Коктейль ненависти - Борис Бабкин

– Знаешь, Коля, – всхлипнула Александра Андреевна, – я сегодня видела Женю во сне. Он жаловался, что ему плохо. Он живой, Коля.

– Сашка, – обнял ее муж, – перестань себя изводить и меня заодно. Дочь похоронили, и Женьки нет, и, наверное, больше мы его не увидим. Может, он уже мертв. И даже не узнаем, где его могила. – На его глазах выступили слезы. – Что-то я состарился, в жизни не плакал, а теперь часто глаза мокрыми становятся.

Саудовская Аравия

– Я не знаю, что именно привело вас ко мне, – улыбаясь, сказал Азиз полковнику полиции, – но поверьте, уважаемый, я живу в согласии с законами ислама и нашего государства. Да, – вздохнул он, – меня почему-то посчитали преступником и даже объявили в международный розыск. Но я встречался с агентами Интерпола и теперь считаю недоразумение исчерпанным. И вдруг являетесь вы с отрядом королевской гвардии и обвиняете меня в…

– Господин аз-Захави, – перебил его полицейский, – если бы мы вас в чем-то обвиняли, то сейчас вы беседовали бы со следователем. А я навестил бы вас не с группой офицеров королевской гвардии, а с отрядом особого назначения. Я здесь вот почему. У вас есть девушки для сопровождения?

– Да, уважаемый господин Казими, имеются.

– Мы это знаем, – кивнул Казими, – поэтому я здесь. Мы бы хотели, чтобы вы выделили трех девушек для сопровождения высоких чинов египетской полиции. Они приезжают к нам с рабочим визитом, но всякая работа требует отдыха, и мы будем вам очень признательны, если вы нам поможете…

– Разумеется, – улыбнулся Азиз. – Выбрать девушек вы можете сами. Но напоминаю, полковник, эти девушки для сопровождения, а не для постельных утех. Кроме того, они могут защитить от нападения.

– Этого не понадобилось. Охрану мы обеспечим. Обещаю вам, что девушки будут только сопровождать гостей.

– Я верю вам, полковник. Было два случая, когда девушек обидели. Я стараюсь сделать их жизнь действительно хорошей. Они не знали счастливого детства, поэтому пусть достойно живут сейчас. Они девственницы. Когда каждая из девушек достигнет двадцати двух лет, я буду думать о хорошей работе и замужестве для них. Слава Аллаху, у нас пока не процветает разврат, как у гяуров, и можно стать одной из жен порядочного человека.

– Когда я увижу девушек?

– Через час. Но вы здесь, уважаемый, не только ради этого. Позвольте узнать, что еще привело вас ко мне?

Полковник кашлянул.

– Вы правы, многоуважаемый. В службу безопасности его величества обратились американцы. Они утверждают, что вы сотрудничаете с известным миру террористом, главарем…

– Это было давно, – перебил его Азиз. – Но я не сотрудничал с «Аль-Каидой». – Просто старался помочь народу Ичкерии сбросить иго России и финансировал сопротивление истинных мусульман. Но когда там погиб мой сын, я переосмыслил свое отношение к этой войне. Ибо на войне гибнут мужчины, а не дети, которых удерживают под стволами автоматов в захваченном «Норд-Осте». Когда стало известно о захвате детей в школе, я понял, что эта война не угодна Аллаху. Поэтому я и не поддерживаю никаких отношений с Усамой бен Ладеном. Гибель сына открыла мне глаза, и я не раз заявлял, что воевать надо с армией врага, а не посылать шахидов на рынки, а тем более в мечети. Что касается моего бизнеса с наркотиками, то, надеюсь, ты не забыл, Абдул аль-Казими, о своих счетах в банках Египта?..

– Да я просто хотел предупредить вас, – торопливо ответил полицейский.

– Думаю, это действительно так, – усмехнулся Азиз. – Но если уж ты здесь, хочу сказать: на территорию моих владений уже трижды пытались проникнуть неизвестные. И что еще обо мне говорили янки?

– Все, что узнаю я, узнаете и вы, уважаемый Азиз, – заверил его Абдул.

– Я очень хочу попасть в сопровождение, – сказала темнокожая стройная девушка.

