Ну, Зайцева, погоди! - Алла Биглова

– Мама! – усмехнулся Влад.

Рассмеялась. Эта женщина только что дословно описала моё состояние. Да и, наверное, состояние любого студента, которому было не плевать на свои оценки.

– Что, Владик? У нас в семье вот-вот появится ещё один отличник! – рассмеялась она, наливая нам шампанское.

Вздрогнула, и от её слов по спине побежали мурашки. Кажется, его семья, впервые увидев меня, отнеслась ко мне гораздо лучше, чем мои родные родители.

Мы просидели допоздна, хорошо проведя время. Из окон были хорошо видны фейерверки и салюты. И, что примечательно, родители, без лишнего чванства и ханжества уложили нас вместе.

Я словно попала в другой мир, неизведанный мне ранее.

Владислав

Ничто не предвещало беды. Мы нежились в постели, готовясь совершить один из семи смертных грехов, но нас безбожно прервали.

Утро третьего января началось крайне отвратительно. Со звонка мамы Иры. Любимая ещё толком не проснулась, было восемь часов утра.

Я взял трубку без разрешения.

Оно мне и не требовалась.

– Ирина, какого чёрта ты, как распутная девка ночуешь не дома?! Мы приехали забрать тебя из этого города похоти, разврата и грязи, а ты шляешься по мальчикам!

– И вам доброе утро, Алёна Игоревна. Рад с вами познакомиться, – усмехнулся я, потому что это означало лишь одно: игра началась.

Я не боялся. Эти двое взрослых людей были для меня никем.

– Простите, кого я сейчас слышу? Вы один из мужчин, которые сняли мою дочь на ночь? Неужели, она всё-таки начала подрабатывать проституткой? Так и знала, что просто так на одну стипендию не выживешь!

Поразился тому, насколько су… стервой была мать Иры. Как искусно врала, сочиняя на ходу. Или, быть может, готовилась к этому разговору? Девушка уже проснулась с недоумением глядя на меня, но я лишь отмахнулся.

Алёна Игоревна прекрасно знала, что я у Иры единственный. Знала и то, что кроме как на стипендию, Ира жила на поощрения профкома и мизерную зарплату старосты от деканата. Но ведь этой неугомонной женщине так хотелось рассорить нас.

– Простите, Алёна Игоревна, но я её сутенёр и все деньги забираю себе, – вновь усмехнулся, с предвкушением ожидая реакции этой ненормальной.

Мой крпсавица, услышав это сочетании имени, вздрогнула. Она словно только сейчас осознала с кем я разговаривал. Осознала и стала похожа на глупого и беззащитного зайца. Она и являлась таковой против этого воплощения зла в виде злой ведьмы. Как жаль, что в реальности злодеями, порой, оказываются не мачехи, а настоящие родители.

Ну, ничего. Я тот самый серый волк, который готов тебя, Зайцева, защитить.

Забавно. Ну, Зайцевы, погодите!

– Что, простите? – после затяжного молчания уточнила женщина.

– Я ответил вам такой же чушью, какую вы представили мне. Ну, и раз вы настроены наконец-то говорить серьёзно, представлюсь. Меня зовут Владислав Павлович, я преподаватель вашей дочери. Не беспокойтесь, я сам недавно закончил аспирантуру и разница в возрасте у нас небольшая, – сделал небольшую паузу, дав время понять. – По совместительству я будущий муж вашей дочери. И, если вы хотите встретиться и поговорить без обивняков, я готов с вами познакомиться.

Ира слушала наш разговор с вытаращенными глазами. Я давно поставил громкую связь. Пусть наслаждается маминым недоразумением.

– Выскочка! Кто позволит тебе жениться на моей дочери! Мы такого согласия никогда не дадим! – взвизгнула она. – Мы и вовсе хотим забрать нашу дочь из этого рассадника садомии!

– О, прекрасно. Значит, вы хотите разговор в такой форме. Тогда, напомню, мы живём не в Средневековье. Ваша дочь совершеннолетняя и, по закону, сама может распоряжаться своей жизнью, хотите вы этого, или нет. Понимаете вы это или нет, – сделал небольшую паузу, чтобы женщина осознала мои слова. Она молчала. – Если вы начнёте преследовать Ирину, или хоть как-то угрожать, то я, наверное, сразу же предупрежу вас. Моя мать – лучший юрист города. Если вы хотите оказаться в суде, а затем не только проиграть дело, но и получить запрет на общение и приближение к вашей дочери, то мы можем вам это устроить.

– Ты блефуешь, – голос женщины показался мне напуганным.

– Да, вообще-то ни капли. На тумбочке в комнате Ирины находится визитка. Прочитайте имя, фамилию, должность… Ну и познакомьтесь с моей матерью. Можете загуглить. Вы найдёте её личный сайт, почитаете о достижениях…

Я был совершенно спокоен. Я обсудил всё это со своей мамой заранее. Она тяжело вздохнула, коротко бросив «бедная девочка». И согласилась биться до конца.

– Никакому лучшему адвокату не захочется мараться о проблемную девчонку и работать бесплатно, – в очередной раз брызнула ядом «мать».

И откуда такие берутся…

– Ну, а теперь давайте вернёмся к началу разговора. Напоминаю, я представился, как будущий муж вашей дочери, но вы, видимо забыв вытащить бируши из ушей, прослушали это. А раз я скоро стану её мужем, то она станет частью моей семьи. А это веская причина, чтобы побороться за неё в суде перед людьми, которые пытаются лишить её свободы, выпячивая гордое «я её породил, я её же и убью». Повторюсь, Ирина – не ваша собственность, а человек со своими правами, которые мы будем защищать.

«Биомать» бросила трубку. Кажется, это была первая победа в нашей будущей войне. Но, кто знает, может, ей хватит ума остановиться и осознать, что она не права?!

Ирина

Слушала спокойную речь Влада с удивлением. Не знала, что он готов был бороться за меня даже… с моими родителями.

Вообще, это походило на то, что принцессу спасал отважный рыцарь из лап свирепого дракона. Странное сравнение, учитывая, что драконом была моя родная мать.

Впрочем, мы пережили это утро, а следом ещё несколько дней. Бабушка вскоре мне позвонила и сообщила, что родители уехали домой.

– «Если хочет сгубить себя, свою карьеру и принести в подоле ребёнка – её дело. Вот только помощи от них не жди, когда это случится. Я с гордостью отвечу «я же говорила» и не пущу на порог», – процитировала бабушка слова матери.

– Ну, что тут скажешь… По себе людей судит моя матушка.

Пожала плечами, наплевав на все гадости. Это не первое, и не самое обидное, что я слышала от своей матери. Так зачем воспринимать на свой счёт ту грязь? Если и не принимать, то гадость останется в руках кидающего, но никак не обвиняемого.

Восьмого января, после Рождества, мы собрались довольно большой компанией в ресторане.

Лена пришла в вызывающем, красном коротком платье, с яркой помадой на губах. Её чёрные локоны струились по плечам. Роковая красотка, на которую обращали внимания чуть ли не все мужчины в помещении.