Принц из страны облаков - Кристоф Гальфар

Они летели над редким лесом, впереди был виден холм с проплешиной на отлогом склоне. Потихоньку дергая за стропы, Тристам решил, что сможет управлять парапланом, и пришел в восторг. Он летает! Как птица!

— Эге-е-е-й! — закричал он во все горло.

Он попытался набрать высоту и замедлить ход — увы, параплан продолжал быстро снижаться. Холм несся навстречу. Тристам вскрикнул, теперь испуганно. Они плюхнулись на землю и покатились кубарем. Удар оказался не таким сильным: его смягчил толстый слой пепла и пыли, покрывавший проплешину. Они прокатились несколько метров и остановились. Тристам лежал ничком, лицом в пыли.

— Эй, ты что? — Миртиль потянула Тристама за плечи и слегка приподняла.

Отплевываясь, он с трудом вздохнул и протер глаза. В другой ситуации Миртиль наверняка расхохоталась бы, глядя на его чумазое лицо.

Тристам покрутил головой, пошевелил руками и ногами: все было в исправности. Он упихал порванный параплан в рюкзак и выпрямился.

— Ну, ты видела? — воскликнул он. — Я умею летать!

Ликуя, он схватил Миртиль за руки и завертел ее.

— Я умею летать! — повторял он.

Миртиль смеялась вместе с ним.

Они спаслись, они были живы.

— Мы на Земле, — говорила Миртиль, — на Земле… Но мы не можем здесь остаться…

— Почему? — озираясь, спросил Тристам.

За деревьями трудно было что-то увидеть, и они вскарабкались на камень на вершине холма. Сверху открывался вид на долину, над которой они пролетели, и речку с зелеными лесистыми берегами. Синяя лента вилась между холмами и горами. Река уносила дождевую воду вдаль, к горизонту. Миртиль вспомнила школьные уроки и представила там, далеко, широкое устье и море, вбирающее в себя все потоки, низвергнутые на землю безумным тираном.

Она посмотрела на хмурое небо. Может быть, ее отцу тоже удалось спастись. Может быть, он не ранен! Земля теперь казалась не такой уж опасной.

— Смотри, смотри! — воскликнул Тристам, указывая рукой на черные пятнышки, мелькающие под серыми тучами.

Напрягая зрение, они всмотрелись в небо: там, подобно рою ос, носились самолеты тирана, охотясь за тремя увертливыми машинами из Белой Столицы! Союзники Миртиль были летчиками высочайшего класса. Несколько вражеских мотоциклов врезались в землю, не сумев подбить ни одну из ласточек.

Но вот одна ласточка задымилась, вошла в пике и скрылась за холмом. Две другие изменили тактику и попытались уйти от врагов, взяв курс на тот холм, где стояли Миртиль и Тристам.

Они громко вскрикнули, увидев, что вторая ласточка рухнула на землю, выбросив столб огня. Прижавшись к дереву и затаив дыхание, они следили за последней. Она пронеслась над их головами, и Тристам узнал машину лейтенанта Вакинга. За ним гнались восемь вражеских самолетов.

Лейтенант сделал мертвую петлю и, зайдя преследователям в тыл, открыл огонь. Три машины загорелись.

Тристама лихорадило от возбуждения, как будто он сам сидел за штурвалом.

— ВПЕРЕД, ЛЕЙТЕНА-А-АНТ! — завопил он.

Еще два самолета, тирана рухнули на землю.

— ДАВАЙТЕ! ИХ ВСЕГО ТРИ! СПРАВА!

Вакинг сбил еще один самолет.

— Слева! — хрипло кричал Тристам. — Слева!

Вакинг круто развернул машину, но ее хвост уже дымился. Лейтенанта подбили! Он еще пытался выровнять ласточку, но та быстро теряла высоту. В следующее мгновение она врезалась в землю. В небо повалил густой дым.

Воздушный бой кончился.

Самолеты тирана несколько раз облетели место падения; потом гул их двигателей стал затихать… наконец они скрылись за горизонтом. Наступила мертвящая тишина.

Раздавленные Миртиль и Тристам не решались заговорить. Обоих била дрожь.

Вдруг сзади хрустнула ветка. Они испуганно обернулись. Между деревьями показалась фигура, с головы до ног облепленная грязью.

Лейтенант!

— Я так и подумал, что это ты кричишь, — произнес Вакинг невозмутимо, будто на прогулке в лесу.

Он окинул взглядом небо. Потом перевел глаза на Миртиль. На лице у него было написано: положение безвыходное, но будем надеяться на чудо.

— Ну что ж, пошли, — сказал он. — Нужно найти какое-нибудь укрытие.

Они шли долго, может быть, несколько часов. Тристам молча шагал за Вакингом и Миртиль, улавливая обрывки их разговора. Так, он услышал, что большинство летчиков из Белой Столицы, по мнению лейтенанта, должны были спастись и даже не слишком пострадать: все они были готовы в крайней ситуации катапультироваться из машины. Отличная новость… Тристам с горечью подумал о Томе, схваченном солдатами.

Наконец лейтенант нашел подходящее, на его взгляд, место для бивуака. Он нарубил ветвей и показал Тристаму и Миртиль, как соорудить шалаш.

Время от времени в небе ворчал гром, напоминая о недавних испытаниях, однако он становился все глуше, и это означало, что тиран отпустил грозовое облако на свободу. Теперь оно неслось по небу, подгоняемое ветром, и проливало вниз последние струи дождя. Наконец, опустошенное, оно бесследно растаяло, и гроза стихла.

Шалаш был достроен. Миртиль сидела, прислонившись к дереву, с любопытством разглядывала дикую лесную поросль, но не находила ни одного знакомого растения. Лейтенант, растянувшись на подстилке из листьев, смотрел сквозь кроны деревьев на небо.

— Поспать вряд ли удастся, — объявил он. — Того и гляди снова польет.

«Ну и хорошо», — подумала Миртиль, которой было непривычно жарко.

Тристам стоял поодаль и никак не реагировал, погруженный в свои мысли.

— Ты о чем думаешь? — спросила она. — Молчишь все время…

— Дождя не будет, — пробормотал Тристам.

Лейтенант поднял голову и с интересом посмотрел на него.

— Но это ладно, — продолжал тот. — Лес какой-то странный. И вообще — нам здесь делать нечего, мы должны спасать Тома.

— На Земле много таких лесов? — спросила Миртиль.

— Нет, почти не осталось.

— А этот лес вы знаете?

— Да, конечно, — ответил лейтенант. — В детстве я часто разглядывал его с облака в отцовский телескоп. Тогда здесь было полно зверей. А теперь вся живность повывелась, кроме насекомых.

Лейтенант разговаривал с Миртиль и при этом поглядывал на Тристама. Сын г-жи Дрейк казался взбудораженным. Вакинг корил себя за то, что взял мальчишек в Синти Таун. Он хотел сказать Тристаму, что попытается найти Тома, но тут его поразила неожиданная мысль. Впервые за долгое время бледное лицо Вакинга слегка порозовело, сердце забилось чаще. «Что, если этот парень… Нет, не может быть…» — подумал он, от волнения вскакивая на ноги.