За все в ответе - Михаил Филиппович Шатров

мне опять третьи этажи? Мне первый этаж нужен! Понимаешь, первый!

В и к т о р. Ой, да отстань ты от меня! Отстань, ради Христа!

А ш о т. А что мне делать с этими панелями? Зачем они мне?

В и к т о р. Ну, что мне дают, то я и везу! Виноват я, что ли? Им нужно площадки освободить, на ЖБИ, вот они и дают что попало.

А ш о т. Слушай, ты езжай к Геворгяну, завали ему контору этими панелями, пожалуйста! Скажи ему, что он олух, пожалуйста!

В и к т о р. Уйди, не до тебя сейчас… Ну, послать тебя, да? Далеко послать? Дружок мой лучший, Юрка, женится, а ты со своими панелями!.. Чтоб они тебе в гробу приснились!

А ш о т. Юрка? Что ты говоришь, Юрка? Я тоже жениться буду.

Уходят навстречу свадебному шуму и смеху.

Появляются  З а х а р ы ч, пожилой мужчина, Т а и с и я  с коляской и  Р у ш а н ь я  с самоваром в руках.

З а х а р ы ч. Здесь встретим. (Рушанье.) Ставь самовар.

Т а и с и я. Судьба, значит, такая. Кому — полную чашку, а кому — на донышке. Хоть погляжу!

З а х а р ы ч. Терпи, мать. Плюнь мне в глаза, если полную чашку тебе жизнь еще не нальет. (Глядя на самовар.) А хочешь, те… самовар подарю? От себя? Так сказать, лично?

Т а и с и я. Зачем самовар?

З а х а р ы ч. Ха!.. (Растерянно.) Чай пить.

Т а и с и я. Я из чайника пью… чай!! Ох, блюдолюб!

Р у ш а н ь я. С самоваром, Тая, подкатывается, а? Обхохочешься!

З а х а р ы ч. Эх, вы!..

Вываливается свадьба. В центре — молодожены — Г а у х а р  и  Ю р к а. Тут же  А л с у, Н ю р а, В е р а. Тут же уже и  В и к т о р  с вечной, словно приклеенной к его губам песней: «Зачем же Ваньку-то Морозова, ведь он ни в чем не виноват!..» Здесь же и  А ш о т.

Ю р и й. Захарыч, пошли пить! Последний раз пью. Не разрешает!

Г а у х а р. Куда ты привел, тут грязь какая! Хорошо, ты в сапогах, а у меня туфли!

Н ю р а. Ничего, ничего! Юра, бери невесту на руки.

Юрий берет на руки Гаухар.

Г а у х а р. Ты что, с ума сошел? Ты что?

Р у ш а н ь я. Не урони, Юрка! Ой, сейчас уронит!

Г а у х а р. Ой, спасибо!

Ю р и й. А ты боялась!

З а х а р ы ч. Я сейчас речь скажу!

Н ю р а. Тихо, тихо, Захарыч говорить будет!

З а х а р ы ч (откашлявшись). Что мы видим сейчас? Мы видим большой электрический самовар. Этот самовар мы преподносим торжественно и интимно… тысячной паре новобрачных.

Н ю р а. А почему — интимно?

Ю р и й. А потому что тысячная пара.

З а х а р ы ч. На его эмалированной поверхности…

Н ю р а. Никелированной, Захарыч!

З а х а р ы ч. Виноват, самовар никелированный. Да!.. Не перебивай! Я речь держу!.. Так вот, на его никелированной поверхности мы сейчас, товарищи, видим наши сияющие лица!

Р у ш а н ь я. Ой, Захарыч, ну и чудной! Обхохочешься!

З а х а р ы ч. И еще вот что, пескарики… Сегодня в профкоме, в исполкоме разговор был… Тысячной паре новобрачных в первом же доме, с ходу — однокомнатную квартиру…

Н ю р а. Ура, девочки!

Ю р и й. Я ей говорил — с балконом!

Г а у х а р. Это я тебе говорила!

З а х а р ы ч. Так вот что, пескарики! Когда будете вы старенькими совсем, вы посмотрите в этот самовар, вспомните наши сияющие лица.

А ш о т. Говоришь и говоришь, у меня голова болит! Дай мне сказать. За сияние вашей трогательной любви!

Т а и с и я. А мне горько! Горько!

В с е. Горько! Горько!..

Н ю р а (Захарычу). Нам с Веркой тоже надо по непьющему человеку и по самовару!

В е р а. Ой, Нюра, что уж ты?

