Сафари на Жар-птицу - Дарья Калинина

— Да, не могу скрывать, мы с Хильдой были любовниками. От этого и пошли все мои несчастья. Связь наша длилась несколько лет. Я успел привязаться к ней. А она… она, как выяснилось, просто использовала меня.

Янина внимательно слушала. И при первой же возможности вставила свое замечание:

— А когда Хильде взбрело в голову, что она брата больше не любит и что мужчины ей вообще безразличны, она его бросила.

— Без всякого сожаления, без колебаний, пришла как-то вечером и поставила меня в известность, что мы больше не вместе. Сестра всегда дружила с Хильдой. И тут она также приняла ее сторону. Я лишился сразу двух близких мне людей — и подруги, и сестры.

— Конечно, в то время брат сильно пострадал! Его же больше никто не хотел содержать. У него даже на этой почве случился нервный срыв. И он пытался излечиться от него самостоятельно, принимая опиаты.

Следователь перевел взгляд на Щеглова и нахмурился:

— Вы употребляете наркотики?

— Это все в прошлом!

— Был такой период в его жизни, — снова вылезла вперед Янина. — И довольно долгий.

— Но я хотел забыться! Поймите, мне было больно. Эта женщина причинила мне сильную душевную боль. Я хотел избавиться от нее.

— И выбросились из окна.

— Да. В итоге я получил тяжелую травму позвоночника, но, как ни странно, физическая боль исцелила меня от боли сердечной. Я разлюбил Хильду. И в наркотиках больше не нуждался.

— Наркота ему стала не нужна. Теперь он думал лишь о том, как бы отомстить Хильде. Как бы уничтожить ее.

Щеглов с ненавистью взглянул на свою сестру.

Потом перевел взгляд на следователя и заявил:

— Слушайте, если хотите, чтобы у нас с вами состоялся нормальный диалог, уберите ее.

Янина в ответ лишь фыркнула:

— Сама с удовольствием уйду!

Следователь кивнул.

— Не волнуйтесь, вы без внимания все равно не останетесь. Вами там займутся.

Янина снова фыркнула и вышла, сопровождаемая конвоем. После оказанного ею сопротивления к ней были применены повышенные меры безопасности.

Когда она вышла, следователь наклонился к Щеглову и доверительным тоном произнес:

— Ваша сестра не слишком вас любит.

— Эта стерва никого не любит. Только себя и деньги!

Дальше Щеглова даже не надо было подбадривать. Он охотно разговаривал о сестре, ведь эти разговоры уводили следствие от него самого. Что касается Янины, то когда она оказалась в соседней комнате, к ней сразу подсел старший помощник следователя, который и заговорил с ней точно таким же доверительным тоном. Он тоже присутствовал в начале допроса и понял, как нужно вести дело с этими двумя.

— Вернемся к душевным переживаниям вашего брата, — произнес он.

— Трус и жалкое ничтожество! Послала же судьба такого никчемного брата! Вот у других братья как братья! Сестрам во всем помогают. А у меня что? Какое-то недоразумение, а не брат. Вместо того чтобы помогать мне, сам все время клянчил о помощи.

— После получения инвалидности он переехал в квартиру, расположенную по соседству с квартирой его бывшей любовницы. Зачем? Хотел следить за ее жизнью?

— Брат думал, что, может, Хильда еще передумает. Не сразу, но со временем разочаруется в том образе жизни, который она выбрала, и вернется к нему. Была у него такая надежда. Все-таки им было хорошо вместе.

— Это ему было хорошо. Ваш брат жил за счет своей любовницы. Она его полностью содержала. Он же нигде не работаете, не так ли?

— Он художник! Мастер фотографии. Его работы выставляются в лучших залах.

— Но вы знаете, что ваш брат — это не вы, он ленится работать. И официально он не имеет почти никакого дохода.

— Мастер не должен быть ремесленником, — хмыкнула Янина. — Брат говорит: «Я работаю, когда ко мне приходит вдохновение. Я творю для будущего!»

— Допустим. Так что там насчет его бывшей любовницы? Он ее так и не простил?

— Думаю, он пытался, но не смог. Впрочем, внешне они ведь с ней остались друзьями. Брат никогда не устраивал Хильде истерик. А после того, как он стал инвалидом, Хильда даже ему сочувствовала, помогала материально. Это она нашла обмен, чтобы он жил рядом с ней. Но это было так унизительно! Брат мечтал, чтобы эта гордячка валялась у него в ногах! Чтобы она молила его о пощаде! Он хотел причинить ей такую же боль, какую она причинила когда-то ему самому!

— Это мы поняли. Какие действия он для этого предпринял? Это ведь он убил гражданина Малышева?

— Убил. Но это была самооборона.

— Малышева ударили по голове сзади. Ваш брат подкрался, когда жертва сидела на табурете, спиной к своему убийце, и ударил его молотком для отбивания мяса по голове. А потом еще и еще. Это совсем не было похоже на оборону.

— Когда я говорила про самооборону, то имела в виду, что этот Малышев был опасен! Он ведь на всю голову больной! Думаете, я не знаю, зачем он пришел к Хильде домой? Он собирался подкараулить и убить там Еву. Он совсем свихнулся от ненависти к ней. Она его бросила, ушла от него к Хильде. А он поклялся отомстить обеим!

— Значит, ваш брат ненавидел свою бывшую любовницу Хильду, а Малышев ненавидел свою бывшую жену Еву. На почве общих интересов этим двоим было бы логичней друг с другом подружиться.

— Малышев был неуправляем. С кем-то другим еще можно было бы найти общий язык, но с этим товарищем — нет. Уму непостижимо, каким местом думала Ева, связывая свою жизнь с таким типом!

— Как Малышев попал в квартиру Хильды? Это ведь ваш брат дал ему ключи?

— Да, у брата были ключи от всех квартир в подъезде. Люди ему доверяли. Когда Малышев появился у дверей Хильды, брат дал ему ключи от ее квартиры. А спустя некоторое время незаметно зашел в квартиру Хильды, убил Малышева, забрал ключи и ушел, оставив дверь приоткрытой. Когда его полицейские спросили, видел ли он Хильду в день убийства, брат указал в качестве времени ее прихода время убийства Малышева. Он ведь лучше кого бы то ни было знал, в какой час был убит Малышев.

— Ваш брат хотел подставить Хильду, чтобы это ее обвинили в убийстве Малышева.

— Разумеется! И у него почти все получилось. Орудие убийства — молоток был густо заляпан отпечатками пальцев Хильды. А брат использовал перчатки, поэтому его отпечатков на ручке молотка не оказалось. У Хильды был мотив, чтобы желать смерти Малышеву. Тот преследовал ее близкую подругу. А мой брат даже не был знаком с этим человеком. В общем, Хильду должны были обвинить в убийстве Малышева и посадить на долгие-долгие годы за решетку.

— Но сама Хильда у себя дома в тот день даже не появлялась?

— Конечно, нет. Она в это время уже сидела у себя на даче в колодце.