В обратную сторону - Лана Мейер

а потом ляжет с ним в одну постель и позволит поверить, что все еще принадлежит ему, хотя еще за несколько часов до этого кончала под другим.

Именно так она и делала десять лет назад, когда прыгала из моей койки в его и обратно. Тогда ей не хватило смелости сказать мне в лицо, что кандидат на руку и сердце, одобренный отцом и окружением семьи, ей подходит больше, чем работяга без каких-либо перспектив, связей и миллионов на счету. Она решила заявить о своем решении иначе, устроив публичное унижение с несуществующим приглашением. Ткнула носом в реальность, заставив наблюдать за своими обжиманиями с сынком папочкиного партнера по бизнесу. Гламурное общество любовалось красивой молодой парой, а Алексей Викторович весь светился довольством, решив, что дочь наконец-то взялась за ум. Вот только Эля в конце вечеринки наигралась. Ее вдруг заела совесть, и она решила повиниться, явившись ко мне сразу после праздничного фейерверка. Я понял все, что Элей двигало, еще на мероприятии видел насквозь всю фальшь происходящего. Но вот этого запоздалого раскаянья ни понять, ни принять не смог… потому что был молод, импульсивен и не умел прощать, да и не хотел, чего уж тут скрывать.

Восемнадцатилетняя Элька Абрамова по мне все равно что бульдозером проехалась, плюнув в душу так, как никому еще не удавалось. Что мне было ее «Извини, я не хотела. Это все из-за отца.»? Меня мордой об асфальт, а я должен был понять и пожалеть? Может, еще и утешить? Между прочим, я и утешил, несколько часов утешал без передышки, а потом не стесняясь в выражениях высказал в лоб Абрамовской принцессе все, что думаю о ее сомнительных моральных качествах. Она ушла от меня, обливаясь слезами, но мне это не принесло ни малейшего удовлетворения. Было больно, дьявольски больно, хоть вой или беги за ней следом вымаливать прощение за все, что сгоряча наговорил.

Я выбрал другой вариант. Собрал свои вещи, утром получил расчет и умотал в город. Одобрение моей заявки на практику в крупной австрийской компании я получил буквально через пару дней. Счастливый случай, шанс на миллион, и повезло именно мне. Должен был радоваться, но я до самого вылета не мог найти себе места. На части разрывало, хотелось увидеть ее в последний раз. Хотя бы издалека. Хотя бы одним глазком. Пройти случайно мимо, подышать одним воздухом. Влюбленная юношеская дурь и глупость.

Сорвался за день до рейса. Ни на что особо не рассчитывая, поехал к кафе, где она обычно встречалась с подружками. Вместе мы там ни разу не были, но Эля частенько упоминала название, и я запомнил.

Пафосное заведение для избранных, строгий фейсконтроль с целью отсеять лишний человеческий хлам, мешающий олигархам культурно отдыхать. Внутрь меня, разумеется, не пустили, но поверх плеча секьюрити в смокинге я успел увидеть Элькин затылок. Она сидела спиной ко мне за столиком в самом центре полупустого зала и громко смеялась, но вовсе не над шутками своих подруг, потому что их рядом с ней не наблюдалось. А вот Андрей Белов был, и интимная манера их общения убила последние сомнения насчет Элининых заверений «просто друзья» и «ничего не было».

Вроде бы никаких душераздирающих трагедий. Обыденная история, каких тысячи. Не срослось, не получилось. С кем не бывает?

Десять лет прошло, а те минуты в кафе так и не стерлись, не потускнели. Закрываю глаза и вижу, как она смеется, позволяя Белову себя лапать, а мое сердце в хлам. Такой я и ее запомнил…

Глава 14

Месяц спустя

Дмитрий

— Ты можешь хотя бы притвориться, что тебе интересно, — шепотом возмущается Каримова, повиснув на моем локте.

— Зачем? — отзываюсь скучающим тоном.

И правда, зачем я притащился с ней на дико тоскливую выставку какого-то модного московского фото-художника. На мой притязательный взгляд его творчество — редкостное дерьмо. То, что пипл хавает и отваливает создателю бешеные деньги за этот второсортный отстой, не значит, что я должен лицемерно рукоплескать признанному столичными критиками гению.

Не могу поверить, что согласился так бездарно провести свой единственный выходной. Достав телефон, лениво просматриваю входящие сообщения.

— Дим, это просто невежливо, — сокрушается Лейла, с жеманной улыбкой кивая кому-то из присутствующей богемы. Зал арт-музея на Остоженке сегодня забит до отказа. — Что ты там все время ищешь?

— Жду важный звонок, — вру без зазрения совести.

— В воскресенье?

— А чем воскресенье отличается от других дней недели? — небрежно пожимаю плечами. — Кстати, я был лучшего мнения о твоем вкусе, — добавляю, окидывая взглядом стильно оформленный зал. Это — единственное достоинство выставки.

— О вкусах не спорят, знаешь ли, — фыркает она. — Звонок от Ладогина ждешь?

— С чего ты взяла? — взглянув на Лейлу, спрашиваю я.

— Не знаю, — она смущенно кусает пухлые губки. — Он в прошлые выходные намекал, что пригласит нас на особую программу в клубе.

— Ты вроде решила завязать с экспериментами, — припоминаю я, поняв, куда она клонит.

— Я думала, что таким, как Ладогин, не отказывают. Он тебе здорово помогает решать проблемы «А-Треста», — прозорливо замечает Лейла.

— Давай здесь не будем это обсуждать, — закрываю тему. — К тому же я уже отказался.

— Почему? — Леа очень старается, но скрыть разочарование у нее не выходит.

— Потому что, — мой ответ звучит излишне грубо, и спешу исправиться, пока моя спутница не сникла окончательно. — Потому что хотел провести время с тобой, — говорю то, что Лейла хочет услышать. Она довольно улыбается, тесно прильнув к моему плечу, а мне с трудом удается погасить в себе желание очистить свою зону комфорта от ее посягательств.

— Умеешь быть милым, когда захочешь, — удовлетворенно мурлыкает Каримова.

Отлично, хотя бы один из нас полностью доволен вечером. В конце концов, я сам согласился составить ей компанию, хотя изначально догадывался, что мне тут будет дьявольски скучно.

— Легок на помине, — Лейла взглядом показывает на мужчину в строгом деловом костюме, в котором я мгновенно узнаю Руслана Ладогина. — Похоже, он тоже сегодня решил отменить визит в клуб, — делает вывод Лейла.

— Очень сомневаюсь в этом, — ухмыляюсь в ответ. Мой взгляд медленно перетекает на сопровождающую Руслана блондинку в облегающем серебристом платье с весьма откровенным декольте. Наряд Милана Мальцева, а это именно она, выбрала явно с намеком на продолжение «банкета» в более укромном и закрытом месте. Беременная жена Ладогина наверняка не в курсе, что ее супруг водит по выставкам своих любовниц.

Руслан замечает нас и что-то быстро говорит своей спутнице. Та мгновенно находит нас взглядом и машет рукой. Поравнявшись, мы обмениваемся вежливыми приветствиями, Ладогин, как