С песней свадьба уходит. Только чуть задерживаются Алсу и Рушанья да «приклеенный» к Алсу Виктор. Все та же песня у него на губах: «Она по проволоке ходила, махала белою ногой, и страсть Морозова схватила своей безжалостной рукой».

А л с у. Ну, что ты все тянешь, тоску наводишь? Горько мне сейчас тоже, Витька! Горько!

Появляется  В а д и м.

В и к т о р (заметив Вадима). Вон он! Вон!.. Иди, иди тогда, если горько…

В а д и м. Я думал, это твоя свадьба.

А л с у. Ты что?

В а д и м. Я бы, наверное, убил и тебя, и… себя.

А л с у. Я знаю все!.. Я не поверила тогда тебе. А потом… поняла, но думала, что уже поздно, что не вернуть. Я твоих глаз не видела тогда.

В и к т о р. Прощай, Алсу.

А л с у (недоуменно). Что?

В и к т о р. Прощай. Я, знаешь… я… уеду куда-нибудь! Земной шарик — он ведь большой! Потеряться можно. Прощай! «Зачем же Ваньку-то Морозова, ведь он ни в чем не виноват!.. Ему бы что-нибудь попроще, а он циркачку полюбил…» (Уходит.)

Р у ш а н ь я. Он уедет ведь?! Он — уедет!

А л с у. Ты? Ты его любишь?

Р у ш а н ь я. Да! Да! Да! (Бежит за Виктором.)

Тут же стремительно появляется  С а т т а р о в, вслед за ним — и н ж е н е р.

И н ж е н е р. Товарищ Саттаров, товарищ Саттаров!.. Я прошу отпустить меня! В конце концов!..

С а т т а р о в. Бежать? Вы хорошо знаете, что без очистных сооружений не будет ни города, ни завода! И бежать?.. (Увидев Алсу.) А, гадалка! Не убежишь теперь, погадаешь? Жива? Рад. Привет, Вадим.

И н ж е н е р (непримиримо). Я добровольно сюда приехал. Добровольно и уеду! Я прошу вас, дайте указание, чтобы меня сняли с учета!

С а т т а р о в. Мы вас сначала из партии исключим, потом поезжайте куда хотите! На фронте дезертиров расстреливали. И мы будем… И мы железной метлой… будем выметать всех болтунов!.. Всех демагогов… для кого партбилет лишь орудие карьеры!..

Молчание. Саттаров вдруг медленно отступает и тихо присаживается на какой-то штабель досок.

И н ж е н е р. Что с вами?

С а т т а р о в. Иди, иди! Уезжай к чертовой матери, доброволец! С такими добровольцами…

А л с у. Вам плохо?

И н ж е н е р  и  В а д и м (перебивая друг друга). Я сейчас позвоню, сейчас! Надо позвонить. Будь с ним!.. (Убегают. И уже издали.) Товарищ Байков, Саттарову плохо! Иннокентий Владимирович!.. Отец!

С а т т а р о в. Не успел…

А л с у. Что мне делать?.. Скажите! Сейчас, мой маленький! Сейчас! Потерпи! Потерпи, миленький. Вот здесь мы сядем. Все будет хорошо! Все будет очень хорошо!

С а т т а р о в. Ты мне нагадала правильно, гадалка. Правильно.

Появляется  Б а й к о в.

Б а й к о в. Гайнан Салимович, ты что это? Что с тобой?

С а т т а р о в. Ничего. Сейчас все пройдет. Ничего.

Б а й к о в. Только не двигайся, не двигайся. Спокойненько! Сейчас неотложку вызывают. Ничего, ничего… Ничего! Полежишь недельки две, отлежишься. Все пройдет! Мы еще тут с тобой… знаешь!..

С а т т а р о в. Я в тебя очень верил, Иннокентий. Знай это, верил.

Б а й к о в. Ну что ты, что ты? Господи! Все только начинается. Мы еще вместе с тобой… тут такое состряпаем! Сейчас, сейчас неотложка будет. Дания Каримовна, Дания Каримовна, иди скорей! Сюда!

А х м а д у л л и н а (появившись). Гайнан!

С а т т а р о в. Жизнь, оказывается, так коротка. Ничего у нас с тобой… не вышло, Дания.

А х м а д у л л и н а. Ну что ты? Что ты!

С а т т а р о в. Прости… Наверное, был какой-то смысл в нашей жизни… Был, был.

А х м а д у л л и н а. Я тебя люблю, Гайнан. Я люблю тебя!.. Что же делать? Помогите кто-нибудь! Помогите же, помогите! (И страшно, режуще, с ужасом.) Гай-на-ан!..

В снопе света — д е в у ш к а