте, это какая-то древняя технология, вроде как еще египтяне при работах в пирамидах использовали такие беспроводные светильники. Поэтому ученые не находят на потолках следов копоти от факелов. Нет, против дизайна я возражений не имею, – невесело усмехнулась Анна. – Но уж больно противны те, кто его носит.

– Да уж, приглашения в город получают те, от кого мы и прежде предпочитали держаться подальше, – отодвигая очередную опорожненную тарелку хмыкнул Лазарь. – Достойные вечники бросают все и ищут надежные укрытия. Некоторые из наших знакомых, даже получив приглашение, предпочли уйти в подполье, лишь бы не участвовать в этом беззаконии. Хотя и очень опасаются мести Креона. Но отсутствие у тебя кулона делает твое положение слишком неопределенным. Необходимо придумать, как обезопасить тебя…

На кухне в очередной раз закипел и щелкнул, выключившись, чайник. Лида молча вышла из комнаты. На кухне подошла к окну, уперлась пылающим лбом в холодное стекло. Она была измучена беспокойством за друзей. Похоже, в данной ситуации опасность грозила абсолютно всем. Ей хотелось поговорить с Лазарем об Алеше и его семье, возможно, получить хоть какие-то слова утешения, но она не смела: ведь из-за Алеши все и началось. Или нет? Ведь еще до всей этой истории Креон знал о Лиде и обосновался в городе, притащив сюда эту чертову Книгу. Как не крути, а все равно она во всем виновата!

С чайником в руках Лида поплелась обратно в комнату. Из-за неплотно прикрытой двери она уловила приглушенную беседу друзей. Они говорили на английском, но последние фразы она уловила:

– Не стоит ни на что надеяться, Анна, – ровным голосом произнес Лазарь. – Ты не хуже меня знаешь, на что способен Креон. Он будет играть с нами, как кот с мышками…

Лида влетела в комнату, грохнула чайник на стол и завопила:

– Вы опять, да?! Держите меня за дуру малолетнюю? Почему вечно все от меня скрываете? Если вы прямо сейчас и честно не расскажете мне насчет этого типа, я ухожу домой, к тетке! Я имею право знать… о своем отце.

И осеклась, увидев нечто куда более редкое, чем тринадцатая луна – выражение гнева на лице Лазаря.

– Лида, – тихо и твердо произнес он. – Я прошу тебя. Ты можешь называть отцом кого угодно: первого встречного, шелудивого пса, меня, наконец. Но только не Креона. Он утратил право называться хоть чьим-то отцом, когда истребил в себе все человеческое. А это случилось задолго до твоего рождения. Ты поняла меня?

– Ага, – жалобно проблеяла девушка, напуганная его тоном. – Лучше уж тебя.