– Зачем, Амина? – спросила кудрявая негритянка. – Египтяне…

– Не надо, – улыбнулась та. – Все-таки там моя родина, и я хочу встретиться с представителями власти Египта. Надеюсь, вы, уважаемый Иса, поможете мне.

– Конечно, – самодовольно улыбнулся лысый толстяк. – Ты знаешь обычаи Египта. Я сделаю все, чтобы ты попала в сопровождение. Но надеюсь, ты понимаешь, Амина, что в этой жизни ничего просто так не делается. Ты будешь должна мне два танца в баре Эр-Рияда. Я собираюсь по делам в столицу, ты будешь в группе сопровождения и станцуешь для меня.

– Я согласна, господин. – Амина поклонилась.

Женя откинулся ни спинку плетеного кресла и посмотрел на градусник. Вздохнув, закрыл глаза.

– Столько я хотел сделать, – прошептал он. – И все сам испортил. Но тогда думал, что поступаю правильно. Обиделся, даже отравиться хотел, – усмехнулся он. – И вот что из всего этого вышло. Хорошо, что в моей жизни были Ден, Войнов, Трофимовы, Лидия Павловна и Настя и Яков Борисович. Если бы не Яков Борисович, не знаю, что было бы. А вот отчиму я так и не набил морду, его убили. Если бы я остался прежним и не было Сибири, я бы не пережил похищения. А сейчас хоть и тяжело, но я живу и даже улыбаюсь. Странная все-таки жизнь. Человек сам устраивает свою судьбу. Я и подумать не мог, что окажусь в таком положении. И все из-за наркотика. Я создал новое вещество, потому что это не удалось ни Юдину, ни Асташину. А я сумел. И сейчас расплачиваюсь за это. Сколько людей уже отдали жизни. – Он встал, пошевелил плечами и несколько раз присел. Взяв серебряный кувшин, сделал несколько глотков. – Азиз все настойчивее просит о большем количестве вещества. Я могу это сделать, но не буду. А если придется выбирать между мучениями и работой? – Он тяжело вздохнул. – Не знаю. Я не герой. Лучше об этом не думать, потому что не знаю. А ответить скоро придется, чувствую. Но если увеличивать количество, можно потерять качество. Устроит ли это Азиза? А если он пойдет на такой эксперимент? Я никогда не верил в то, что Бог существует. А сейчас очень прошу помощи. Я нуждаюсь в совете. Точнее, наверное, в поддержке. Я мечтал стать ученым, чтобы приносить людям пользу. Как я обрадовался, когда сумел получить новое болеутоляющее средство. А наркотик… Как мне все это надоело! Во мне постоянно живет страх. Я боюсь всего и всех. Потому что понимаю – я курица, несущая золотые яйца. Остается удивляться терпению Азиза. Он надеется, что скоро я буду выдавать больше продукции. Продукции, – вздохнул он. – Слово, далекое от реальности. «Формула счастья» – рецепт беды. Беда – согласен. Наркотик – кратковременное счастье. Скольких умных, сильных и талантливых людей погубили наркотики. Интересно, когда Азиз потребует увеличить выпуск? Пока только просит, но уже чаще и требовательнее. А тут еще этот очень неприятный человек, – вспомнил он заходившего к нему мужчину в камуфляже цвета хаки. – Кто он, этот Говард? Наверное, какой-нибудь партнер Азиза. Азиз ему многое позволяет. Если потребуют увеличить количество, я не знаю, что делать. – Женя включил телевизор.

* * *

– Знаешь, – сказал Говард, – средство замечательное, в организме нет потребности повторить ощущение. Но ты понимаешь, Азиз, что с таким мизером мы не можем выйти на рынок? Американцы говорят: «Если тебе попал в руки лимон, сделай лимонный сок и получишь деньги, чтобы купить два, а то и три лимона». Как я понял, ты не можешь уговорить своего гения увеличить выпуск зелья. А почему бы не заставить? Парень слаб и телом, и душой. Достаточно повысить голос, и он сделает все, что тебе надо. Я помню, – он улыбнулся, увидев, что Азиз хочет ему возразить, – что в этом случае будет не то качество. Да и черт с ним, с качеством. Ты попробуй получить количество, а о качестве будут судить наркоманы. В конце концов, найти таких подопытных нетрудно. И поторопись, наркотик дешевеет, большая конкуренция, а качество оценивают только те, кто имеет деньги. Так что шевелись.