Переписка с О. А. Бредиус-Субботиной. Неизвестные редакции произведений. Том 3 (дополнительный). Часть 1 - Иван Сергеевич Шмелев

счастливой! Как — не знаю. Ты должна. Что моя любовь?! Если бы вылилась она — в твое счастье! Но она — так бессильна — дать счастье! Твои переживания — счастье! Большего ты достойна. Как мне дать тебе — это большее?! Не знаю. Для меня — одно такое письмо, — а ско-лько их! — счастье. Люблю тебя, бесценная моя, та-ак люблю — до сладкой истомы, боли, крика беззвучного, — мольбы — Оля, Оля… приди, дай мне себя, я как святое тебя приму, приникну, — приму, как святой дар, как небесный дар, Оля… как милость Господа. Я как бы приобщусь тебе, взгляд твой волью в себя, дыхание волью, ослепну от твоего видения-образа, святая моя Дева, — ты для меня святая Дева, да, — чистая, нетленная. Твой локон — так он вьется в сердце, нежный, легкий, светлый, Олин локон, — бессмертная реликвия! Целую — и мне сладко, будто тебя, всю, в себя вбираю, _в_л_и_в_а_ю_с_ь_ в тебя, в твою кровь вливаюсь, в теплоту твою, — как ее чувствую! как осязаю, как льну к тебе, родной, милая теплынька! Оля, Олёк, Ольгуна… губки дай, и глазки… милые такие, в синеве, — вся — Небо, Свет голубой мой, мой цветок далекий. Оля… О-ля! Хоть во сне явись, и поцелуй, и приласкай, и — пожалей. Дана — и не дана мне! — а вся даешься, вся стремишься, как и я к тебе. Молись, родная детка… а, вместе стали бы молиться, как молиться! В бреду я… Оля, ночь сейчас. Один я, как и ты… — Мамино письмо — прекрасно. Как она тебя любит, и как — умна! Целую глаза твои — бессмертные. Твой Ваня, — вечный, твой. И — верный, знай всегда!

Почему должна ты решить (о встрече): тебе видней, может ли это скомпрометировать тебя!

72

И. С. Шмелев — О. А. Бредиус-Субботиной

22. XII.41[100]

Нежный цветочек — Олечек мой, — мне 3 письма закрытых — больших вернули, — из-за любительских снимков — совсем маленьких! Я как-бы услыхал твою просьбу и послал себя (на могилке и на даче159) по 3 фото в каждом письме. Я шлю письма, т. к. одно очень для тебя важное, — начало истории Даши. Оля, можешь ли ты во мне сомневаться?! Знай же: ты в моем сердце, и это сердце станет — святилище, и ни-кто отныне — будь хоть раз-Клеопатра! — не может войти в него. Я всегда был «однолюб», — других женщин — и просто «мяса» для меня не существовало. Разве тебе не ясно, — по моим книгам хотя бы, — что я строг к себе?! Разве могу я двоиться?! Ты пишешь про Hélène!160 Мне смешно и горько. Ты — для меня — Светлая, Царица… — разве «бабы» могут быть рядом? Никогда в жизни моей я не опускался до похоти — пошлости. Это ты увидишь из истории моего «искушения» — с Дашей. Ах Олёк… — или тебя дождусь — всей, или — с тобой в сердце — пребуду, тебя достойным! Целую.

Твой Ваня

Сегодня утром у меня 9° Ц. Не могу писать при такой t°.

73

О. А. Бредиус-Субботина — И. С. Шмелеву

24. XII.41

Дорогой мой Ваня!

На рубеже «Нового Лета» хочу всеми моими мыслями, чувствами, желаниями, молитвами — быть с тобой!

Я всегда страшусь этого «рубежа», всегда трепетна, — никогда не радостна… Хочется крепко помолиться о всем том, что суждено в этом новом лете, чего мы — и ты, и я хотим, чего не знаем…

Я ничего не высказываю словами. Я несу тебе все мое сердце, полное любви и нежности к тебе, мое Солнце, моя радость, мой _Е_д_и_н_с_т_в_е_н_н_ы_й_ _С_в_е_т_ в жизни!

Как хочется просить у Господа радости для тебя, покоя, _з_д_о_р_о_в_ь_я, и… счастья!

Я верю, Ванечка, что Господь устроит все так, как _н_а_д_о…

Я, в этот «рубежный» час, буду с тобой, вся, вся, всякой мыслью, молитвой, всей любовью!

Ванюрочка, верь мне, верь моей любви к тебе!

Обнимаю тебя крепко, целую, благословляю, с тобой вместе смотрю в лицо Нарождающемуся _Н_о_в_о_м_у_ году!

Оля, твоя, до смерти!

P. S. Рискую послать, как exprès. Тороплюсь послать очень. Отвечу на все твои письма.

Посылаю для последней, меня[101].

Ваня, вот тебе к Новому году: — если любишь, пошли фото! Как я! Дойдет! Попроси так же!

74

И. С. Шмелев — О. А. Бредиус-Субботиной

27. XII.41

Поздравляю, голубка — Оля, с Праздником Рождества Христова! Будь здорова, родная. Послал тебе приветы (На Сережу: 1) «Ландыш» и мелких конфет 2) Коробочку шоколадных конфет.), — дойдут ли?

Целую, зорька чистая моя!

Твой Ваня. — Всегда, до конца.

Светись, свет мой… чистая моя!

Не нагляжусь на твои глаза.

Твои мотыльки цветут чудесно! Все Оля, Оля, Оля…

75

О. А. Бредиус-Субботина — И. С. Шмелеву

27. XII.41

Мой дорогой, любимый мой, соколик ясный, сердечко мое, солнышко, душенька родная!

Как хочется обнять тебя в наш праздник Рождества Христова, помолиться с тобой вместе, быть всей душой с тобой, мое сокровище!

Шлю тебе, такому близкому, своему, сердечному моему дружку, такой привет _г_о_р_я_ч_и_й, столько любви и ласки! Я помолюсь мысленно с тобой за литургией, я вся в мысли унесусь к тебе! Ванечка, мой светик! Сегодня утром, я вдруг (совсем еще не выспавшись, — было еще до 7 ч.) проснулась и ясно слышала, как кто-то шепотом позвал: «Оля!» Я думала, что мама, и даже отозвалась… Никого не было… Это ты? Ванечка, какой ты чудный, ласковый, единственный! Как я люблю тебя! Как я благоговейно твое чудесное варенье приняла… Какой ты… ну, необычайный! Сварить варенье! Ну, кто, кто так сердцем придумать сможет?! Только ты! Тоник! Я целовала флакончик с грушей, — ручки же твои его касались! — Милый Ивик, ты зачем же все-таки послал духи еще?! Ну, конечно, — непослушный! Я ведь нарочно тебе не сказала ничего о следующих духах, — я не хотела, чтобы еще ты баловал меня. Я знаю этот «голубой час»! Я их очень люблю — были у меня раньше. Я их не открою. Я сохраню их до… смерти моей! Ванечка, я ничего не трону из твоего — все это мне — Святыня! А изюм я тебе сохраню!

Твоя посылочка пришла (С. ее привез) как раз в европейский сочельник. Милые ручки, милое сердце, как мне благодарить вас!?

Ивчик, неужели мы не увидимся? Я не могу примириться с этим абсурдом! Это же невозможно! Ваня, Ваня, я заклинаю тебя: увидимся!! Пришли мне фото твое! Просто, как я это сделала! У людей есть сердце, и если ты скажешь, что это фото — единственная мне радость в жизни, что мы, любя