В моих безумных фантазиях - Джулиана Маклейн

— Я должен заранее извиниться, — предупредил он. — После дня такой работы вряд ли у меня будет достаточно сил…

— У меня хватит сил для нас обоих.

Она держала полотенце, пока он вылезал из ванны, но Девон не воспользовался им. Он взял его у нее из рук и небрежно бросил на коврик. Вода капала с него, он оставлял мокрые следы за собой, когда, обнаженный, шел за ней к кровати.

— Ты собираешься намочить и меня? — спросила Ребекка, отступая назад.

— Разумеется, так что тебе лучше раздеться. — Он указал на ее ночную сорочку.

С озорным блеском в глазах она стянула ее через голову и предстала перед ним обнаженной.

Он замер на месте, любуясь грациозной округлостью ее грудей, изгибом бедер и соблазнительным треугольником вьющихся волос между ними.

Девон вспомнил их острый разговор в день свадьбы, горькое чувство, которое он испытал в тот момент, когда ее отец сообщил, что она, оказывается, была помолвлена с другим.

Он все рассказал ей о Мэри Энн в тот день. Ну, почти все. Он просто опустил некоторые детали. И с некоторой тревогой подумал о том, что какие-то детали из ее прошлой жизни он, возможно, не знал.

Девон приблизился к жене и положил руки ей на бедра.

— Признайся. Он когда-нибудь касался тебя?

Ее изящные бровки нахмурились.

— Кто?

— Раштон.

Она выглядела разочарованной — он прервал то, чем они собирались заняться, вновь подняв эту дурацкую тему.

— Какое это имеет значение?

— Просто скажи мне.

— Зачем? Что хорошего выйдет из того, что ты узнаешь что-то новое? И почему ты хочешь знать?

Девон неожиданно понял, что зачем-то выуживает из нее интимную информацию, не касающуюся их любовных отношений, и эта мысль была отвратительна ему.

Но больше всего его тревожило, что она не ответила на его вопрос.

Его молодая жена вздохнула и легла в кровать, не заботясь, как всегда, о собственной наготе. Она похлопала рукой, предлагая занять место рядом с ней:

— Иди сюда и ложись рядом со мной.

Он присоединился к ней в постели.

— Скажи мне, Ребекка. Я хочу знать.

Она задумалась, потом начала объяснять:

— Мистер Раштон имел обыкновение приходить к нам на чай, что было очень странно. Мы почти не разговаривали с ним. А на меня он глядел так, что я чувствовала себя крайне неловко.

Ощутив внезапное волнение, Девон приблизился к ней.

— Он когда-нибудь касался тебя? — спросил он на этот раз весьма решительно.

Ее нежное горло шевельнулось, когда она сглотнула.

— Один раз.

Девон собрался достойно встретить все, что она ему скажет, и заранее начал подавлять гнев, который, он знал, овладеет им.

— И что же случилось?

Ребекка снова заколебалась.

— Это произошло год назад. Я не знала, что он приехал к нам. Была в конюшне, вернувшись с прогулки верхом. Он подошел сзади и схватил меня за юбки, разорвав их, когда притянул меня к себе. Он попытался поцеловать меня, но я сопротивлялась, поцарапала ему лицо и убежала в дом. Я ничего не рассказала отцу.

— Тебе следовало это сделать.

— Не думаю, что это что-либо изменило. Отец боялся отказать принимать его, а мне не хотелось взваливать на него бремя вины.

Девон искренне удивился, что его реакцией на ее рассказ был не гнев, а потребность уверить жену, что теперь она была здесь, в Пембрук-Лэлас, в безопасности, что с ней никогда больше не случится ничего подобного. Он коснулся губами ее губ.

— Ни он, ни кто-то другой никогда не коснутся тебя таким образом снова, Ребекка. Если мужчина позволит себе какую-то вольность, я, не колеблясь, проучу его. Я буду без устали преследовать его, пока не накажу.

Она легко укусила его за губу.

— Я думала, ты не хочешь выступать моим защитником. Ведь ответственность за других тяготит тебя…

Она бросала ему вызов, стремясь доказать, что он ошибался, думая, что он — не ее герой.

— Мой долг как мужа защищать тебя.

— Только долг? — спросила она, пристально глядя на Девона. — Это не относится к страсти, ревности, любви?

Сердце громко забилось у него в груди.

— Иногда нам не приходится выбирать между тем, что должно делать, как поступить.

— Ты сожалеешь о своем выборе? — спросила Ребекка, имея в виду, разумеется, их брак.

Испытывая все большую неловкость оттого, какое направление принял их разговор, он перекатился поверх жены.

— Я ни о чем не жалею. Но скажи, ты думаешь, что Раштон попытается снова увидеться с тобой?

— Почему мы обсуждаем это сейчас? — спросила Ребекка. — Ведь ты избегал этой темы всю неделю?

— Право, не знаю. Я всегда удивляюсь своим чувствам, находясь рядом с тобой.

Она приглашающе повела бедрами, маня его, прижимаясь к его возбужденной плоти.

— Сомневаюсь, что он придет сюда. Ведь это Пембрук-Пэлас, а ты — будущий герцог.

Он нежно вошел в ее жаркие складочки, затем остановился.

— На его месте я бы пожелал, чтобы все было решено раз и навсегда. Возможно, даже извинение с твоей стороны за то, что ушла, не сказав ему ни слова. Мне бы, например, захотелось встретиться с человеком, который похитил мою невесту.

Ребекка обняла ладонями его ягодицы, притягивая его к себе ближе и крепче.

— Я тебе уже говорила, что никогда бы не согласилась стать его невестой. И это ему хорошо известно. Он попросту оставит все так, как есть.

Девон толкнулся и проник в нее единственным глубоким толчком. Она восторженно вздохнула, а он начал терять ощущение жизни за пределами этой кровати, его неистовое возбуждение, казалось, не знало границ. Ребекка двигалась словно по спирали, и он ускорил свое движение.

Вскоре страсть затмила все остальное. Они занимались любовью с увлечением, часто меняя позиции, делясь ощущениями друг с другом. Когда оба достигли высшей точки наслаждения, каждый лежал, стараясь обрести дыхание. Огонь в камине затухал.

— Это было изумительно, — сказала Ребекка, вздохнув с глубоким облегчением.

— Как и все предыдущие ночи, — ответил он.

Они тихо лежали, измученные и удовлетворенные. На него наплывал сон, когда Ребекка заговорила:

— Почему ты хочешь узнать все о мистере Раштоне? Неужели ты думаешь, что я что-то скрываю от тебя? И что между нами было нечто большее?

— Признаюсь, какая-то часть меня все еще сомневается.

— Между нами ничего не было, Девон. Абсолютно ничего.