Приключения Никтошки - Лёня Герзон

– Вы, доктор Таблеткин, и правда считаете, что работающего коротышку нужно подгонять угрозами отравить его организм касторовым маслом и инъекцией ненужных медикаментов?

Таблеткин, который совсем не был готов к такому вопросу, застыл на месте и заморгал глазами.

– Почему бы вам вместо шприца и касторки не иметь при себе кнут? Тогда он, – Барвинка кивнула на слесаря, – двигался бы куда живее!

И, не дав Таблеткину сказать слова в ответ, она подняла голову и гордо прошла мимо.

Пустомеля, как известно, обижал малышек направо и налево. Смеялся над ними, говорил обидные слова, дергал за косы, а мог даже и подтолкнуть малышку, если она зазевалась на краю лужи – так что та, потеряв равновесие, падала прямо в грязь. Как-то раз, когда он еще не был знаком с Барвинкой, Пустомеля повстречал ее на улице. Барвинка шла по тротуару ему навстречу, совершенно не обращая внимания на Пустомелю. А ведь его яркие галстук и шляпу всегда видно издалека. Да и вообще, Пустомеля привык, что малышки, завидев его, бросаются врассыпную и стремятся забиться куда-нибудь подальше. Барвинка смотрела поверх Пустомелиной головы на белые облака. Тротуар был узкий, и Барвинка чуть не натолкнулась на Пустомелю. Ростом она была ему всего по плечо. Пустомеле пришлось остановиться.

– Разве не видишь, что я иду? – спросил он, слегка опешивший от такой наглости.

– Простите, кто это я? – поинтересовалась Барвинка, остановившись в одном шаге от Пустомели и оглядев его с ног до головы спокойным холодным взглядом.

– Ах ты, малявка! – рассердился Пустомеля и замахнулся кулаком, собираясь треснуть эту нахальную малышку прямо по голове.

Барвинка не двинулась с места, и даже выражение ее лица не изменилось. Только огромные черные глаза немного сузились.

– Ударь, попробуй, – сказала она, глядя ему в зрачки так, что Пустомеле пришлось отвести взгляд.

– Подумаешь, – проворчал он, но все-таки отошел в сторону, давая Барвинке дорогу.

– А вот вы подумайте, – ответила она. – Вы и правда считаете, что можно ударить живого коротышку по лицу только за то, что он не уступил вам дорогу?

Пустомеля открыл рот, чтобы что-нибудь сказать, но не смог ничего придумать.

– Тогда я бы вам посоветовала найти железную палку и всегда носить ее с собой. А как встретится вам прохожий – бейте его палкой по лицу наотмашь. Тогда дорога для вас всегда будет свободна.

Сказав это, Барвинка отвернулась от Пустомели и прошла мимо. А Пустомеля так и стоял, не сдвинувшись с места, глядя ей вслед. Он даже забыл закрыть рот.

Прошло несколько дней после того, как Никтошка вернулся в Цветоград. Тот самый Никтошка из книги «Приключения Никтошки», который долго везде блуждал, а потом наконец вернулся домой. Барвинка, разумеется, о Никтошке не имела никакого понятия. Было раннее утро, а Барвинка любила вставать ни свет ни заря. Полив маленький садик, в котором она выращивала смородину и малину, Барвинка нацепила свои потертые джинсы и мятую невзрачную футболку и вышла на улицу.

Она медленно шла по бульвару Гладиолусов, вдоль которого росли эти высокие благородные цветы, и задумчиво постукивала кулачком по их толстым, словно фонарный столб, стеблям. Несмотря на то, что была уже осень, еще не все гладиолусы отцвели. Главный садовник Цветограда Букашка поддерживал в городе цветение почти до самой зимы. После недавней грозы повсюду лежали красные, оранжевые и желтые одеяла кленовых листьев, занесенные ветром из соседнего леса. Барвинка о чем-то задумалась и медленно шла по этим одеялам, переступая с одного на другое.

