В моих безумных фантазиях - Джулиана Маклейн

Она приблизилась к нему, насмешливо хмыкнув в ответ на его нелепое заявление.

— Вы шутите. Я люблю своего мужа.

— Именно поэтому вы и покинете его.

И тут же в ее сердце возник страх.

— Покинуть его? Я никогда и ни за что не сделаю этого.

Его карие глаза потемнели от решимости.

— Я долго ждал, чтобы вы стали моей женой, Ребекка, и это должно случиться. Вы покинете своего мужа сегодня же вечером и попросите аннулировать ваш брак.

— Аннулировать! Вы сошли с ума, как вы могли предложить такое!

Он оторвался от столба и медленно приблизился к ней:

— Тогда развод. Мне это безразлично. И я не сумасшедший. Вы должны будете сделать все, о чем я вас попрошу. Причем безо всяких сцен. Иначе ваш муж окажется вовлеченным в скандал века вместе с вами — и, что хуже всего, с вашим отцом.

— О каком скандале вы говорите?

Ребекка тут же подумала о письме, которое написала отцу, где спрашивала, почему он боится мистера Раштона, но пока не получила ответа.

Он придвинулся ближе и провел холодным пальцем вниз по щеке.

— Так где же ваша проницательность, дорогая? Ваш отец — не слабый больной человек, каковым вы его считаете. На деле он хладнокровный убийца. Если вы не оставите своего мужа и не вернетесь в Крейтон-Мэнор, чтобы стать моей женой, я разоблачу вашего отца. Вы можете услышать о несчастном случае со смертельным исходом, в котором будет замешан ваш муж. Или другие члены его семьи…

Все ее существо буквально содрогнулось от ужаса.

— Вы угрожаете, что убьете моего мужа, наследника герцога Пембрука, или членов этого уважаемого семейства? Я немедленно сообщу обо всем в магистрат.

— У вас нет никаких доказательств, — сказал он, нисколько не обеспокоенный. — Я буду все отрицать, а через день-другой свидетельство об отвратительном преступлении вашего отца появится на столе судьи в том же самом магистрате. Тогда на семейство Пембрук поглядят совсем другими глазами. И все из-за их связей с вами.

Ребекка покачала головой:

— Никакого преступления не было. Его просто не могло быть.

Она предпочла бы получить ответ на свое письмо к отцу, чтобы лучше ориентироваться в обстановке.

Раштон протянул ей листок с фамильным гербом Крейтона, отпечатанным наверху страницы. Это была бумага с письменного стола ее отца, датированная пятью годами раньше. В записке содержалась просьба к ювелиру починить браслет. Она была подписана: мисс Серена Фуллартон…

— Что это такое?

— Это документ, позволяющий установить жертву, — небрежно сообщил он. — Ваш отец подарил ей тот браслет, и она похоронена с ним в его имении. Я точно знаю, где именно.

В животе у Ребекки все сжалось.

— Это ваш почерк? — Она знала, что это не рука ее отца.

— Нет, ее.

Болезненный комок собрался у нее внутри, когда он взял записку у нее из рук и засунул обратно в карман.

— Примите это к сведению, Ребекка. Вы знаете далеко не все о вашем отце.

На это у нее не нашлось ответа.

— Если вы хотите защитить вашего мужа, оставьте его, — сказал Раштон. — Убегите из дворца ночью, как вы сделали, когда покинули дом отца, и оставьте ему записку, что совершили ошибку и любите меня.

— И вы думаете, он позволит мне уйти? Вам не приходило в голову, что я ношу его дитя — наследного герцога?

Мистер Раштон повернулся и зашагал к своему экипажу, припаркованному по другую сторону улицы. Он оглянулся на Ребекку и произнес:

— Ради вас самих и ради вашего отца вам лучше молиться, чтобы этого не случилось. А если это даже и так, то лучше, чтобы родилась девочка. Но не беспокойтесь. У вас будет другой наследник. Я позабочусь об этом. Теперь отправляйтесь домой и соберите свои вещи.

Он сел в экипаж, и кучер захлопнул за ним дверь. Как только кучер залез на свое место, дверь открылась, и мистер Раштон пристально посмотрел на нее из кареты.

— Между прочим, — сказал он, — мне понравилась та шляпка с желтыми перьями. Купите ее, когда вернетесь в магазин, и привезите с собой. Ожидаю увидеть вас завтра в полночь у своих дверей с улыбкой на лице и в этой шляпке.

С этими словами он закрыл дверь, и черная блестящая карета покатила по улице.

В тот вечер после обеда Девон через слабо освещенные коридоры дворца отправился в спальню жены. Ребекка была очень тихой за обедом и без своей обычной улыбки, а потом сообщила, что ей необходимо поговорить с ним наедине. Девон понимал, что что-то случилось, и хотел поскорее узнать, в чем дело.

Подойдя к двери ее комнаты, он тихо постучался. Ответа не последовало. Он постучал второй раз. Подождал и уже собрался постучать в третий, когда дверь наконец распахнулась и на пороге возникла красавица-жена, уже одетая ко сну. Он испытал большое облегчение, увидев ее, хотя и сам не понимал почему.

— Я решил впредь пользоваться секретными коридорами, — пошутил он. — Когда я прихожу через них, мне не приходится так долго ждать у твоей двери.

С явной осторожностью она отступила назад и пригласила его войти.

Девон вошел в спальню. В камине ярко горел огонь. Мгновение он стоял, глядя на пламя, затем повернулся к ней:

— Ребекка, сегодня за обедом ты была сама не своя.

Она закрыла за ним дверь, подошла к кровати и взобралась на нее.

— Я знаю.

Он заметил ее неуверенную позу; ее пальцы, теребящие покрывало, и то, что в ее глазах не было привычного света.

— Скажи мне, что случилось. Я же вижу, что тебя что-то беспокоит. Что бы это ни было, я все устрою.

Она нахмурилась:

— Я думала, ты не хочешь быть моим героем. И вот ты здесь и снова предлагаешь спасти меня.

У него в уме завертелся десяток дурных предчувствий.

— Тебя надо от чего-то спасать? Или от кого-то? — добавил он, чувствуя в душе знакомую искру ревности, которой сам был не рад. Она заставляла его чувствовать себя так, словно он не был хозяином положения.

Ребекка соскользнула с постели, закрыла лицо руками и отошла к противоположной стене комнаты.

— Трудно сказать. Боюсь, ты можешь все неправильно истолковать, Девон, но лучше, если ты будешь все знать. — Она открыла лицо и посмотрела прямо на мужа: — Я попала в ужасную историю и не знаю, как из нее выбраться.

— В какую историю? — спросил он, не понимая, что могло ее так огорчить.

— Сегодня я… я встретила мистера Раштона в деревне.

У него на щеках заиграли желваки.

— Он разговаривал с тобой?