Шерлок Холмс в Америке - Ларри Миллетт

Амдал вытащил из ящика стола схему, изучил и ответил:

– Да, можете взять ее.

– Отлично! – воскликнул Холмс, принимая ключ из рук Амдала.

– Только не потеряйте, – предупредил нас старый охранник таким слабым скрипучим голосом, словно вещал со смертного одра, – а не то придется платить пятьдесят центов.

– Не бойтесь, мы будем беречь ключ как зеницу ока, – заверил Холмс, аккуратно пряча ключ в карман пальто, а потом добавил: – Нам с мистером Смитом сегодня вечером или завтра пришлют несколько ценных предметов, их нужно будет сразу же положить в ячейку. Надеюсь, вы будете на месте?

– Я всегда здесь, – сказал Амдал. – Ни дня не пропустил за двадцать лет.

– Превосходно!

Мы простились с охранником и пошли наверх.

– Ну, – потер руки Холмс, когда мы вышли на улицу, – все готово для вашего грандиозного спектакля, Уотсон. Посмотрим, что нам поведают об осколке.

Один из прохожих подсказал нам, как пройти к скобяным лавкам, которых впрямь оказалось три штуки. Те две, в которых не успел побывать Рафферти, располагались в противоположном конце Бродвея. В итоге на посещение обеих магазинчиков ушло чуть меньше часа, однако результаты оказались неоднозначные. В каждой лавке Холмс объяснял хозяину, что мы хотели бы заменить утерянный фонарь, поскольку он был просто идеальным, но вот только он не помнит, как называется фирма-производитель. Вроде на стекле были буквы «С» и «Г». Владелец первой лавки помочь не смог, поскольку продавал только одну марку, «Диц», и упомянутые буквы ничего ему не говорили. Во втором магазине нам дали более обнадеживающий ответ:

– Должно быть, у вас лампа компании «Стим Гейдж», такие производили раньше где-то на востоке, вроде в Сиракьюсе.

– То есть больше не производят, – удрученно констатировал Холмс.

– Верно. Я слышал, что их пару лет назад купила компания «Диц».

– А вы такими торговали?

– Ну да, несколько лет назад, но я их мало продал. Большинство предпочитает «Диц», и теперь я держу только их.

– Понятно. А вы не знаете никого в городе, у кого был бы такой фонарь? Я с удовольствием выкупил бы его за кругленькую сумму.

Хозяин лавки внимательно посмотрел на Холмса:

– Должно быть, он вам очень дорог.

– Да, я часто работаю по ночам.

– Боюсь, не смогу помочь вам. Как я уже сказал, я их мало продал. Но если так уж отчаянно хотите приобрести именно этот, то напишите в Сент-Пол в компанию «Фарвелл, Озман и Кирк», это крупнейший оптовый поставщик всяких хозяйственных товаров на Северо-Западе. Если у кого и есть еще такие лампы на складе, то только у них.

– Благодарю, придется так и поступить. Кстати, а какой именно тип фонарей выпускала компания, пока ее не продали? Мне просто интересно, почему производитель таких замечательных светильников разорился. Может, элементарно не поспевал за изменением спроса? Мне говорили, такое часто случается.

– Конечно, – вздохнул хозяин, – особенно в нашем бизнесе. Но не думаю, что у «Стим Гейдж» были такие проблемы. Они делали отличные фонари для экипажей, к примеру. Вот только конкуренция слишком высокая.

– Плохо, – протянул Холмс все еще таким тоном, будто до сих пор скорбит по утраченному фонарю. – Еще раз благодарю вас. Приятного дня!

Выйдя из лавки, мой друг сказал:

– Похоже, фонарь отследить будет не так легко, как я надеялся. Но мы знаем производителя, это уже шаг вперед. Пойдемте, Уотсон, я хочу отправить телеграмму.

На железнодорожной станции мы встретили Рафферти, который только что закончил долгую беседу со своим приятелем, начальником станции.

– У меня интересные новости! – объявил ирландец.

– Сейчас отправлю телеграмму, и мы вас выслушаем.

Холмс послал сообщение нашему другу Джозефу Пайлу в Сент-Пол. Сыщик попросил Пайла, у которого по всему городу имелись связи, выяснить, не отправляла ли компания «Фарвелл, Озман и Кирк» или другая оптовая компания в последние годы фонари «Стим Гейдж» в Александрию. Кроме того, Пайлу было велено по возможности выяснить имена клиентов, которым послали такие фонари.

– Шанс один на миллион, – заметил Холмс, передавая послание телеграфисту, – но удача никогда не улыбается тем, кто ничего не делает.

Рафферти мы обнаружили на улице. Он курил сигару, прохаживаясь по платформе.

– Хорошо, теперь выкладывайте, что у вас за новость, – сказал Холмс.

– Как вы и попросили, я осмотрел номер мистера Ларссона. Замок открылся легко. Однако следов записной книжки я не обнаружил. Надо сказать, я вообще не нашел ничего интересного. Тогда я решил разузнать, не отправляли ли каких-то грузов в Мурхед в последние дни. Вам будет интересно услышать, что поздно ночью в пятницу отсюда в Мурхед уехал здоровый деревянный ящик: три фута в длину, двадцать один дюйм в ширину и девять дюймов в толщину, весом около двухсот десяти фунтов. В квитанции было сказано, что это надгробный камень. Я бы узнал об этом раньше, но мистер Кристиансон в тот день болел, дежурил новенький, а он не знал о награде, которую я обещал за сообщение о перевозке груза определенного размера и веса.

– Ясно, – сказал Холмс, и голос его зазвенел от радости. – Могу я спросить, и кто же отправил этот надгробный камень?

– Никаких сюрпризов. Хозяином посылки числится мистер Уильям Свифт с фермы Фэрвью.

Новость о том, что рунический камень похитили у нас буквально из-под носа, растревожила Холмса, но одновременно он испытал и прилив энергии.

– События несутся галопом, – заявил он, пока мы шли вместе с Рафферти обратно в отель. – Главное, чтобы мы были в седле. Надо поехать в Мурхед, а оттуда как можно скорее отправиться на ферму Фэрвью.

– Вечером есть поезд, если я правильно помню расписание. Три часа – и мы на месте.

– Не думаю, что стоит ехать прямо сейчас. – Холмс посмотрел на часы. – Нам еще надо закончить тут одно дельце. Почти четыре. Как вы думаете, Коммерческий банк еще открыт?

– Сомневаюсь. Мой опыт показывает, что у банкиров часы работы короткие, но приятные, – улыбнулся Рафферти. – Еще бы, с такими-то деньжищами.

Оказалось, что Рафферти прав: когда мы проходили мимо здания с грифонами, то заметили объявление, что банк закрылся в три и не будет работать до девяти утра следующего дня. Холмс нахмурился, а потом задумался, и взгляд его зорких глаз стал отрешенным. Молча мы добрались до входа в отель, и тогда Холмс заговорил:

– Боюсь, мы утонули в вопросах без ответа, и я никак не могу понять, как лучше действовать дальше. Но, думаю, я должен изучить содержимое банковской ячейки мистера Блегена до отъезда в Мурхед.

– Вы ожидаете найти там что-то ценное? – поинтересовался Рафферти.