Дорогая Жасмин - Бертрис Смолл

— Что? А я разве вам не друг? — притворно обиделся Джордж Вилльерз, стоявший между тронами. Теперь настала очередь Жасмин рассмеяться.

— О, Стини, конечно, вы тоже мой друг. Я бы хотела стать свидетелем вашего ослепительного восхождения, и, если пообещаю иногда писать вам, вы ответите и расскажете обо всех ваших победах? — спросила она, подавая ему руку. — Когда-то мой дядя Конн считался первым придворным красавцем. Кажется, вы по праву унаследовали его славу. Однако, боюсь, он не был таким осмотрительным, как вы, и королеве пришлось поскорее женить его, чтобы уберечь от беды. Джордж Вилльерз взял тонкие пальцы, унизанные кольцами, каждое из которых стоило целое состояние, и почтительно поцеловал.

— Можете быть уверены в моих чувствах, мадам, и если вы найдете время написать мне, я постараюсь сообщить вам все самые последние восхитительные сплетни, которых вы просто не услышите, живя где-то в глуши. Неужели вы действительно собираетесь проводить зимы в Шотландии?

— Конечно.

— Вам так нравятся дожди и туманы?

— С чего вы взяли? — удивилась Жасмин.

— Я слышал, что в Шотландии постоянно пасмурно и небо затянуто грозовыми тучами. Правда, ваше величество?

— Да, но к этому можно привыкнуть, — заверила королева.

— Что за очаровательная сцена, — злорадно прошипел сзади чей-то знакомый голос.

Жасмин, узнав маркиза Хартсфилда, даже не потрудилась обернуться, лишь глаза потемнели от гнева.

— Добрый день, ваше величество, — поклонился Пирс Сен-Дени, намеренно игнорируя Джорджа Вилльерза.

— Здравствуйте, милорд, — вежливо ответила королева, гадая, что ему понадобилось. Возможно, он снова затевает очередную смуту. Пирс и в самом деле не умеет достойно проигрывать.

— А куда подевался ваш любовник, мадам? — глумливо осведомился Сен-Дени.

— Его величество дает аудиенцию лорду Лесли, хотя вряд ли это вас касается, милорд, — бросила Жасмин, все еще не глядя на него.

— И король, вне всякого сомнения, в эту минуту говорит ему, что ваш маленький бастард скоро будет отдан на воспитание кому-нибудь более достойному, чем такая мать, как вы, мадам, — презрительно бросил маркиз. — Я сам просил поручить мне опеку над ребенком, и, поверьте, сумею сделать его верноподданным гражданином, поскольку стану растить при дворе, рядом с их величествами и августейшим дядей. Разумеется, я не собираюсь тащить мальчика в варварскую страну, где он превратится в настоящего дикаря и не получит воспитания, подобающего сыну принца!

Жасмин побледнела и вне себя от гнева повернулась к Пирсу Сен-Дени:

— Достойному? Вы считаете себя достойным воспитывать моего сына? Вы человек, который, насколько мне известно, не способен получить наслаждение в объятиях женщины, прежде чем всячески не унизит и не истерзает ее? Да я прикончу вас и всякого, кто вздумает отнять у меня сына или кого-нибудь из моих детей! — прорычала Жасмин. — Вы, милорд, не имеете права даже притронуться ни к одному ребенку на свете!

Маркиз Хартсфилд жарко вспыхнул — Жасмин не испугалась прилюдно обличить его в тайных пороках! Но прежде чем он успел что-то сказать в свое оправдание, королева спокойно заявила:

— Жасмин, дорогая, не слушайте его. Король не собирается делать ничего подобного! Он прекрасно осведомлен о недостатках и слабостях маркиза. — И, ободряюще положив руку на плечо молодой женщины, рассерженно обратилась к Сен-Дени:

— Сэр, вы забываетесь!

Пирс Сен-Дени, потрясенный неожиданным упреком, еще больше обозлился. Однако королева, сама того не ведая, помогла ему.

— Но если не я, мадам, — тогда, может быть, граф Бартрам получит ребенка? Я слышал, что он просил короля об опеке над герцогом. — И, взглянув на Жасмин, ехидно добавил:

— Лорд Стоукс считает вас распутницей, мадам! И утверждает, что женщине смешанной крови нельзя позволить растить сына христианского принца, пусть и рожденного вне брака. Он даже оспаривает чистоту вашего происхождения, и недаром: разве не вы появились на свет, когда ваша мать еще не была замужем за графом Брок-Кэрном, леди Линдли? А это означает, что вы тоже бастард, не так ли?

Тут Жасмин наконец не выдержала. Она ударила его по лицу — огромный овальный бриллиант из Голконды, сверкавший на ее среднем пальце, раскроил щеку маркиза от уголка правого глаза до самого рта.

— Я индийская принцесса, рожденная от Великого Могола, — холодно бросила она истекающему кровью Сен-Дени. — Боюсь, здесь, среди порядочных людей, единственный ублюдок — это вы! — И, вырвав руку у Джорджа Вилльерза, добавила:

— Могу лишь повторить всем присутствующим, что своими руками убью любого, кто попытается похитить у меня ребенка. Я мать и опекунша своих детей, и никто, кроме меня, не годится им в воспитатели. — Она гордо вскинула голову и улыбнулась маркизу:

— Похоже, милорд, больше вы никогда не будете таким же красивым, как до сего дня, когда вам пришло в голову оскорбить меня и очернить мою репутацию. Какая жалость!

Жасмин повернулась, присела перед королевой и направилась к выходу. Сердце оглушительно колотилось, ярость застилала глаза. Неужели Яков Стюарт снова хочет вмешаться в ее жизнь?

Королева окликнула Жасмин, но та ничего не слышала: взгляд ее упал на графа Бартрама, входившего в зал под руку с затворницей-женой, решившей сегодня, по-видимому, изменить своим привычкам. Жасмин заступила им дорогу.

— Как вы смеете? Пытаетесь украсть у меня сына, милорд? — вскрикнула она. — Так вот, предупреждаю, ни вы, ни ваша лицемерная женушка-пуританка его не получите!

И, протиснувшись мимо супругов, покинула зал, не обращая внимания на потерявшую сознание графиню Бартрам, — бедная женщина была так испугана угрозами этой черноволосой мегеры, что позже клялась, будто глаза Жасмин полыхали адским огнем. Муж прикладывал все усилия, чтобы супруга не рухнула на пол, что оказалось нелегкой задачей — Мэри Стоукс давно уже распростилась с девически стройной фигурой.

Королева Анна поджала губы, чтобы не рассмеяться. Стини, кажется, тоже находил эту сцену весьма забавной, но оба постарались не выказать неуместного веселья. Королева вручила окровавленному маркизу свой платок. Его дублет уже был непоправимо испорчен.

— Ничего, милорд, от этого не умирают, — сухо заметила она.

— Я требую, чтобы ее арестовали! — разъяренно завопил маркиз.

— Не выйдет, — заявила королева. — Вы намеренно солгали ей, милорд, пытаясь всячески уязвить, и сами навлекли на себя кару. Понимаю, вы злы на леди Линдли за отказ стать вашей женой, но она с самого начала не скрывала от вас своих истинных чувств. Стини весьма мудро избежал унижения, но ваша алчность и желание завладеть не только деньгами леди Линдли, но и приобрести власть с помощью ее детей привели вас к неминуемому краху. Я вам больше не друг, милорд. И непременно расскажу королю о ваших порочных склонностях и посоветую не делать несчастной ни одну девушку из порядочной семьи! Лишь Господь знает, что случится с ней при таком муже! А теперь убирайтесь с глаз моих!