Пока страсть спит - Ширли Басби

Смотря очень настороженно на револьвер, Рафаэль потихоньку просочился в комнату, выигрывая время. Его ум пытался найти оптимальный выход из смертельно опасной ситуации. Если бы это был кто-то другой, а не Себастиан Сэведж, державший нацеленный на него кольт, не было бы вопроса, что делать. Один из них должен был умереть, и это не был бы Рафаэль Сантана.

Объяснением поведения Себастиана могло быть только одно:

— Женщина? Ты видел, как мы шли к ней? Полные губы Себастиана дрогнули, в глазах горел опасный огонек, когда он с трудом выдавил из себя:

— О, как ты догадлив! Может быть, ты знаешь, кто она? Может быть, именно по этой причине ты соблазнил ее? Чтобы я подумал о ней плохо и оставил ее? Я хотел бы услышать твои объяснения до того, как моя пуля отправит тебя в ад!

Рафаэль не всегда умел владеть своими страстями и именно сейчас у него не было настроения прощать Себастиану оскорбление. К тому же он смертельно устал за те долгие дни, что скакал сюда, да и приключение с Бет не было отдыхом. Более того, у Рафаэля было свое особое мышление. И сейчас, глядя в зрачок револьвера, который навел на него один из немногих людей на земле, о ком он искренне заботился, взбешенный Рафаэль не считал нужным больше сдерживать свой темперамент. Игнорируя смертельную опасность — револьвер был направлен ему прямо в сердце, — он прорычал:

— Я не намерен отчитываться перед тобой, Себастиан. Ни перед тобой, ни перед кем-нибудь другим. И если ты так безрассуден, что готов попытаться убить меня, давай попробуй. Но учти, юный осел, что я возьму с собой и тебя.

Немного отрезвленный твердостью, прозвучавшей в голосе Рафаэля, Себастиан постепенно стал терять свой агрессивный заряд. Он пристально посмотрел на Рафаэля.

— Ты уверен, что сможешь сделать это? Не так ли? — Чувствовалось, что задать какой-либо более осмысленный вопрос Себастиан не в состоянии. Он никогда в жизни не был в подобной ситуации и явно растерялся.

— Я никогда не блефую, Себастиан. Никогда! Поэтому или стреляй, или позволь мне пройти.

Себастиан тяжело повернулся в деревянном кресле, жалея, что не взвесил всех последствий своего в общем-то безрассудного поступка и вступил в глупую конфронтацию со своим искренне обожаемым кузеном.

Глубоко задетый, взбешенный и почувствовавший себя обманутым после того, что он увидел, Себастиан натянул на себя одежду и без рассуждений побежал к комнатам, которые занимал Рафаэль, готовый Бог знает на что. Этот молодой романтик собрался, не жалея себя, защитить честь молодой леди от позора, причиной которого стали действия Рафаэля. Но сейчас лицом к лицу с явно разозленным родственником он осознал, что, в любом случае, вовсе не собирался убивать его, но в то же время не хотел отступить, пока Рафаэль не объяснит ему, что же произошло на самом деле. На лице Себастиана еще можно было увидеть противоречивые чувства, но дуло револьвера он все-таки опустил.

— Я не собирался убивать тебя, но ты обязан мне сказать, как дошло до такой ситуации, в которой я случайно застал тебя и Бет.

Рафаэль слегка расслабился, нож исчез в его широком рукаве. Рассеянно он достал из кармана тонкую сигару, прикурил ее от одной из масляных ламп, висевших на стене, потом внимательно посмотрел на молодого человека. Глубоко затянувшись и выпустив облако дыма, Рафаэль мягко поинтересовался:

— А почему бы тебе не спросить об этом у леди? Я думаю, она смогла бы объяснить тебе все и удовлетворила бы этим твое любопытство.

Себастиан был оскорблен:

— Почему мне не спросить у нее, негодяй? Да потому, что я не посмел бы говорить с ней на подобную тему!

Рафаэлю его запал показался смешным:

— А ты попробуй, это может оказаться чрезвычайно интересным.

Его веселость исчезла так же стремительно, как и появилась. И он задумчиво сказал:

— Я не намерен объяснять свои поступки кому-либо, но, учитывая тот факт, что сеньора Риджвей так много значит для тебя, я готов сделать исключение.

Он помолчал, решая, насколько далеко стоит заходить в своем рассказе, и определяя, что бы ему хотелось поведать, потом медленно заговорил:

— Думаю, можно сказать, что у нас был.., шанс познакомиться, более того, между нами существовала.., э.., некая связь, такого рода, что она должна избавить тебя от ненужной привязанности к ней и показать тебе, что твои надежды бесперспективны.

В тот момент, когда эти слова срывались с его губ, он отдавал себе отчет, что действует необычайно бестактно. Чего он достиг этой фразой, можно было легко прочитать на лице Себастиана. Оно окаменело, и стало ясно, что Рафаэль достиг обратного эффекта. Это было равносильно тому, как если бы он помахал алым шарфом перед глазами молодого и буйного бычка! Рафаэль решил все же изменить ситуацию в свою пользу и, очень осторожно подбирая слова, тихо продолжил:

— Мы встретились четыре года назад в Новом Орлеане, тогда я ездил поговорить с Джейсоном о возможности присоединения Республики к США. Ты помнишь, что это было?

— Уж не пытаешься ли ты внушить мне, что у вас с Бет такая длительная связь и что возникла она, когда ей было всего семнадцать и она была замужем всего несколько недель? — Себастиан задал вопрос тоном, в котором явно сквозило недоверие.

Себастиан не мог догадаться, как шокировали Рафаэля его слова. Он знал, что Бет была молода, но не думал, что настолько, и он не имел понятия о том, что она фактически еще проводила медовый месяц. Подсознательно он ощутил, что ему надо бы кое-что выяснить о событиях, случившихся в Новом Орлеане.

И все же он отогнал от себя эту мысль. У него не было времени на то, чтобы копаться в событиях четырехлетней давности. Да и что это изменило бы — неважно, сколько ей было лет и как недолог был ее брак. Важно лишь то, что она была и любовницей Лоренцо, а это он видел своими собственными глазами и слышал, как требовательно она поощряла другого мужчину за момент до того, как он разорвал их объятия. Воспоминание о том, что он тогда увидел, облегчило его задачу. Он должен доказать, что планы Себастиана в отношении Бет Риджвей бесперспективны и что он должен понять, как глупо вообще строить серьезные планы с замужней женщиной. Поэтому он резко сказал, отвечая на замечание Себастиана:

— Какая разница сколько ей было лет? Когда это юный возраст и наличие супруга разделяло любовников?

Себастиан тяжело перевел дух, ему казалось, что земля разверзлась у него под ногами и он стоит на краю огромной черной пропасти. Он мог поклясться, что Бет не принадлежала к тому типу женщин, которые вообще могут быть чьими-то любовницами, нарушая супружескую верность. Но он же видел ее в руках у Рафаэля, видел, как тот нес ее в отведенную ей спальню, более того, Рафаэль сам признался, что он и Бет были любовниками и уже довольно долго. Огорченный, с обливавшимся кровью сердцем, смотрел Себастиан в лицо Рафаэлю. Ему хотелось бы обозвать его лжецом, но удерживало то, что в запале Рафаэль может сказать всю правду — сопротивление Бет, которое она поначалу оказала Рафаэлю, вовсе не должно было означать, что она не предрасположена к интригам с другими мужчинами. Но он просто не мог и не хотел поверить, что она такая, и упрямо твердил: