Ликующий на небосклоне - Сергей Анатольевич Шаповалов

мы еще посидим с тобой под старой смоковницей, как раньше, любуясь закатом.

– Обязательно! – кивал Хеви. – Чуть успокоятся нехсиу, я начну строить дом для тебя и для твоей будущей семьи.

– Будь храбрым, отважным, но помни, о моем сердце, – наставляла сына Нефтис. Глаза ее блестели от слез, но слезинки не смели скатываться по щекам. Она жена воина, теперь еще мать воина и не должна показывать женскую слабость.

– Мама, я всегда буду помнить о тебе, – горячо обещал Амени, целуя руки Нефтис.

На набережной появилась колесница. Возница кое-как пробрался сквозь толпу провожающих. На землю спрыгнул главный колесничий Ранофре и быстрым шагом направился к Хармхабу.

– Пусть Йот дарует тебе победы. – Он поднял вверх правую руку. – Как погрузка?

– Почти закончили. Первые корабли уже отплыли. Какие дела привели тебя ко мне. Ты же должен готовиться к маршу.

Ранофре замялся, решая с чего начать, затем с нотками сожаления промямлил:

– Правитель объявил меня главным над всем войском Йота.

Хармхаб не сразу воспринял слова Ранофре. На его лицо за мгновение промелькнуло удивление, гнев, разочарование… но в конце застыло железное спокойствие.

– Все-таки – тебя, – выдавил он. – Поздравляю!

– Без обид. Такова воля Сына Солнца, – как бы извинялся Ранофре.

– Я разве смею выражать свое недовольство? – все так же мрачно удивился Хармхаб. – Приказывай.

– Я с колесницами доберусь по суше до Хекупта. Думаю, успею, пока Хапи окончательно не залил дороги. Там за городом, в пустыне проведем учение новобранцев.

– Я понял тебя. Выполню все в точности, главнокомандующий.

– Да, – вспомнил Ранофре, немного осмелев. – Правитель распорядился аккадцам остаться в столице.

– Как же без них? – возмутился Хармхаб. – Ты объяснил правителю, что без ассирийских копьеносцев нам придется тяжело. У меня всего две тысячи героев, да тысяча кушитских лучников.

– Приказ правителя, – безвольно ответил Ранофре и запрыгнул обратно в колесницу, не желая ничего обсуждать.

– Амени! – раздраженно позвал Хармхаб. – Найди штандарты ассирийцев и отнеси обратно в Дом Войны. Да пошевеливайся!

– Слушаюсь!

Амени раскопал среди груза несколько высоких деревянных шестов с длинными бычьими рогами, украшенных связкой разноцветных лент, взвалил шесты на плечо и отправился в город.

На северной окраине располагалось поселение воинов. Длинные серые казармы и конюшни выстроились ровными рядами. Посредине поселения стояло мрачное кирпичное здание Дома Войны. Амени сдал вечно недовольным писцам штандарты и поспешил обратно.

Когда он возвращался, перед Домом Войны на площади собралось несколько сот колесниц. Воины сверкали начищенными доспехами. Высокие кони с плюмажем на головах нетерпеливо били копытами. Множество знатных особ лили слезы, провожая своих любимых, мужей и сыновей в дальний поход. Войско колесничих набирали из знатных богатых семей. Не каждый мог позволить себе содержать пару племенных коней. Амени заметил своего недруга Ахмосе. Он стоял на колеснице в дорогих доспехах, в блестящем медном шлеме. Его окружали рыдающие сестры. Но до них ему не было дела. Ахмосе вертел головой в разные стороны, кого-то высматривая. Взгляд его был полон отчаяния. Он заметил Амени, спрыгнул с колесницы и пробрался к нему.

– Ты из города, – спросил он без всяких приветствий. Голос его дрожал от волнения.

– Из города, – ответил Амени.

– Тебе, случайно, нигде не встречалась Меритре. Она должна была придти проводить меня.

– С чего ты решил, что она придет? – зло усмехнулся Амени. – Из-за тебя, ее заперли и не разрешили веселиться на празднике.

Глаза Ахмосе вспыхнули гневом, руки сжались в кулаки. Он готов был накинуться на Амени, он ничего не успел сказать: раздался протяжный звук трубы. Колесничие заняли места в повозках. Войско, поднимая клубы пыли, двинулось по дороге на север.

