Мудрец острова Саре - Джулия Дин Смит

— Мы заготовили столько припасов, сколько в наших силах, — продолжила Тоня, взирая на груду шаров пеммикана. — Лук, семена, орехи, яблоки, ягоды… будем кормиться рыбой и сушеными бобами. Вот только в городе невозможно купить зерна для эля: народ не хочет расставаться с ним после плохого урожая. Да и олени в лесу будут не самые мясистые.

— Но у нас еще осталось немного денег Адама, я отдала Мэйсону только лишь половину. Не исключено, что нам встретится еще один богатый благодетель. — Атайя оперлась о стол локтями. — Людям не понравится, если мы начнем нормировать продукты и выдавать пайки.

Тоня недовольно фыркнула.

— А еще меньше им понравится, если в январе еда закончится, и им придется помирать с голоду.

Принцесса мрачно кивнула. Проведя большую часть жизни при дворе, она не знала, что такое остаться без пропитания зимой. Подобная перспектива ее не привлекала.

За дверью послышались резкие голоса… Атайя инстинктивно напряглась: один из них принадлежал Саттеру. Вскоре он ворвался на кухню весь красный. За ним вбежала Джильда, размахивая пальцем, точно сварливая жена.

— Мне плевать, если вам это кажется унизительным, мой господин, — ругалась она, с иронией произнеся последние два слова. — Вы будете рыть ямы под хранилище, нравится вам это или нет. Быстро возвращайтесь к работе…

Саттер резко развернулся, так что закружилась его подбитая мехом накидка: настоящий граф в гневе.

— Чтобы замерзнуть до смерти? И в моей комнате чертовски холодно, а снаружи вообще невыносимо!

— По крайней мере у вас есть комната в дортуаре, — спокойно отметила Тоня, не сводя с него взгляда. — Вы не живете в палатке или в шалаше из сосновых веток и соломы, как многие другие.

— Они по крайней мере наслаждаются личным пространством! Я с детских лет ни с кем не делил спальни! А этот деревенщина Дэвис настаивает, чтоб его грязный поросенок оставался в помещении ночью, поэтому там не продохнуть, — фыркнул он. — Я не крестьянин, чтобы ночевать с животными.

Атайя медленно поднялась на ноги. Поведение Саттера никогда не было хорошим, а теперь ухудшалось вместе с погодой, и ей он уже надоел.

— Да хоть оборитесь тут, — процедила она сквозь зубы. — Легче вам от этого не станет. В дортуаре уже втрое больше народу, чем он может вместить, а значит, придется потесниться.

Саттер бросил на нее сердитый взгляд, надув губы.

— И не говорите мне, что заслуживаете больше, потому что являетесь сыном барона, — продолжила она, предугадав его следующий довод. — Если думаете, что меня это впечатляет, то очень ошибаетесь.

Он уже не первый раз пытался титулом добиться лучшей еды и жилья, и Атайе приходилось прибегать к одной и той же ненавистной тактике.

— Если вы не собираетесь делать свою часть работы по хозяйству, — сказала она в заключение, — то и обед не получите. Это понятно? А теперь идите и копайте, как прикажет Джильда.

Саттер был упрям, но не глуп. Он знал толк в королевских приказах.

— Мы должны сражаться с Трибуналом, а не ямы в лесу рыть, — пробормотал он, надменно фыркнул и гордо вышел прочь.

Атайя сжала кулаки, едва сдерживая желание вбить в Саттера здравый смысл силой: он никак не хотел отказаться от идеи создать армию колдунов и сражаться с врагом. Вести о проповедях Ауреля в Килфарнане только подлили масла в огонь. Еще он не желал выполнять свои обязанности по хозяйству. Что противоестественного в том, чтобы принять участие в заготовке еды для самого же себя? Разве можно жаловаться, когда приходится разделять с кем-то драгоценное жилье? Число людей в лагере растет, погода стоит ужасная, из чего следует, что любой уголок монастыря будет служить приютом. Саттер не одинок в постигших его несчастьях, но никому не придется терпеть их дольше нескольких месяцев. Обучившись, колдуны смогут жить самостоятельно.

Что касается Саттера, то Атайя только обрадовалась бы, если б он ушел.

— Он самый несносный, — отметила Джильда, озвучив мысли принцессы. У женщины пылали щеки: то ли от холода, то ли от гнева. — Его трудно обучать, а еще трудней терпеть.

— Как движутся его заклинания? — спросила Тоня.

— Не слишком хорошо. Он ленив и тренируется в том случае, если кто-то из «простого люда» его задирает. Попросите Саттера наложить заклинание сохранения на продукты, и они сгниют через неделю. Нет, его интересует лишь боевая магия. Я сказала ему, что мы перейдем к ней после того, как изучим основы, но он и слушать не хочет. А защитные покровы — его самое слабое место, — взволнованно добавила Джильда. — Последний раз, когда ему поручили спрятать лагерь на ночь, наш барон все перепутал и наколдовал притяжение внимания. Слава Богу, что епископ не вздумал обыскать той ночью лес. Видимо, после неудачных попыток Люкин бросил затею выдворить нас отсюда.

Атайя открыла рот сказать, что нельзя расслабляться и недооценивать его упорство, как услышала скрип шагов по снегу, покрытому корочкой льда. Тотчас на пороге появился Джейрен, укутанный в пальто с капюшоном и шарфом.

— Атайя, пойдем в часовню, — предложил супруг, открыл лицо, на котором застыло редкостное выражение — любопытство с оттенком благоговения. — Тоня, тебе, наверно, тоже будет интересно. Пришел новый ученик…

Колдуны приходили каждый день, и Джейрен, видимо, нашел в новичке нечто особенное, если решил всем сообщить о его прибытии. Руки Атайи скользнули в перчатки из шкуры оленя, и принцесса вместе с Тоней последовали за ним.

В часовне оказалось два человека, а не один, к удивлению Атайи. У двери стояла светловолосая девушка и потягивала из кружки горячий сидр. Рядом с ней на пороге дрожал укутанный в толстое одеяло мужчина, одетый не по погоде. Свой сидр он держал правой рукой, а левая была забинтована льняными тряпками.

В отличие от него девушку Атайя узнала сразу.

— Эмма! — воскликнула принцесса. — Из Пайпвела…

— Ваше высочество, — тихо произнесла та в ответ, пытаясь сделать реверанс.

Атайя повернулась к Тоне с Джейреном: они понимали, что значит прибытие Эммы, обменялись взглядами и не проявили внешне никаких эмоций, чтобы никто не заподозрил неладного. Якобы удивление принцессы вызвано просто совпадением, что ей довелось увидеть знакомую.

— Как только я поняла, что являюсь лорнгельдом, решила найти вас, — произнесла Эмма нежным певучим голосом. — Этан сказал, что вы вылечили мне руку… Но, к сожалению, я этого не помню.

Хотя Атайя и была рада ее видеть, ей не давал покоя один вопрос.

— Как ты нас нашла? — поинтересовалась принцесса, подумав, что руны невидимы для колдунов на ранних стадиях мекана.

— Это я ее привел, — заявил дрожащий мужчина, поднимаясь на ноги.

Он посмотрел на Атайю взглядом полным уважения, и ей показалось, что она должна его знать. Джейрен с Тоней явно признали его за своего и обняли.