Петр Столыпин. Революция сверху - Алексей Щербаков

19 марта 1909 г. вновь принятый Думой законопроект был поставлен на повестку дня Государственного совета. Обсуждение было бурным, но на этот раз с помощью сильного нажима удалось провести законопроект 87 голосами против 75, и то только потому, что Столыпин признал факт нарушения 96–й статьи и обещал не допускать таких казусов в будущем.

Эта победа оказалась пирровой. Против премьера и Гучкова была развязана такая ожесточенная кампания, что Столыпин оказался на грани отставки, а лидер октябристов – перед перспективой бегства половины своей фракции в лагерь правых».

(А. Аврех)

Против «премьера» началась очень серьезная кампания в печати. Возглавлял её знакомый нам М. О. Меньшиков и… английская газета «Дейли телеграф». Последняя заявляла:

«Конституционное самодержавие дошло до поворотного пункта, и монарх, сознавая это, приостановился на момент, прежде чем повернуть направление политики».

Фактически Столыпину ставили в вину стремление захватить реальную власть в стране.

25 марта 1909 года Гучков писал своему стороннику Звегинцеву: «Общее положение неважно, отставка Ст-на и части кабинета возможна».

Праволиберальная газета «Слово» писала:

«То, что называют “министерским кризисом”, имеет важное и общественное значение… Одна за другой за эти годы с политической сцены сходили общественные группы, но перед исчезновением октябристов невольно охнешь и откроешь рот от изумления. Ведь если устанавливающейся системе управления Россией не нужны даже такие лица, как Гучков, оказавший громадную моральную поддержку правительству еще в кровавые дни московского восстания, то кто же нужен? У Гучкова был план, было ясно сказавшееся в его военно-морских речах национальное воодушевление – и он все-таки за бортом; он был ставленником тех, к которым должно перейти дворянское наследство, – оказывается, что от них только пузыри идут. Вот эта сторона переживаемого нами кризиса может быть действительно роковой, так как она образует пустоту вокруг власти, которой она должна бояться не меньше, чем природа».

Правых можно понять. Они опасались, что из Столыпина выйдет «русский Бисмарк». Как известно, прусский «железный канцлер» фактически руководил сперва Пруссией, а затем и Вторым рейхом – да так, что мало никому не показалось. Представители элиты, готовы были это терпеть, когда на пороге стояла революция. А вот когда обстановка более-менее устаканилась – начались претензии… Они в упор не понимали, что никакого «успокоения» на самом-то деле не произошло, что 1905–1907 годы – это только первая серия. Но… Ребята решили, что теперь можно снова жить расслабленно, как раньше.

Правда, отставка так и не состоялась.

27 апреля 1909 года Николай II вручил Столыпину рескрипт, в котором предлагалось выработать «в пределах, указанных государственными основными законами, правила, в которых было бы перечислено, какие дела в сфере военного управления принадлежат исключительно верховной власти, какие, помимо нее, также и законодательным учреждениям. Деятельность Совета министров одобряю». По некоторым сведениям тут снова приложила руку Мария Федоровна.

Между тем Столыпин оказался вовлечен в одну из самых грязных историй времени царствования Николая II, которая нанесла престижу власти – как в России, так и за рубежом – ущерб, сравнимый с поражением в Русско-японской войне и «кровавым воскресеньем». Речь идет о «деле Азефа».

Подробный рассказ об этом персонаже выходит за рамки этой книги[43]. Так что – только краткая информация.

Азеф Евно Фишевич. 1869 года рождения. Родом из еврейского местечка, сын бедного портного. Свою взрослую деятельность начал с вульгарного «кидалова». Он занимался в Ростове мелким бизнесом, взял на реализацию у партнера товар, а деньги не вернул. После чего отбыл в Германию – учиться на инженера-электрика. За границей Азеф обратился с письмом в Департамент полиции, предложив свои услуги по «освещению» деятельности русских студентов за границей. Причина проста и незамысловата – деньги.

В 1899 году Азеф получил диплом и прибыл в Москву. Работа иненера-электрика была чрезвычайно востребованной и высокооплачиваемой. Однако Азеф продолжал сотрудничать и со спецслужбами. По предложению Департамента полиции (приказывать агентам охранка[44] не могла) внедрился в среду социалистов-революционеров. Там он быстро выдвинулся, проявив выдающийся аналитический ум и незаурядные организаторские способности.

Азеф был одним из четырех человек, провозгласивших в 1901 году создание Партии социалистов-революционеров (эсеров). И стал вторым по значимости в Боевой организации (БО) – то есть в структуре, непосредственно занимавшейся организацией террористических актов. А в 1903 году, после ареста руководителя БО Г. А. Гершуни, Евно Фишевич возглавил эту организацию.

Именно под чутким руководством Азефа БО провела свои самые громкие акции – в том числе убийство министра МВД В. К. Плеве и великого князя Сергея Александровича и многих других. А Азеф… продолжал получать деньги от Департамента полиции. Мало того, охранка не трогала резвящихся в России людей из его ближайшего окружения – например Бориса Савинкова. Кстати, именно поэтому Савинков приобрел славу «великого террориста». Без Азефа он не смог сделать ровным счетом ничего.

Это позволяет многим историкам утверждать: высшие чиновники использовали БО для собственных разборок. А иначе приходится считать, что Азеф являлся эдаким гением коварства Мефистофелем, а всё руководство спецслужб – полными лохами.

Интересно, что уже во времена Столыпина в беседах со своим тогдашним куратором, начальником Санкт – Петербургского Охранного отделения, Азеф высказывал восхищение политикой «премьера».

«По своим убеждениям Азеф был очень умеренным человеком – не левее умеренного либерала. Он всегда резко, иногда даже с нескрываемым раздражением, отзывался о насильственных, революционных методах действия. Вначале я его этим заявлениям не вполне доверял. Но затем убедился, что они отвечают его действительным взглядам. Он был решительным врагом революции и признавал только реформы, да и то проводимые с большой постепенностью. Почти с восхищением он относился к аграрному законодательству Столыпина и нередко говорил, что главное зло России в отсутствии крестьян-собственников».

(А. Герасимов)

Но сколь веревочка ни вейся… В 1908 году Азеф был разоблачен знаменитым «охотником за провокаторами» эсером Б. В. Бурцевым. Это вызвало дикий шум по всему политическому спектру. За границей – тоже. Эта история вбила последний гвоздь в гроб эсеровского терроризма (впрочем, к этому времени он и так уже почти выдохся). Но мой рассказ не о террористах.