Амени успел обратно на набережную, когда почти все корабли отчалили, и толпа провожающих сильно поредела. Хармхаб стоял возле сходен. Его облепили дочери и жена. Все дружно ныли. Даже два чернокожих карлика, подарок Хеви, одетых в наряды наместников Верхнего и Нижнего Кемет, пускали слезы.

– Ну, все! Хвати! – как можно мягче сказал Хармхаб, пытаясь освободить шею от объятий супруги. – Ступайте домой.

Военачальник взошел на корабль и скомандовал.

– Убирай сходни!

И тут Амени заметил, как по широкой лестнице, перепрыгивая через несколько ступенек, к набережной летит Меритре. Она на бегу скинула сандалии, чтобы обувь ей не мешала. Яркое оранжевое платье, словно пламя, развивалось на ветру.

– Погодите! – прокричал Амени морякам и перемахнул через борт.

Меритре подбежала к нему и попыталась унять дыхание.

– Успела! – радостно воскликнула она.

– Ты пришла проводить нас? – удивился Амени. – А тебя Ахмосе ждал.

– Ему еще долго придется ждать, – гневно ответил Меритре, и сразу же рассмеялась.

– Пусть живет вечно Дочь Солнца, – замахал рукой с корабля Хуто, и все кушитские лучники подняли гвалт, прося у Меритре удачи.

– Но как тебе удалось сбежать на этот раз? – спросил Амени.

– Если я захочу – меня никто не удержит.

– Меритре! – сердито окликнул ее Хармхаб. – Ты задерживаешь войско.

– Я быстро! – пообещала она, затем заглянула Амени прямо в глаза. От такого взгляда, сладкая дрожь пробежала по телу. – Пускай Йот посылает тебе только победы! Возвращайся живым! Я буду каждое утро молить всевышнего, чтобы он неустанно охранял тебя от бед.

– Но почему обо мне ты так беспокоишься?

– Не знаю, – пожала плечами Меритре.

– Спасибо! – смутился юноша. – Я буду каждый вечер засыпать, вспоминая тебя, а просыпаться утром с твоим именем на устах.

– Оставь мне что-нибудь на память, – попросила девушка.

Амени не раздумывая, снял свой самый драгоценный трофей в виде позолоченных клыков льва и одел на тонкую шею Меритре.

Она в ответ сняла с пальца золотое колечко, то самое с бирюзовым скарабеем и вложила его в ладонь Амени со словами:

– Ты его нашел – оно твое.

– На корабль! Быстро! – заорал грозно Хармхаб, теряя терпение.

Амени кошкой взобрался на борт. Весла шлепнули по воде, и берег, покачиваясь, поплыл за корму. На набережной оставалось стоять жена Хармхаба с дочерьми и Меритре в ярко-оранжевом платье.

– Совсем голову потерял, – укорил его Хармхаб. – Забудь ее.

– Она похожа на пламя! – сказал Амени, не слушая бурчание Хармхаба.

– Смотри, обожжешься. Потом ожоги на сердце останутся на всю жизнь, – вздохнул Хармхаб. Взглянув на ладонь Амени, он закричал: – Быстро спрячь!

– Это всего лишь кольцо.

– Кольцо – символ вечности, – напомнил Хармхаб. – А Скарабей – дух Хепри и является хранителем сердца человека. Посмотри, с обратной стороны написано: чье сердце он охраняет?

– Меритре, – прочитал Амени.

– Она, сама того не зная, доверила тебе свое сердце. Наверняка на кольцо наложено заклинание. Ох! – сокрушенно покачал головой Хармхаб, – ждут тебя тяжелые испытания. Готовься! – Потом, вдруг, что-то вспомнил и закричал слугам: – Что стоите? Мы уже отплыли! Несите вина, да покрепче. Отпразднуем начало похода.

– Значит, Йот приготовил мне такую судьбу, – про себя произнес Амени и крепко, до боли сжал колечко в кулаке.

15

К Хекупта подплывали, когда Хапи разлился в полную силу, превратившись в бескрайнее спокойное море. Далеко возле горизонта призрачно угадывался восточный хребет. Зеленые островки поселений, в окружении деревьев, как будто плавали в воде. Дальше на север островков становилось