Вальс ведьмы - Белен Мартинес

– Все заключенные находятся без защиты? – спросила я.

– Только те, кто не следует здешним правилам, – ответил Фрэнсис Йель и глазом не моргнув.

Через несколько метров мы погрузились в почти абсолютную тьму, едва приглушенную несколькими факелами, которые были вбиты в каменные стены. Здесь не было ни газовых ламп, ни вентиляции. Воздух почти не годился для дыхания.

Камеры начинались в конце длинного коридора, по которому мы шли. Здесь были только толстые ржавые решетки, за которыми заключенные – мужчины и женщины – лежали в своих кроватях. Некоторые, казалось, задремали, других трясло, и их рвало на пол; между плевками они просили, чтобы им принесли связку омелы.

Кто знает, если Фрэнсис Йель обнаружит, что позади нас идет Красная кровь, на которого я наложила заклинание, чтобы сделать невидимым, возможно, в будущем я тоже могу стать одной из них.

Через каждые несколько метров стояли несколько охранников. Все они делали реверанс, когда старший член проходил мимо них, но бросали двусмысленные взгляды на Тринадцатого и на меня. Иногда они даже смотрели на пространство позади нас, и меня пробирал озноб.

Тюрьма «Святой Мученик» была настоящим лабиринтом. Как бы ни пытался сбежать заключенный, невозможно было не заблудиться в этих одинаковых коридорах. Пребывание здесь могло свести с ума кого угодно.

Возможно, приехать сюда действительно было безумием. Большинство заключенных, казалось, были не в своем уме, а Алистер Вейл провел здесь почти двенадцать лет.

Я потеряла счет времени, прежде чем мы дошли до конца. Там нас ждал лифт, который больше походил на вилочный погрузчик, с открытыми дверями. Фрэнсис Йель быстро вошел в него, и остальные (включая Андрея) последовали за ним.

– Спуск, – сказал он, поднимая руку.

Заклятие пришло в действие, и через мгновение лифт начал головокружительно двигаться вниз. Я вцепилась в маленькие перила, по ощущениям мой живот поднялся до самого рта. Казалось, мы падали без тормозов.

– Алистер Вейл находится в нашей самой безопасной камере, в ста метрах под землей.

Несколько секунд спустя лифт резко остановился, и я задохнулась, так и не вернув свои внутренности на место.

Коридор, в который мы вошли, был заполнен солдатами – все в форме, с поясами, набитыми острыми шипами, маленькими зельями и склянками с алхимическими элементами, готовыми к использованию. Они даже бровью не вели, когда мы проходили мимо.

В конце была железная дверь с длинной тонкой щелью, в которую едва могла пролезть тарелка. Вместо дверной ручки было что-то похожее на острый кинжал.

Фрэнсис Йель прислонил к нему кончик указательного пальца.

– Дверь открывается только кровью Высшего члена Ковена, – сообщил он, после чего надавил на палец.

Несколько крошечных капель крови потекли с его кожи, и внезапно меня поразила увиденная серия щелчков и шипений. Казалось, десятки, а то и сотни засовов открываются одновременно.

Фрэнсис Йель, с еще кровоточащим пальцем, резко открыл дверь и зашипел:

Хаахиш.

Проклятие. Красный свет вырвался из его рук и ударил прямо в тело, лежащее в углу камеры, очень похожей на ту, что мы видели на верхних этажах. Заключенный, находившийся в ней, отлетел к стене и остался лежать на ней, скрестив руки и ноги. Его грязные растрепанные волосы, доходящие ему до плеч, скрывали его лицо.

Я почувствовала, как Андрей вздрогнул у меня за спиной.

– Мистер Вейл, как видите, к вам пришел особый посетитель, – сказал Фрэнсис Йель ледяным голосом, который я слышала на собраниях Ковена. – Я знаю, что вот уже несколько лет вы не сталкивались ни с одной другой Черной кровью, поэтому призываю вас вести себя прилично и не пытаться сделать что-либо, что могло бы вызвать отвращение у мисс или ее Стража. Вы бы наверняка не хотели провести еще один месяц в темноте, верно?

Алистер Вейл повернул голову к маленькому факелу, который висел на противоположной стене, – единственному источнику света в этом душном помещении.

– Нет. Обещаю вам, что буду вести себя цивилизованно, – ответил он срывающимся голосом. Как давно он ни с кем не разговаривал?

Фрэнсис Йель ответил сухим кивком и повернулся ко мне.

– Он не сможет к вам прикоснуться, не волнуйтесь. Проклятие не позволит ему двигаться. – Он направился к двери и посмотрел на мужчину через плечо. – Я дам вам несколько минут, не больше.

– Большое спасибо, – пробормотала я, прежде чем гигантская дверь закрылась.

Я повернулась к Алистеру Вейлу, мое сердце стучало в ушах, но в тот момент, когда мои глаза упали на него, я резко отступила назад и врезалась в Андрея, который поймал меня в свои объятия, пока Тринадцатый стоял перед нами, оскалив зубы – шерсть у него тотчас встала дыбом.

Алистер Вейл больше не был прикован к стене, как один из тех деятелей в католических церквях, к которым нам время от времени приходилось ходить, чтобы оставаться на виду. Вместо этого он удобно расположился, сидя на своей кровати, будто никакого проклятия никогда не существовало. Плавным движением он откинул волосы с лица.

– Я знал, что этот момент рано или поздно наступит, мисс Кейтлер.

Он был красивым, будучи в моем возрасте. Я видела его фотографию, спрятанную родителями. Гладкая кожа, волосы цвета меда, большие светлые глаза, веснушки. Сейчас он по-прежнему был привлекателен, несмотря на слой грязи, из-за которой его кожа стала серой, а волосы черными. Его тюремная одежда состояла из старой туники, доходящей до щиколоток, которая, казалось, с минуты на минуту разорвется. Ситуация выглядела странно, потому что создавалось впечатление, что он чувствует себя совершенно комфортно, как будто он принимал нас в вестибюле своего дома, а не в камере строгого режима в «Святом Мученике».

– Чего я не предполагал, так это того, что рядом будет невидимый парень Красной крови. – Он вытянул палец, ставший практически черным, и указал на пустое место в камере. – Давайте заключим сделку. Вы не скажете этому чертовому старику, что я избавился от проклятия, а я не скажу ему, что он поместил Красную кровь в свою камеру.

– Тебя отделили от твоего Стража, – вздохнула я, делая еще один шаг назад. – Они изгнали тебя, отняли у тебя всю твою магию, как это возможно…

– Так мы уже перешли на «ты»? Одно из двух: либо времена изменились, либо же вы очень грубая молодая девушка.

Я крепко сжала кулаки, и внезапный порыв ветра пронесся мимо меня, ударяя в дверь и угрожая погасить единственный свет в подземелье.

– Какого уважения заслуживает убийца?

Алистер Вейл поднял руки, словно призывая к миру, и прислонился к холодной стене.

– Будьте осторожны, мисс Кейтлер, на вашем месте я бы не стал