Лубянская ласточка - Борис Громов

Натали отлично понимала, что новый собеседник, особенно заинтересованный в развитии отношений, всегда дает о себе только ту информацию, которую он сам бы хотел о себе услышать. Хотя и ее всегда было полезно узнать.

«Харизмой ты, голубчик, обладаешь. Несомненно. И доверие умеешь вызывать. Однако лезет из тебя типичный коммивояжер, готовый всучить втридорога залежалый товар».

Клиффорд иногда начинал слегка заикаться в начале предложения, как будто ему что-то мешало собраться с мыслями. Затем его речь становилась плавной и уверенной. Заикался он не часто, и Натали решила в будущем проследить, в каких именно случаях это происходит.

«С тобой, парень, надо держать ухо востро», – твердо решила она, не представляя, правда, чем знакомство с этим обаятельным американским плейбоем может ей угрожать. Сигнал подавала все та же интуиция Натали. То, что она готова «объединить усилия в поисках развлечений, чтобы максимально разрядиться от городских стрессов и забот», как витиевато выразился очаровательный техасец, уже не подлежало ни малейшему сомнению.

Натали обладала интуицией дикого животного, сохранившего дарованные природой инстинкты. Не ошиблась она и на этот раз. К настоящему времени Клиффорд С. Хатчинсон стал самым успешным риэлтором среди бывших зеков во всем штате Техас. Об этом неожиданном и беспрецедентном феномене стоит подробно рассказать.

Родившись на небольшой ферме на западе штата, Клиффорд Хатчинсон к двадцати девяти годам успел испытать все превратности судьбы. Страдая тяжелой формой дислексии, или, как ее еще называют, «функциональной неграмотностью», он до четырнадцати лет не умел ни читать, ни писать. Все, включая его школьного учителя, считали, что он безнадежно умственно отсталый ребенок.

Клиффорд рос спокойным и скромным мальчиком, предпочитавшим тихое одиночество шумным и веселым играм своих сверстников. За спиной он часто слышал грубые шутки и презрительные реплики одноклассников по поводу своей отсталости. Если бы не мать, которая умела постоять как за себя, так и за своего сына, его давно бы исключили из начальной школы. Клиффорд кое-как дотянул там до тринадцати лет, после чего родители решили отправить его в военное училище. Они справедливо полагали, что меньшие учебные нагрузки, строгая кадетская дисциплина и внимание военных преподавателей помогут Клиффорду справиться со своими недостатками.

Действительно, в кадетской школе он с грехом пополам научился, наконец, читать и писать. Однако дальше этого дело не пошло. Слабая грамотность, паническая боязнь прочитать что-либо вслух отпугивали его даже от посещения церкви: несмотря на религиозное воспитание в семье, Клиффорд до смерти боялся, что пастор может вдруг попросить его прочитать отрывок из Ветхого Завета. Постоянно меняя школы, где он никак не мог прижиться, колледжа Клиффорд так и не смог закончить. Казалось, что ничего, кроме жалкого прозябания на техасской ферме, ему в этой жизни не светит.

Однако все переменилось в одночасье, когда приятель отца устроил парня на курсы для банковских клерков низшего звена, организованные при Банке строительства и реконструкции в Далласе. И вот здесь открылся его талант.

Клиффорд научился прекрасно анализировать и составлять документацию по предоставлению займов и кредитов. И, что немаловажно, он отлично зарекомендовал себя как мастер подать и продать клиентам любой, даже очень слабый, проект. Его перевели в управление национальных счетов, где он стал помощником главного эксперта. Управление, куда попал Клиффорд, занималось распределением банковских кредитов по всей стране. Впервые к простому парню из западного Техаса пришел настоящий успех!

Из «умственно отсталого» он неожиданно превратился в восходящую банковскую звезду. Внешне он тоже преобразился – стал более общительным, улыбчивым, всегда готовым помочь коллегам по работе. Клиффорд делал все, чтобы попасть в «высшее общество» Далласа, а для этого надо было каким-то образом добыть деньги. И много денег.

Выход он нашел быстро. Все началось с того, что однажды он ложно заявил о пропаже сертификатов на принадлежавшие ему ценные бумаги. Когда Хатчинсон, проделав соответствующие формальности, получил дубликаты сертификатов, он их попросту продал. Потом взял кредит под залог ничем не обеспеченных сертификатов в одном уважаемом банке. Выплачивать кредит он, конечно, не собирался. Именно в это время, как позднее отмечали сослуживцы, у него появилась неутолимая жажда шикарно одеваться, разъезжать в дорогих спортивных автомобилях в обществе красивыхженщин.

Через два года, когда он получил право самостоятельно рекомендовать подающих заявление в банк на предоставление займов, его преступная деятельность увеличила обороты. С этой поры Клиффорд стал сам заполнять необходимые бланки для того, чтобы проталкивать фальшивые займы. В некоторых случаях он придумывал имена для несуществующих просителей кредитов, в других – использовал фамилии известных в Далласе людей. После чего с легким сердцем снимал деньги, выделенные банком на поддельные займы, и переводил их на свой счет. С этой целью он учредил подставную компанию, которая была ему нужна для обналичивания поддельных переводов. Пока все проходило гладко.

Хатчинсон бездумно упивался ощущением, что он обладает значительными суммами, забывая, что долго незамеченным это продолжаться не может. В конце концов, старшие служащие банка заметили, что их младший коллега тратит денег значительно больше, чем зарабатывает. Было решено для начала просто поговорить с Хатчинсоном, а затем, если это будет необходимо, провести расследование. Главный аудитор банка Рик Хейли вызвал к себе Клиффорда и попросил объяснений по поводу его непомерных затрат. Тот раздраженно заявил, что это его личное дело, и попросил Хейли не совать свой нос в его частную жизнь. Это только подлило масла в огонь, и через несколько дней Хейли детально разобрался в нехитрых комбинациях Хатчинсона. Банк связался с конторой федерального прокурора Далласа. В это самое время Клиффорд уехал на несколько дней в Лас-Вегас и, как выяснилось позднее, просадил там в рулетку кучу денег. По возвращении он был встречен прямо у трапа самолета агентами ФБР и препровожден в местную тюрьму

В результате короткого расследования и суда Хатчинсона признали виновным по всем пунктам обвинения: растрата, подделка банковских документов и использование чужих имен для незаконного получения кредитов. Судья вынес приговор – три года тюрьмы. Дело было настолько очевидным и бесхитростным, что адвокаты Клиффорда даже не стали подавать на апелляцию.

Впервые в жизни Хатчинсон попал в среду, где он мог читать и писать значительно лучше, чем большинство других ее обитателей. В тюрьме он познакомился с крупными гангстерами, включая «расколовшихся» членов мафии, находящихся там под защитой властей. Многие из них были поражены «выдающимися» способностями Клиффорда и просили его поработать на них, как только он выйдет на волю. Однако он благоразумно отказался. К этому времени Клифф уже был наслышан о судьбах тех, кто связывал свое будущее с «семьей».

Поразмыслив на досуге, что ему делать дальше, Хатчинсон пришел к единственно правильному решению: нужно использовать время в тюрьме с максимальной пользой.