Северные сказки. Книга 2 - Николай Евгеньевич Ончуков

я тебе пригожусь; они меня незадорого отдадут». Старик, старуха пришли, Философ и говорит: «У вас этот парень вместо колотки живёт, продайте мне его». — «А тебе на што?» — «А я его буду вместо музея держать». Средились за полторы тыщи рублей; когда Философ запоежжал, Калика вскочил на ноги, поклонился отцу-матери в ноги и говорит: «Спасибо, что двенадцеть лет прокормили и пропоили, а теперь я вам не слуга». Отец и мать заревели, стали сына обратно просить, но Философ не отдал. Приехали к Философу домой; у Философа немного пожили, приснилса царю сон. Царь призвал Философа и говорит: «Мне приснилса сон, розгадай». Философ розгадывал, розгадывал, некак не мог розгадать, обратилса к царю: «У меня есь слуга верной, он, наверно, разгадает». Царь велел позвать слугу. Слуга пришел и говорит: «Философ человек грамотной, а я был калекой до двенадцети лет, неграмотной, где мне разгадать». Философ пришел домой и задумалса, а жона у него была гордая, хитрая и говорит: «Что ж ты задумалса? Возми этого слугу, зарежь, вынь серце, съешь и будешь, как и он, всё знать, чем ему конатця». Философ приказал своим слугам этого слугу зарезать. Слуги его отвезли и хотели зарезать, он им сказал: «Здря вы меня не губите, отпустите на волю, а зарежьте собаку, выньте собачье сердце и на торелке отнесите Философу; которой слуга понесёт, запнись о порог и пади, серце падёт на пол, прибежат две собаки, сердце съедят; а Философ не заругается, только скажет: "Собаке собачья смерть"». Слуги так и сделали. Философу было дано трои сутки для розгадки сну; думал, думал, сон не мог розгадать, на третьи сутки вышол на крыльце охолодиться и плачет, а слуги и говорят: «Вот был бы верной слуга, розгадал бы». А он говорит: «А нету, дак негде взять». Вдруг откуда ни возьмись этот слуга вышол и говорит: «Ну, давай, Философ, я тебе розгадаю». Зашли к царю и говорит: «Я до тех пор не могу розгадать, покуда не отрубите Философу головы». Царь приказал отрубить Философу голову, тогда слуга говорит: «Ну, царь, теперь што я не скажу, худо ли, хорошо, меня отпустить, на сколько я буду проситься». Царь дал слово. Когда они укрепились, слуга и говорит: «Ну, ваше Царское величество, вам к тому сон приснилса, что я через три года вашу дочку в...». Царь хотел слугу арестовать, но народ не позволил: «До слова крепись, а за слово держись». Царь дал слуги паспорт на три года, он на три года и уехал за границу. Там научился играть на всяких музыкальных инструментах и устроил себе серебреного льва. Фрактовал карап, чтобы идти в это царство; когда стал подходить, наказал капитану и всем служашшым: «Вы, когда придёт царь, у вас будет льва покупать, вы ему не продавайте, а отдайте из фракту: по три тыщи рублей в сутки, а если лев поломаитца, тридцеть тысяч за поправку и льва обратно». Когда стали подходить к этой нации, он сам и зашел во льва, сел, заиграл на всяких инструментах. Царь услыхал, пришел и стал спрашивать продать льва. Ему не продали, царь согласилса платить фракту; льва увезли и поставили в столову; царь стал собирать пир. Угощались на пиру три дня; когда трои сутки прошли, все устали и придумали льва поставить к царской дочери в спальну. Все уложились спать; когда заспали, он изо льва вышол и к дочке. Когда он ей захватил, она дрогнула и закричала. Слуга во льва обратно. Услыхал царь и прибежал в спальну к дочери: «Что ж ты шумишь?» — «А мне во снях приснилось, что пришел мужчина и хотел меня обнасильничать». — «Ах вы, подлые, наслушаетесь разных розговоров, вам во снях и бредит, только родителей беспокоите». Царь повесил дочери над голову саблю и сказал: «Если еще закричишь, приду и тебе голову отрублю, меня не беспокой». Отец ушел, слуга и выходит снова. Она еще не спала и было ужахнулась, а он и говорит: «Если скричишь, тебе всё равно смерть». Тогда она его пригласила. Потом зашел во льва и уснул крепким сном с передряги. Царь в утрях пробудился, лев не играт, поломался. Вот они давай льва поправлять, нечего не могли поправить. Льва на корабль отправили, слуга из него вышол. Пришел ему строк к царю являться, везде розыски поданы. Около последнего времени слуга сам во дворец явился; государь спрашиват: «Ну, скоро ли на казнь пойдёшь?» — «А там посмотрим, пойдём или нет». — «А пришлось ли сделать что с моей дочкой?» — «А то и пришлось, что обещал». Царь пошел к дочке, та говорит: «Да, действительно, было». Слуга россказал, как дело было. Царь: «Ну ладно, когда умел так хитро сделать, умей дочь взять». За него дочь выдал и отдал полцарства.

(Слышал в море от помора из Мудьюги.)

243

Деревянный орел

В одном небольшом месте стояло царство, величиною с решето. В этом царстве у царя был сын, остальной народ был пьяница табачной. Раз три человека сошлись в кабаку, сидят, выпивают и говорят меж собой. Один говорит: «Если бы у меня был инструмент, я бы, нечего что пьяница — сделал бы деревянного орла». Другой говорит: «А я бы мог винт нарезать, чтобы мог летать, влево вертеть, полетел бы книзу, а вправо — кверху». Третий говорит: «А я золотарь хорошей руки, я бы мог его позолотить». В это время зашел царский сынок, посмотрел на их, спросил имя и фамилью и купил им бутылку водки. Они выпили, поблагодарили и сами пошли. Прошел день-другой, их требуют к царю. Пришли, их спрашивают, как зовут и какие фамильи. Царь спросил: «Вы хотели сделать деревянного орла?» — «Мы». — «Сколько за это возьмете?» — «Тыща рублей надо». Взяли пятьсот рублей задатку, деньги пропили, а орла делать не подумали. Прошло несколько дней, они опять являются к царю за деньгами. «Дай, пожалуйста, денег, не хватило на позолоту». Царь выдал им остальные пятьсот. Пропили четыреста, а на сотню купили инструмент, принялись делать орла. Сроботали, как следно быть, доложили государю, что готов. Царский сын склал в орла провизии, поднялся кверху и улетел неизвестно куда. Улетел и не является месец и больше. Царь затосковал. «Это подлог сделали, чтобы подловить моего сына». Царь захватил этих трёх субъектов и арестовал. А эфтот сын летел, летел и прилетел в одно царство; пришел к старушке и поселилса жить на квартиры.