Бульвар был пуст, коротышки еще не проснулись. Только далеко впереди кто-то шел Барвинке навстречу. Это был охотник Патрон. На поводке он вел своего бультерьера Бульку, а через плечо у него висело охотничье ружье. Булька вырвался и с веселым лаем кинулся лизать Барвинке лицо.

– Куда направляешься? – спросила Барвинка Патрона.

Они с Патроном были на «ты». Барвинка часто встречала охотника где-нибудь в парке или в поле и играла с Булькой. Она вообще любила животных и всегда помогала им. В столовой у нее стоял террариум с дождевыми червями – Барвинка отбила их в один дождливый день у хулиганов Бычка и Кнутика, таскавших червей за хвост. В спальне жили две гусеницы, которых Барвинка любила гладить и подкладывала себе под голову вместо подушек. В гостиной стояла клетка с ручной стрекозой. Барвинка иногда выпускала ее полетать по дому.

Кроме этих относительно мелких существ (стрекоза для коротышек примерно как для нас – птица-альбатрос) у Барвинки в доме жили еще четыре кошки. Каждое утро она выставляла у крыльца таз сметаны и целое огромное корыто молока. Кошки и коты сбегались чуть ли не со всего Цветограда. Нередко они затевали спор и орали друг на друга, раскрыв пасти. Жители соседних домов жаловались, что их так рано будят по утрам. Но больше всего соседей раздражало то, что это кормление мешало мусорной машине заезжать в переулок Ромашек, потому что коты ведь для коротышек размером с тигра, а попробуйте представить себе стадо из пятидесяти тигров на своей улице! Так что мусорщики, бывало, по нескольку дней игнорировали переулок, и он оказывался завален мусором.

– Куда направляетесь? – спросила Барвинка, целуя Бульку в его широкую, добродушную морду.

– Да вот, на охоту идем, – ответил Патрон. – Малыши пристали – давно, говорят, мяса не ели, принеси чего-нибудь. Вот и пришлось рано встать и идти в лес.

– А на кого будете охотиться? – поинтересовалась Барвинка. Она никогда не была на охоте и с трудом представляла себе, что это такое.

– На кого получится, – ответил Патрон. – Может, на уток или на зайца. А если повезет – и лося застрелю, тогда малышам на два месяца мяса хватит. У нас Напильник с Молотком недавно закончили строить большой холодильник во дворе. Он размером почти с наш дом, только весь находится под землей. Туда как раз целый лось влезет. Правда, придется всех в лес звать, чтобы помогли дотащить – одному не справиться.

У Барвинки было сильно развито воображение. Она вообще была очень впечатлительная. Если ей что-нибудь рассказывали, она моментально представляла это себе во всех самых мелких деталях и подробностях. Барвинка тотчас увидела перед глазами эту картину: коротышки тащат по улицам несчастного лося с печально вытянутой мордой и длинными рогами. Ноги бедного животного волочатся по пыльному тротуару, рога цепляются за фонарные столбы. А потом его запихивают под землю, в мрачный холодильник.

Барвинке стало нехорошо. Несмотря на свежий утренний ветерок, она почувствовала, что ей жарко. Малышка вытерла футболкой мокрый лоб.

– А как же… как же вы его по улицам несете? – заикаясь, спросила она.

– Ведь он будет рогами… копытами… за дома задевать.

– Что ты! – рассмеялся Патрон. – Кто ж целиком тащит? Мы его по кусочкам. Сначала…

Но Барвинка уже не слушала. У нее закружилась голова. Нет, Барвинка тоже, конечно же, ела мясо. Сама-то она готовить не любила и всегда питалась в столовой на углу бульвара Кактусов и улицы Росянок. На обед там давали куриные котлеты или говяжий гуляш, или свиную отбивную. Но Барвинка никогда не задумывалась, из чего, или, вернее, из кого всё это приготовлено. Теперь она вспомнила всё, что ела в столовой, и живо представила себе этих несчастных животных!